Лев Вершинин
Слово прямого огня
больше так, как было раньше!
Предков!
дуба лицо Внемлющего. И голос звучал мерно, без гнева и страха, словно не
топор сверкал в руке Тан-Тлуха, пришедшего с оружием к Дому Завета. И
Тан-Тлух почувствовал, что кровь его становится жидкой и сердце не верит
рукам. Предки слышат! Сила их обернется против него и выжмет из груди
дыхание, если посмеет он угрожать Внемлющему.
Прихода. Сложенный из толстых бревен Дом Завета затянула священная
паутина, и ветер тихо колыхал на ветвях дуба серебристые одежды Предков -
дважды столько, сколько пальцев на руке, и еще две. А посреди поляны,
против дверей, на заплесневелом темно-сером валуне мигал разноцветными
глазами Говорящий Камень. Голос Камня был ясен и отчетлив - прерывистый
писк, то длинный, то короткий, он напоминал плач мыши, пойманной барсуком,
но для Тан-Тлуха это попискивание звенело страшнее медвежьего рева.
побежал. Но слова заглушили на какой-то миг голос Камня, и Ветер-В-Лицо
вспомнил, зачем он здесь. Если не сегодня, то никогда, и если не он, то
никто. И гнев Предков не страшнее позорного бегства!
запоминай. Время послушания прошло. Настало время перемен. Вот пришел я и
принес тебе слово от себя и охотников всех пяти родов.
успокоив, помогла сказать неслыханное:
прозвучавшем.
охотника, чья дерзость превысила дозволенное. Но старший рода О'Хара,
слуга Говорящего Камня, слушал бесстрастно, и молнии не падали с высоты.
Быть может, сила его ушла на водопой и он ждет ее возвращения? Если так,
то тем лучше для Тан-Тлуха.
Большой Охоты. - Ими завещанное исполнено с лихвой. Пять родов отсылали
роду О'Хара плоды земли и леса, и лучших сыновей по выбору для службы,
одного в поколение, и красивейших дев, чтобы тепла была постель мужчин из
рода О'Хара. Пять родов внимали суду Внемлющих и не знали непослушания.
Так повелел Закон. Так было.
у десяти и еще десяти охотников, род О'Хара призывал Тех, Кого Ждали
Предки, ибо только твоему роду покорен Говорящий Камень. Но кто пришел на
ваш зов? Никто! Ныне я, Тан-Тлух, говорю - и в моем слове слово всех
Любимцев Силы, сколько их есть под кронами леса: мы больше не верим вам.
Пусть род О'Хара отдаст Прямой Огонь. И тогда в любом поселке твоему роду
будут даны кров и пища. А пожелаешь остаться здесь - оставайся и зови тех,
кто не хочет слышать. Но Прямой Огонь ты отдашь. Это сказал я,
Ветер-В-Лицо!
взором, и Тан-Тлух вновь заговорил, голосом отгоняя ужас:
синим людям не нашей крови. Они хлипки и не могут в одиночку свалить
Бурого. И мотыга им милее звонкого топора. Им ли владеть раздольем
Заречья? Мы, Люди Леса, хозяева всего, что видят наши глаза, ибо мы
сильны. Но их много, а нас мало. Прямой Огонь поможет нам пригнуть их шеи
к земле. Так будет!
в черный час станет Прямой Огонь! - Внемлющий вскинул руку с раскрытой
ладонью к ветвям дуба. - Тебе ли, Тан-Тлух, чей Предок Крюгер был другом
Предка О'Хара, идти против Завета?
как бронза. Думай до ночи, Внемлющий. А когда солнце спустится пить
медвежью кровь, мы придем за ответом. И пусть Предки хранят род О'Хара,
если ты надумаешь сказать "нет!".
- Гаан сжал кулак и резко рассек воздух перед самым лицом охотника. -
Слушай и знай! Ты не возьмешь Прямого Огня, потому что сегодня на рассвете
Те, Кого Ждали Предки, ответили на зов! Они идут. Они будут здесь уже
скоро - и ты, презревший Завет, узнаешь цену своей дерзости. Я сказал!
охотников пяти родов!
в переплетение мокрых от недавнего дождя ветвей.
Домом Завета была совсем еще светла. Тан-Тлух, Ветер-В-Лицо, стоял перед
Говорящим Камнем, розово-синие боевые овалы темнели на щеках и подбородке,
а за спиною его стояли четверо Любимцев Силы из других родов - и каждый
держал в руках лук с наложенной стрелой, а пояса оттягивались тяжелыми
топорами.
оскорблением шестому О'Хара. Но, чувствуя взгляды охотников, не мог он
поступить иначе. Оскорбить Внемлющего - и утвердить свою силу. Или
погибнуть. А третьего не дано. Так гласит Завет.
отворилась дверь, и на пороге появился тот, кого ждали охотники.
Завет, и отныне руки его сынов не прикоснутся к Говорящему Камню. Пусть
вам ответит Тот, Кого Ждали Предки, пришедший на зов!
траву луки, ложатся вниз лицами Любимцы Силы... и сам он едва не пал ниц,
потому что из-за широкой спины старшего О'Хара появился еще один,
нежданный. Кожа его была столь же светла, сколь и у Людей Леса, даже еще
светлее, а одежда ничем не отличалась от висящих на ветвях дуба: такая же
серебристая и не имеющая завязок, с широким алым кругом на груди.
сородичей Тан-Тлуха, прозрачная для мысли, а не пронзительное щебетание
синекожих, живущих за рекой.
Чего старик-то ваш молчит?..
понял, и ему было очень страшно, но он стоял, а остальные Любимцы Силы
лежали, прижавшись лицами к траве, - и если он сейчас не утратит
спокойствия, они уже никогда не смогут забыть об этом.
если бы захотел.
Он странно скривил губы и медленно погладил темя Говорящего Камня - там,
где сияла радужная печать с непонятными знаками. - Крюгер! Капитан Бенгт
Крюгер, "Астарта"! А ты? - он повернулся к Внемлющему. - Ты ведь сказал:
О'Хара! Конечно! Патрик О'Хара, связист!
запретные имена не были для него тайной. Охотники тихо заскулили, и сам
Гаан внезапно обмяк... лицо его расплылось, и он стал вдруг просто очень
старым человеком.
старика. Тот вздрогнул, но не посмел отодвинуться. - А между прочим, вашим
предкам памятники ставят. Еще какие!
Предков, не был страшен. У него не-было ни лука, ни топора, и он улыбался
улыбкой слабого - так, обнажая зубы, щерятся синекожие, живущие за рекой.
Охотники, лежащие в траве, зашевелились: они тоже уловили в голосе Того,
Кого Ждали Предки - слабость. Более медлить было нельзя.
прикажи Внемлющему отдать нам Прямой Огонь!
домой поедете, потомки!
Пришелец воистину слаб. Речь его была быстра - так не говорит сильный. И
Ветер-В-Лицо уже знал, что следует делать, но, прежде чем сделать, нужно
Лукьяненко Сергей
Куликов Роман
Посняков Андрей
Березин Федор
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия