Чтение 7–й страницы книги ~Черный столб~

Уже четвертый час шел спуск телекамеры. Кабель-трос сматывался с
огромного барабана глубоководной лебедки и, огибая блок на конце
решетчатой стрелы, уходил в черную воду. Полуголый монтажник из бригады
Али-Овсада дымил у борта сигаретой, изредка посматривая на указатель
глубины спуска.

Подошел Али-Овсад.

- Папиросу курят, когда гулять идут, - сказал он строго. - Рука на
тормозе держи.

- Ничего не случится, мастер, - добродушно отозвался монтажник и
щелчком отправил сигарету за борт. - Кругом автоматика.

- Автоматика сама по себе, ты сам по себе.

Для порядка старый мастер обошел лебедку, пощупал ладонью, не греются
ли подшипники.

- Интересно, в Баку сейчас сколько времени, - сказал он и, не
дожидаясь ответа, направился в каюту телеприемника.

Там у мерцающего экрана сидели Штамм, Брамулья и Кравцов.

- Ну, как? - Кравцов сонно помигал на вошедшего.

- Очень глубокое море, - печально сказал Али-Овсад. - Еще полчаса
надо ждать. Или час, - добавил он, подумав.

В дверь просунулась голова вахтенного радиста.

- Кравцов здесь? Вызывает Москва. Быстро!

Кравцов выскочил на веранду.

Плот был ярко освещен прожекторами, лязгали труби у автокрана,
слышался разноязычный говор. Кравцов помчался в радиорубку.

- Алло!

Сквозь шорохи и потрескивания - далекий, родной, взволнованный голос:

- Саша, здравствуй! Ты слышишь, Саша?

- Маринка? Привет! Да, да, слышу! Как ты дозвони...

- Саш, что у вас там случилось? О тебе пишут в газетах, я очень,
очень тревожусь...

- У нас все в порядке, не тревожься, родная!.. Черт, что за музыка
мешает... Маринка, как ты поживаешь, как Вовка, как мама? Маринка,
слышишь?

- Да, да, мешает музыка... У нас все хорошо! Саша, ты здоров? Правду
говори...

- Абсолютно! Как Вовка там?

- Вовка уже ходит, бегает даже. Ой, он до смешного похож на тебя!

- Уже бегает? - Кравцов счастливо засмеялся. - Ай да Вовка. Ты его
поцелуй за меня, ладно?

- Ладно! Тут пришли твои журналы на испанском, переслать тебе?

- Пока не надо! Много очень работы, пока не посылай.

- Саша, а что все-таки случилось? Почему трубы выползают?

- А шут их знает!

- Что? Кто знает?

- Никто пока не знает. Как у тебя в школе?

- Ой, ты знаешь, очень трудные десятые классы. А вообще - хорошо!
Сашенька, меня тут торопят...

Монотонный голос на английском языке произнес:

- Плот МГГ. Плот МГГ. Вызывает Лондон.

- Марина! Марина! - закричал Кравцов. - Марина!

Радист тронул его за плечо. Кравцов положил трубку на стол и вышел.

Белый свет прожекторов. Гудящее, осыпающее искры пламя горелок.
Палуба, заваленная обрезками труб. И вокруг - черный океан воды и неба.
Душная, влажная ночь вокруг...

Кравцов, прыгая с трубы на трубу, пошел к вышке. Работала бригада
Джима Паркинсона.

- Как дела, Джим?

- Неважно. - Джим отпрянул в сторону: со звоном упал отрезанный кусок
трубы. Он откатил его и посмотрел на Кравцова. - Как бы вышку не разнесло.
Прислушайтесь, сэр.

Кравцов уже и сам слышал смутный гул и ощущал под ногами вибрацию.

- Вода стала горячей, - продолжал Паркинсон. - Ребята полезли
купаться и сразу выскочили. Сорок градусов на поверхности - не меньше.

У Кравцова еще звучал в ушах высокий голос Марины. "О тебе пишут в
газетах..." Интересно, что там понаписали? "Я очень тревожусь..." Я и сам
тревожусь. Приближается что-то непонятное, грозное...

В каюте Уилла горел свет. Кравцов постучал в приоткрытую дверь и
услышал ворчливый голос:

- Войдите.

Уилл, в расстегнутой белой рубашке и шортах, сидел за столом над
своими графиками. Он указал на кресло, придвинул к Кравцову сигареты.

- Как телекамера? - спросил он.

- Скоро. Уилл, я разговаривал с Москвой.

- Жена?

- Жена. Оказывается, о нас пишут в газетах.

Шотландец презрительно хмыкнул.

- А у вас, Уилл, есть семья? Вы никогда не говорили.

- У меня есть сын, - ответил Уилл после долгой паузы.

Кравцов взял со стола фигурку, вылепленную из зеленого пластилина.
Это был олень с большими ветвистыми рогами.

- Я был с вами немного невежлив, - сказав Кравцов, вертя оленя в
руках. - Помните, я накричал на вас...

Уилл сделал рукой короткий жест.

- Хотите, расскажу вам short story? [короткая история (англ.)] - Он
повернул к Кравцову утомленное лицо, провел ладонью по седоватому ежику
волос. - В Ирландии, в горах, есть ущелье, оно называется Педди Блек. В
этом ущелье самое вежливое эхо в мире. Если там крикнуть: "Как поживаете,
Педди Блек?", то эхо немедленно отзовется: "Очень хорошо, благодарю вас,
сэр".

- К чему вы это?

- Просто так. Вспомнилось. - Уилл повернул голову к открытой двери. -
В чем дело? Почему все стихло у вышки?

Бригада Паркинсона толпилась на краю мостков буровой.

- Почему не режете, Джим? - осведомился Уилл.

- Посмотрите сами.

Обсадная колонна была неподвижна.

- Вот так штука! - изумился Кравцов. - Неужели кончился самоподъем?..

Тут труба дрогнула и вдруг подскочила вверх и сразу упала до прежнего
положения, даже ниже. Плот основательно тряхнуло: автоматический привод
гребных винтов не успел среагировать.

Опять дернулась обсадная колонна - вверх, вниз, и еще рывок, и еще,
без определенного ритма. Палуба заходила под ногами, по ней с грохотом
перекатывались обрезки труб.

- Берегите ноги! - крикнул Кравцов. - Крепите все, что можно!

Из жилых помещений выбегали монтажники отдыхавших бригад. Уилл и
Кравцов бросились в каюту телеприемника. Там Брамулья сидел, чуть ли не
уперев нос в экран, а рядом стояли Штамм и Али-Овсад.

- Обсадная труба скачет! - выпалил Кравцов, переводя дух.

- Я предупреждал, - ответил Штамм. - Смотрите, что делается с
грунтом.

На экране телеприемника передвигалось и сыпалось что-то серое.
Изображение исчезло, потом возникла мрачноватая картина пустынного и
неровного океанского дна - и снова все задвигалось на экране. Видимо,
телекамера медленно крутилась там, в глубине.

Теперь Кравцов разглядел: над грунтом высилась гора обломков, она
шевелилась, росла и опадала, по ее склонам скатывались камни - не быстро,
как на суше, а плавно, как бы нехотя.

Штамм слегка повернул рукоятку. Экран замутился, а потом вдруг резко
проступила в левом верхнем углу труба...

- Tubo de entubaction! [обсадная труба (исп.)] - воскликнул Брамулья.

Труба на экране выглядела соломинкой. Она качнулась, под ней
вспучилась груда обломков, опять все замутилось, и тут же плот тряхнуло
так, что Брамулья упал со стула.

Кравцов помог ему подняться.

- Мадонна... Сант-Яго... - пробормотал чилиец, отдуваясь.

- Я предупреждал, - раздался голос Штамма. - Искусственная обсадка
выбрасывается из скважины вместе с породой, нижний конец обсадной колонны
танцует на горе обломков. Неизвестно, что будет дальше. Надо срочно
эвакуировать плот.

- Нет, - сказал Уилл. - Надо поднимать обсадную колонну на крюке. Как
можно быстрее.

- Правильно, - поддержал Кравцов. - Тогда она перестанет плясать.

- Это опасно! - запротестовал Штамм. - Я не могу дать согласия...

- Опасно, когда человек неосторожный, - сказал Али-Овсад. - Я сам
смотреть буду.

Все взглянули на Брамулью.

- Поднимайте колонну, - сказал чилиец. - Поднимайте и режьте. Только
поскорее, ради всех святых...

Плот трясло, как в лихорадке.

Али-Овсад встал у пульта главного двигателя, крюк пошел вверх,