Гарм ВИДАР

БОЛОТО

Через минуту все было кончено. Лишь рука, судорожно вытянутая к
слепому бельму небес, задержавшись на мгновение, словно обелиск над
могилой неизвестного героя обозначила то место, где совсем недавно сидел
Весельчак. Но вот болото издало глухой, утробный, чавкающий звук и рука
медленно исчезла в пучине вслед за всем остальным.

- Все, - равнодушно буркнул Косой, - отхохотался болезный...

- А ты радуешься, гнида? - столь же равнодушно просопел Толстяк,
стараясь как можно незаметнее проверить насколько крепка кочка под ним.

- Конечно радуюсь, - откровенно издеваясь фыркнул Косой. - Я и когда
ты пойдешь ко дну радоваться буду, а когда все остальные пузыри начнут
пускать - плясать стану и песни похабные петь при этом.

- Надеешься всех нас пережить? - спокойно спросил Отшельник, лежа
навзничь и бездумно глядя в серое небо, на которое только что в
предсмертном откровении так мучительно указывала рука тонущего Весельчака.

Небо было тусклым тупым и бессмысленным, словно взгляд уставшего
идиота.

- А-то как же, - радостно откликнулся Косой и тоже лег навзничь,
закинув руки за голову. - Иначе и жить не стоит!

- А мы и не живем вовсе, - подал спокойный голос Болтун, со своей
крохотной кочки, которая едва возвышалась из болота.

"А Болтуну-то не долго осталось, - почти сочувственно подумал
Толстяк, удовлетворенно оглядывая свою кочку, на которой могло свободно
разместиться еще, как минимум два, таких же как он толстяка. - Да-а-а, не
жилец наш Болтун, это точно!"

- Это ж почему, скажи на милость, мы не живем?! - окрысился вдруг на
Болтуна Косой.

"Ну и чего он к нему привязался? - покачал головой Толстяк. - Не
видит, что ли, у парня той жизни всего на пару часов осталось..."

- Жизнь это искусство! - философски заметил Отшельник. - А об
искусстве судить можно лишь субъективно...

- Да уж, - подал скрипучий голос со своей кочки Прыщ, который
беззаботно проспал гибель Весельчака и сейчас спешил наверстать упущенное.
- Жизнь штука такая... Порой вот так живешь себе, спокойно живешь, добра
наживаешь и вдруг - бац! А бывает и наоборот...

- Как это? - не понял Косой.

- А так, - зевая спокойно ответил Прыщ. - Вроде и не жил вовсе, а
глядь уже в болото и сыграл!

- Бывает, - равнодушно подтвердил Отшельник. - Вот у нас тут давеча
был один такой, по имени Шустрый... Вы его не застали. Все суетился -
суетился, кочку свою обустраивал. Говорил, как обустроит, так жить
начнет... И вдруг хлоп и в болоте - сорвался, когда северный конец полез
укреплять. Только булькнул разок на прощание и все. Теперь на его кочке
вон Длинный живет.

- Ну живу, - раздраженно буркнул Длинный, - ну и что? А вы бы хотели,
чтобы я вслед за Шустрым булькнул? Не дождетесь!!!

- Ну что вы все заладили, - миролюбиво заворчал Толстяк, - живешь -
не живешь, булькнул - не булькнул, субъективно - объективно... Все мы
булькнем когда-нибудь. Главное, пока не булькнул друг-другу нервы не
портить! Спать есть где - хорошо! Жрать есть что - отлично! Вот это
объективно. А все остальное... болото.

- А я, все равно, уйду! - упрямо сказал Болтун.

"Ну, куда ты уйдешь?!" - подумал Толстяк и даже сам устыдился того
оттенка, которым была окрашена эта мысль. - Нет правда, ведь от болота еще
никто не уходил..."

- А тебя никто здесь и не держит, - раздраженно фыркнул Косой.

- Но никто и не гонит, - равнодушно добавил Отшельник.

"Но никто ничего и не потеряет, если тебя не станет..." - подумал
Толстяк и вновь ему стало стыдно.

- А я, все равно, уйду! - почти выкрикнул Болтун. - Нельзя же вот
так... всю жизнь... на кочке...

- Можно, - сказал Отшельник и зевнул.

- Нужно! - добавил Косой и яростно высморкался.

- Лучше так, чем в болоте по уши, - лениво почесываясь подытожил
Прыщ.

Толстяк было подумал, что... Но за это ему стало уж совсем стыдно и
он отогнал все мысли куда подальше...

- А я, все равно, уйду, - печально сказал Болтун и отвернулся.

Кочка под его ногами стала совсем крохотной.

Толстяк лег так, чтобы не видеть этой крохотной кочки и постарался
заснуть...

Когда Толстяк проснулся, совсем крохотная, не более полуметра в
диаметре, кочка Болтуна была пуста.

И не понятно было: то ли Болтун действительно ушел, то ли, что было
куда вероятнее, просто булькнул.

Да и куда от болота уйдешь!

Никто не разу не вспомнил о Болтуне.

И Толстяк тоже вскоре о нем позабыл.

Лишь однажды ночью Толстяку показалось, что он слышит тихий печальный
голос Болтуна. Это случилось, как раз сразу после того дня, когда Прыщ во
сне сорвался с кочки и булькнул, а на его кочку перебрался Длинный. Но
утром, естественно, никакого Болтуна не оказалось...

Потом булькнул и Длинный...

И Косой, который так надеялся всех пережить, тоже булькнул следом.

А когда пришел черед Отшельника, то он по секрету признался Толстяку,
что Болтун таки приходил. И захлебываясь рассказывал, что всего в двух
днях пути болото кончается, и там вроде бы кругом твердая сухая земля...

Но Отшельник ему тогда не поверил, а чтобы Болтун своими дурацкими
разговорами не морочил никому голову, он - Отшельник под утро Болтуна-то и
утопил...

И правильно сделал!

Кругом болото! Одно болото!

И нет, НЕТ НИЧЕГО ИНОГО!!!

И будь он проклят это Болтун! Он всегда был гнидой! Вечно болтал, а
сам при этом о чем-то постоянно думал...

А тут... Кочка вон совсем крохотная стал - того и гляди булькнешь!

Ну, неужели он гад прав был?

И я и не жил вовсе?!!