ананас: чем сильнее он дергал добычу, тем глубже увязали его
зубы. Николас...
аппетит.
отсек угрю голову. Затем открыл кран, и появилась остальная
часть.
Надеюсь, что в трубах поселилась целая семейка.
пасту... -- сказал Колен. -- Но эта Ализа, с которой ты
говорил...
ее на лекции Жан-Соля. Мы оба лежали на животе под эстрадой,
так и познакомились.
прелестна.
общем-то, как сказал Шик, вы здесь почти что член семьи.
мышами, -- сказал Николас. -- Я вернусь, индейка разделана...
Соус вот тут...
и джина встряпан в ломтики рулета из плетеной телятины. Когда
нажимаешь сверху, он вытекает струйками.
именно способом ты воспользовался, чтобы завязать с ней
отношения?.. -- продолжал Колен.
Жан-Соля Партра, она ответила, что собирает его произведения...
Тогда я сказал: "Я тоже..." И каждый раз, когда я говорил
что-нибудь, она отвечала: "Я тоже..." -- и наоборот... Наконец,
только для того чтобы поставить экзистенциалистский
эксперимент, я сказал ей: "Я вас очень люблю", и она сказала:
"О!"
сказал: "Мне сюда", а она сказала: "А мне -- нет" и затем
добавила: "Мне сюда".
был всюду, где была она...
постель...
проглотить пол-литра бургундского.
Завтра воскресенье. Пойдешь с нами? Мы договорились пойти
утром, по утрам меньше народа. Каток наводит на меня тоску,
ведь я плохо катаюсь на коньках, зато мы сможем поговорить там
о Партре.
Николаса... Может быть, у него есть еще племянницы.
вынырнул незнамо где и, чтобы сориентироваться, обогнул
станцию. При помощи носового платка из желтого шелка определил
направление ветра, и тут же подхваченный с платка ветром цвет
осел на большое здание неправильной формы, которое из-за этого
стало похоже на каток "Молитор".
бассейн. Колен прошел мимо и через боковую стену проник в этот
окаменевший организм, включившись на новенького в парную игру,
отбиваемую застекленными, с медными поперечинами створками
дверей. Он протянул свой абонемент, который подмигнул
контролеру двумя уже пробитыми отверстиями. Тот ответил улыбкой
сообщника, но тем не менее сделал третью пробоину в оранжевой
визитной карточке, и она ослепла. Колен безо всяких угрызений
совести засунул ее обратно в бумажно-хлопчатый кожник и свернул
налево, в покрытый прорезиненным ковриком коридор, куда
выходили шеренги кабинок. На первом этаже мест уже не было, и
поэтому он отправился по бетонной лестнице наверх. Навстречу
ему попадались, как на подбор, сплошные дылды -- ну да, ведь
водружены они были на вертикальные металлические лезвия;
несмотря на всю сложность подобной затеи, они изо всех сил
старались сохранить ужимки и прыжки своей обычной походки.
Человек в белом свитере открыл ему кабинку, получил чаевые,
которые он, поскольку выглядел лжецом, использовал как
харчевые, и покинул его в этой монастырской тюрьме, небрежно
набросав мелом инициалы клиента на черном прямоугольнике,
специально для этого установленном внутри. Колен отметил, что у
человека была голова не человека, а осла, непонятно было,
почему этого архаровца направили работать на каток, а не в
бассейн.
громкоговорители передавали музыку, что придавало шуму особую
сложность. Шарканье конькобежцев еще не достигло звукового
уровня часа пик, когда оно являло аналогию шуму шагов целого
полка по утопающей в грязи мостовой. Колен поискал глазами Шика
и Ализу, но они еще на льду не появились. Николас должен был
присоединиться к нему позже: у него были дела на кухне, где он
готовил дневную трапезу.
слиняли. Он вытащил было из кармана рулон изоленты, но
оказалось, что ее осталось слишком мало. Пришлось положить
туфли в лужицу, которая образовалась под цементной скамьей, и,
чтобы кожа отросла вновь, полить их концентрированным
удобрением. Он натянул пару шерстяных носков в широкую желтую и
фиолетовую полоску, надел конькобежные ботинки. Лезвия его
коньков спереди раздваивались, это позволяло легче менять
направление движения.
коврике из перфорированной резины, которой были устланы
бетонированные коридоры. В тот самый миг, когда он отважился
ступить на ледяную дорожку, ему, чтобы избежать падения,
пришлось отпрянуть и спешно подняться вверх на пару-другую
деревянных стуйбнек: какая-то фигурантка в самом конце
замечательной галочки уронила большое яйцо, которое разбилось
вдребезги у самых ног Колена.
стороны осколки. Колен заметил Шика и Ализу -- они подходили к
дорожке с противоположной стороны. Он подал им знак, но они его
не заметили; тогда он устремился поперек катка к ним навстречу,
но не учел при этом общего вращательного движения. Это привело
к быстрому возникновению вокруг него весьма значительной груды
протестантов, на которую ежесекундно громоздились все новые и
новые люди; перед тем как рухнуть на первых падших, они
отчаянно размахивали в воздухе руками, ногами, плечами и всем
остальным. Солнце растопило поверхность льда, и потому под
весьма немалой кучей малой раздавался плеск.
катавшихся, и вся дорожка осталась в почти полном распоряжении
Шика и Ализы. Они приблизились к копошащейся массе, и Шик,
узнав Колена по раздвоенным лезвиям коньков, схватил его за
лодыжки и выдернул наружу. Они пожали друг другу руки. Шик
представил Ализу, и Колен расположился от нее слева -- справа
уже находился Шик.
оставить место служкам-чистильщикам, которые, отчаявшись найти
среди горы жертв что-либо отличное от не представляющих
никакого интереса лоскутьев распавшихся личностей, вооружились
скребками, дабы целокупно удалить всех лежачих, и прорвались к
яме для отбросов, распевая гимн "Молитора", сочиненный Вайяном
Кутюрье в 1709 году; начинался гимн словами:
Панов Вадим
Корнев Павел
Лукин Евгений
Пехов Алексей
Суворов Виктор
Шилова Юлия