Чтение 53–й страницы книги ~Черная эстафета~

- Ах ты, пакость! - процедил Йири громко. - Стращать меня вздумал?
Да я саайские патрули гонял! Я самому адмиралу Сатаиламаю сказал
"Йовази" и сжег его ко всем Трем Матерям вместе с адмиральским ботом!
У-у-у!

И снова пнул строптивый ящик. На этот раз полегче - ногу было
все-таки жалко. Ящик не возражал. И не сопротивлялся. Притворился
просто ящиком, пусть даже и покоился внутри него кто-то живой. Хотя
обычно в саркофагах покоятся либо трупы, либо анабиозники, которые от
трупов отличаются лишь тем, что их в конечном итоге все же можно
вернуть к жизни.

В этот момент "Рулебой" прыгнул: Йири-Йовази ощутил короткий
пронзительный укол, на миг "потерял себя", и возродился уже в новом
месте, за много световых лет от прежнего. И в то же время он остался в
грузовом отсеке один на один со странным чешуйчатым ящиком. Ведь отсек
и ящик прыгнули вместе с ним. А еще вернее - все, от соринки на полу
до корабля работы Роя переместилось вместе с икс-приводом.

Это окончательно отрезвило Йири-Йовази. Он сунулся к
гравитационному фиксатору грузов, "взял" саркофаг, чуть сместил его к
локальному гравитационному эпицентру и передвинул рычажок на максимум.
Для верности. Саркофаг не возражал - по крайней мере Йири ничего
подобного не заметил. Некоторое время, нервно переминаясь с ноги на
ногу, Йири провел в отсеке. Похоже, саркофаг больше не намеревался
буянить.

- Вот так-то! - победно, но - увы! - не очень убедительно
провозгласил Йири-Йовази и убрался за шлюз. Створку он задраил вплоть
до режима герметичности. И слегка порадовался факту, что открывается
она только снаружи.

Все-таки было в саркофаге нечто такое, что заставляло этому факту
радоваться.

- Ну, полетик! - проворчал Йири-Йовази. - Ни хрена больше не стану
летать в одиночку. Свихнуться можно на радостях.

И ушел в рубку.

В рубке его ждал Ангел Смерти в желтых одеждах. С водяными часами
в одной руке и звездой о девяти лучах - в другой.

Чувствуя, как внутри все переворачивается и цепенеет, Йири-Йовази
споткнулся в дверном проеме. В тот же миг Ангел исчез, оставив после
себя легкий термослед, похожий на колышущийся над нагретым камнем
воздушный призрак.

Призрак Ангела. Надо же...

Йири-Йовази схватился за переборку, чтобы не упасть. Он не
понимал, что с ним творится.

Потом попытался взять себя в ослабевшие руки. Закрыл
дверь-перепонку и опустился в кресло.

Итак. С самого начала.

Оа от Мориты Грифона отделяло больше тридцати светолет, а это,
почти семьдесят пульсаций, включая корректировочные. Перелет занял
половину лунного цикла Оа, и на протяжении всего этого времени
Йири-Йовази ни разу не задумался о собственном одиночестве и ни разу
не ощущал тревоги, ни разу не почувствовал себя неуютно. И,
естественно, не случилось у него никаких видений.

А теперь? Еще взлететь с астероида не успел, как всякая чушь
грезиться начала! Да еще, если честно, чушью видения называть боязно -
а ну этот Ангел возьмет и обидится? Тогда уж Йири-Йовази точно
несдобровать...

Он отчаянно потряс головой и до хруста в суставах сжал кулаки.

Спокойно. Спокойно. Не паниковать. Страх - это очень тонкая штука.
Стоит ему поддаться, и изгнать его из души уже невозможно. Он селится
там прочно и безвылазно, растет, ширится, заполняет собой все
естество, а если душу заполонит страх - жди беды. Беда будет таиться
везде, за каждым поворотом и в каждом поступке. Там, где беззаботный
обтяпает свои дела и забудет о них, объятый страхом обожжется и все
запорет. А страху только это и нужно.

Но как его, Три Матери, побороть, страх? Как справиться с ним и с
одиночеством, если вокруг - бездна, декорированная далекими огоньками
звезд, а по кораблю то разгуливает Ангел Смерти, которого на самом
деле не существует, то летают тяжелые предметы, словно в них вселились
злые духи? Как?

Йири понимал, что на эти вопросы точных ответов не существует.

Во-первых, думал он, нужно убедить себя, что все происходящее -
лишь наваждение. Результат какой-нибудь пакостной эманации саркофага.
Конечно, саркофага - чего же еще? Стоило оказаться рядом с ним, и
пошли странности. Раньше ведь странностей не было? Нужно поверить, что
иллюзия не в состоянии принести вред.

Очень непоследовательно Йири-Йовази вдруг подумал, что даже выйдя
в космос многие расы так и не сумели избавиться от первобытных
суеверий.

Осознав чуть погодя собственную непоследовательность, Йири-Йовази
слегка приободрился. Если он в состоянии отвлечься, это значит, что
страх еще не успел пожрать его целиком. Значит, он еще способен
размышлять о постороннем, и получается, что со всеми радостями
последнего времени можно бороться. Успешно.

Йири-Йовази криво и несколько натужно ухмыльнулся (эта натужность
была неприятна, но очевидна) и сердито прошипел:

- А, вот, хренушки тебе, хреновина чешуёвая! Не слопать тебе
Йири-Йовази! Ядовитый я!

Доля фальши во всем этом присутствовала, но очень незначительная.
Йири подумал, что сейчас самое время включить какую-нибудь бравурную
музыку, но в полет он с собой захватил только подборку фильмов и книг.
Даже не звуковых, а символьных.

"Фильм, что ли, поставить? - подумал Йири-Йовази, но решил, что не
стоит. Вместо этого он включил видеоконтроль на постоянку, в фоновом
режиме. Саркофаг мирно покоился в гравизахвате и летать на манер
сказочного Нути-Нагути больше, вроде бы, не собирался. И на том
спасибо...

А вместо фильма Йири-Йовази решил нюхнуть веселящего. Дабы
пригладить нервы и хоть как-то оправдать галлюцинации. Авось, решил
он, потом все на веселящий и спишется. Очнешься с чугунной башкой и
провалами в памяти, но зато никакие видения странными не покажутся и
уж наверняка не испугают.

С этой мыслью Йири-Йовази добыл из-под сидения свою любимую торбу
из шкуры собственноручно убитого на Иншуди песчаного хищника,
покопался и отыскал заветный пакетик с сероватым порошком. Отмерить
дозу и прокалить слегка... И все.

Очень скоро он сумел сбросить напряжение, а жизнь стала казаться
цветной и не такой уж страшной. Подумаешь, Ангел... Если нужно, можно
и с духами сплясать, и с демонами за лапы здороваться.

На лице Йири-Йовази поселилась блаженная улыбка. Он откинулся в
кресле и уставился в пустоту, которая казалась ему вовсе не пустотой.
На краешке пульта, у самой клавиатуры, лежал полупустой пакетик с
порошком.

Жизнь продолжалась.

"Рулебой" просчитывал новую пульсацию. Диск бесшумно вращался во
чреве привода, данные считывались и обрабатывались. Далеко-далеко, на
материнской планете перевертышей ждал свой груз, сгорая от нетерпения,
Хозяин. Далеко-далеко на безымянном астероиде покоился под толщей
обрушившейся породы неизвестный Йири-Йовази человек с Ботафого. Кутила
и безобразничала в метрополии беспутная команда, братки-пираты.

Йири-Йовази в этот момент мог объять вселенную, если бы захотел.
Но в таком состоянии он не умел хотеть. Ему незачем было чего-нибудь
хотеть. Йири качался на волнах эйфории, надеясь, что эйфория продлится
подольше. И в этом заключался высший смысл - по крайней мере, так ему
в данный момент казалось.

Дальнейшие воспоминания были обрывочны и вопиюще неполны. В
какой-то момент Йири помнил себя тупо борющимся с запором шлюза в
грузовой отсек, а потом сразу, без перехода - пляшущим на саркофаге
какой-то варварский танец и матерящимся на более-менее известных
четырех языках. Потом опять сразу, без перехода Йири очутился в
умывальне-сортире сидящим на полу. Голова был почему-то мокрая -
наверное, поливал себе на макушку, пытался протрезветь. Кое-как Йири
встал и решил идти в рубку, развесить гамак и завалиться спать, но
вместо этого опять поперся в грузовой отсек. Дошел или нет - Йири не
помнил, потому что на полпути сознание опять померкло, а когда
включилось - он разбитыми в кровь руками пытался поставить код на все
тот же шлюз в грузовой отсек. Потом снова случился провал,
завершившийся в рубке. На этот раз Йири очнулся висящим поперек
гамака, а на полу было полным полно мелких обломков - должно быть,
Йири расколотил в припадке гнева какой-то прибор.

Когда веселящий отпустил окончательно, Йири-Йовази понял, что
лежит на полу, под гамаком, на острых и колючих обломках. На спине,
верно, не осталось живого места, и комбез не помог. Кулаки распухли и
посерели. Голова разламывалась. С утробным стоном Йири пошевелился и
попытался встать. Встал, но не сразу. Добрел до угла-камбуза (целых
шесть шагов!), и первым делом всосал целое озеро первого попавшегося
сока. Две с половиной упаковки. Стало легче, но ненамного.

Потом Йири вспомнил танцы на саркофаге и сокрушенно гукнул. Поднес
к глазам несчастные кулаки, и увидел, что к левому рукаву прилипла
полупрозрачная чешуйка.

Чешуйчатым на этом корабле был только саркофаг.

Йири осторожно, словно опасаясь обжечься, снял чешуйку с рукава и
поднес к глазам. Пальцы слушались неохотно, словно таили обиду на