Чтение 17–й страницы книги ~Мир спящего колдуна~

и Александр. Никакого удовольствия он при этом не испытал. Прямо на
рубашку он натянул кожаный подкольчужник, затем кольчугу, поверх нее
куртку, прикрыл ее плащом, а на голову натянул тяжелый шлем с прикрывающей
нос стрелкой. Облачение довершил пояс с ножнами для меча и кинжала и
одетый на левую руку кожаный щит с металлическими полосами и изображением
белого голубя.

Правда, он так и остался в потертых джинсах и кроссовках, и вид имел
немного комичный. Новая амуниция весила немало, идти стало гораздо
тяжелее, но лошадей было только пять, и на них ехали по очереди. Александр
и сейчас предпочитал шагать пешком - верховая езда осталась для него
мучением - и если бы не тяжесть вооружения, то вообще бы не садился на
коня.

Кроме меча ему хотели дать и лук, но он отказался наотрез. И в самом
деле, если с мечом он с горем пополам, но мог управиться, а кольчуга могла
спасти ему жизнь, то лук для него был явно бесполезен. Даже в детстве он
не пользовался ничем опаснее рогатки, а в армии имел дело с более
совершенным оружием. Карпов неплохо стрелял из автомата и пулемета, смог
бы, наверное, освоить арбалет, но не лук.

Он шли остаток дня и всю ночь. Потом полдня отсыпались, наловили
рыбы, снова шли вечер и ночь, и снова спали все утро.

А вечером опять наткнулись на стражников. Их тоже было пятеро -
обычный разъезд, да и вид беглецов поначалу сбил их с толку. Те же плащи,
кольчуги, голуби на щитах...

- Кто такие? - зычно крикнул один из воинов.

- Сами, что ли, не видите? - невозмутимо отозвался Олель и для
убедительности выругался.

Возможно, все и обошлось бы мирно, но на Александре порывом ветра
распахнуло плащ, показав куртку и джинсы.

- Никак, беглые, - выдохнул командир патруля и потянулся к мечу.

- Сам ты беглый. Конец им, вот только половину коней потеряли, - все
еще пытался заговорить зубы Олель. - А куртку с одного прихватили как
доказательство.

- Да что с ними лясы точить? - Никита неожиданно выхватил меч и
пронзил ближайшего всадника. - Бей их, ребята!

Еремей без колебаний метнул копье во второго. Александр тоже выхватил
меч, но Олель тут же прикрыл его конем, а когда отъехал, все было уже
кончено.

Беглецов осталось восемь - чуть больше половины, но теперь все были
на конях, и скорость возросла.

Это оказалась их последней стычкой со стражниками Бориса. Следующие
четыре дня прошли спокойно, если не считать дождя, лившего почти двое
суток. Из-за него они сбились с дороги, проплутали по лесам, но все же на
четвертый день увидели впереди развалины какого-то замка.

- А знаете, братцы, - сказал Олель, - похоже, удалось нам убежать. Не
знаю, что там за замок, но видите подале болото? Это и есть то самое,
Заколдованное.

Замок был стар. Враги или время, а может, и то и другое вместе
разрушили большую часть его построек. От былой мощи уцелели только кусок
стены, башня да каменный терем. В тереме этом давно уже не было окон и
крыши, но сохранились все три этажа. Беглецы решили переночевать на
втором. Пока было еще светло, натаскали старых полусгнивших досок, в
изобилии валявшихся во дворе, развели огонь в сохранившемся в одном из
залов камине и принялись жарить мясо - накануне Никита добыл молодого
оленя.

Понемногу смеркалось, небо затянуло тучами, но это никого не
тревожило. Впервые за много дней у них оказалась хоть какая-то крыша над
головой, почти все опасности остались позади, и можно было снять надоевшие
кольчуги, расслабиться.

Александр тоже сбросил опостылевшее железо, но оставил пояс с мечом,
и блаженно растянулся на скамейке из иссохших досок. Хорошо! Запас табака
они в свое время взяли у стражников, осталось, правда, совсем мало, но
пару трубок сегодня позволить еще можно. Одну перед ужином, одну после.

- Чей это, интересно, замок? - спросил Брагин, блаженно окутываясь
дымом. - Ты, Олель, вроде должен знать.

- Откуда? - равнодушно отозвался Олель. - Тут, возле Болот, развалин
всяких много, да и вышли мы гораздо севернее. Здесь из наших наверняка
никто и не бывал.

- Похоже, - улыбнулся Брагин. - Он вроде и не разграблен толком.
Утром бы неплохо по подвалам пошарить.

- А зачем же утром? - поднялся со своего места Еремей. - Золото не
золото, а винца, глядишь, и найдем. Ну, кто со мной?

Он взглянул на сгустившуюся за проломом в стене темноту, выбрал из
кучи дров большую ветку из зажег ее от огня в камине.

- А что, я схожу, - вызвался Роман - глуповатый восемнадцатилетний
парень, пойманный в свое время за кражу яблок. - Почему не сходить, пока
мясо не зажарится?

Никто больше не проявил подобного желания, и они пошли вдвоем. Сразу
после их ухода хлынул ливень, но в зал вода не проникала, а лошадей
заранее укрыли на первом этаже. От окон потянуло сыростью, и оставшиеся
приблизились к огню.

Усталый Александр оглядел своих спутников. Какими же родными стали
для него лица каждого из них! Мастер на все руки и заводила Олель, умелый
воин Никита, чуть флегматичный, но работящий Захар, плутоватый ткач
Михаил, немного высокомерный Брагин... Как хорошо, что судьба свела его с
ними!

- Ну, как? - Михаил вопросительно взглянул на колдовавшего у вертела
Захара.

- Почти готово. Эх, сейчас бы хлебца черного, да с хрустящей
корочкой...

- А я бы и от винца не отказался, - подал голос Брагин. - Как
думаете, принесут?

- И бабу голую на блюде впридачу, - грубовато ответил Никита. - Ты
каких больше любишь - толстых или худых?

Брагин обиженно засопел. Он вообще первое время старался держаться
особняком, помня о своем прежнем положении, но после первой же стычки со
стражниками потерял часть былого самомнения.

- Разве худая - это баба? - ответил вместо него Захар. - Баба должна
быть в теле.

- Тихо! - оборвал их Олель, но и без его предупреждения все услышали,
как внизу тревожно заржали кони.

- Что там еще такое, Волох их всех побери? - Никита поднялся со
своего места и застыл, положив ладонь на рукоятку меча.

- Ромка, наверное, балует, - успокоительно сказал Захар. - Уши бы ему
надрать, сорванцу.

И тут внизу раздался приглушенный сводами крик непередаваемого ужаса.
В ответ вновь послышалось ржание и дробный удаляющийся перестук копыт.

- А лошадки-то наши - того, - сообщил выглянувший в окно Никита. -
Убежали.

Все уже были на ногах и с тревогой смотрели на двери. Их было две.
Одна вела на лестницу и вниз, другая во внутренние покои.

- Не иначе, с ребятами что случилось, - Олель торопливо натянул
кольчугу и замер, прислушиваясь.

Криков больше не было, лишь шумел ливень. Ощущение уюта пропало без
следа.

- Там что-то во дворе, - тихо пробормотал все еще стоящий у окна
Никита. И тут сверкнула молния.

От неожиданности все вздрогнули. Побледневший Никита отшатнулся от
окна и попытался что-то сказать, но его голос заглушил близкий раскат
грома.

- Влипли, - почти беззвучно прошептал Олель и покосился на обнаженные
клинки своих спутников.

Словно в подтверждение его слов где-то внизу скрипнула половица.
Александр почувствовал, как по спине пробежала волна озноба и крепче сжал
рукоятку меча. Он хотел, что-то сказать, лишь бы разорвать это напряженное
молчание, но не мог выдавить из себя ни звука. Молчали и остальные, но
сквозь шум дождя все вновь услышали скрип.

Никита, не отрывая взгляда от двери, нашарил в куче оружия щит и
надел его на левую руку. Мужчины невольно сбились теснее.

Вновь полыхнула молния, и с новым раскатом грома тревога усилилась.
Где-то внизу были Еремей и Роман, два их товарища по скитаниям. Наверняка
они нуждались в их помощи, но необъяснимый страх был сейчас сильнее всех
доводов рассудка.

От камина потянуло запахом горелого мяса, но об ужине сейчас не думал
никто. В напряженной тишине каждое ухо ловило малейший звук. Ничего не
было слышно, но тем не менее каждый из шестерых почти физически ощущал,
что нечто зловещее поднимается к ним по лестнице, и шесть пар глаз не
отрывались от черного прямоугольника двери.

От напряжения разум каждого из них балансировал на тонкой грани,
отделяющей разум от безумия. Появись сейчас Еремей и Роман - не миновать
взрыва хохота, переходящего в истерику. Но подсознательно они все
понимали, что увидеть их им больше не суждено.

Каждая секунда казалась вечностью, и каждая из таких секунд
прибавляла им по седому волосу на голове.

Неожиданно, перебивая запах горелого мяса, от двери пахнуло затхлой
могильной плесенью.