живущий набегами и отражением набегов.
Вскоре Евсей сообщил, что Белов пытался выведать у дружинников, кто ранил
его командира да куда делся обидчик, но ничего вразумительного не услышал,
потому что никто ничего не ведал. Жив ли тот пленный или нет, неизвестно
было и Виктору. Одно знал - на следующий день после того, как дружина
вошла в Казань, пленный, живой или мертвый, исчез из обоза. Тысяцкий Егор
глухо намекнул, что, мол, кое-кому, возможно, не хотелось иметь при себе
такое напоминание о прошлом, но Виктор цыкнул и велел ему никшнуть. В
семейные дела Правителя лучше не соваться.
и мысль эта немного развеселила. В последнее время у них с Мартыном
заладились отношения, и если раньше все было как-то недосуг просто сесть и
между переменами вин вести пустой разговор, то после болезни Сармата
Мартын стал все чаще захаживать к Виктору. А маршал велел дружинникам
нести всякую найденную книгу Мартыну, тот давно собирал старую печать.
уже пришла весть, что дел никаких нет и не предвидится, народ спокоен,
даже казият после некоторого размышления смирился и признал Сафара
правителем. Мартын советовал не оставлять там гарнизон, Сафар уже набирал
свою дружину.
неприятности, если оставить казанцев без догляда, но тут Сармат был
непреклонен - пусть даже Сафар войдет в большую силу и будет себе голова,
лишь бы с Тураном не заигрывал и на юге держал границы. В том, что Сафар
не переметнется, он был уверен. Не так давно туранские лазутчики пытались
отравить Сафара, жена и отец умерли на его руках в жестоких мучениях.
сейчас Виктору было плевать на все эти великие дела.
размяться. Неслышной тенью скользнул за ним Иван. Богдан, с упоением
следивший за борьбой на площадке, недовольно заворчал, но затопал следом,
все время оборачиваясь назад.
сопровождении Ивана не хотелось. В последние дни маг сильно осунулся, щеки
пожелтели и впали, а глаза словно были обведены траурной каймой.
маршала, вскочили, один из дружинников наступил на кубики.
и отдал ее выигравшему.
глядя строго, присел, повертел в ладони кости, хитро усмехнулся и
незаметно тронул липким пальцем единички.
дать...
кустарник, прокладывая дорогу к подземным гаражам на Солянке, недавно
обнаруженным и раскопанным. Еще до похода Виктор заглянул в темную пещеру,
уходящую в глубь холма. При свете факелов он увидел ряды моторов, на вид
целых, но стоило прикоснуться, как они рассыпались трухой. Все прогнило!
Впрочем, в одном из отсеков нашли штабеля нержавеющих труб. Умельцы из
оружейных мастерских, прознав, возбудились и потребовали трубы себе. И вот
теперь, наконец, дошли руки и до них, подводы уже снаряжены, осталось
прорубить дорогу.
по пути.
размахивали большими секачами. Затем пошел вперед, к полуобвалившейся
церкви. Сотник что-то крикнул предостерегающе, но Виктор только плечом
дернул.
воздухе сомкнутыми ладонями арки и своды, две колонны смотрели прямо в
небо сквозь обвалившийся купол. Внутри было чисто, старый кирпич давно
вынесли и приспособили для строительных нужд. Николай порывался даже
снести все, что осталось, и пустить камень на ограждение Хором. Но
воспротивился Сармат, и не потому, что жаль было, просто не видел толка в
стене. Если врага подпустим к дому, то никакие стены не спасут, сказал он,
и Николай согласился. Впрочем, он во всем соглашался с Правителем.
отдыхалось, сидя на возвышении. Он не знал, что когда-то место это
называлось алтарем, а если бы и узнал, то остался равнодушен - старые
имена ему давно ничего не говорили.
сожаление о некой забытой, утерянной тайне, тщетные потуги вспомнить
родных, отца. Но ничего не осталось, кроме больших рук, что держали его,
поднося к дереву, украшенному разноцветными огоньками. И еще вспоминался
запах, вязкий незнакомый запах. Недавно, когда он в полумраке всматривался
в древние истлевшие машины на колесах, ему показалось, что от угрюмых
угловатых конструкций исходит именно тот запах.
неясной тревогой, и она гнала его прочь, выталкивала... А однажды, когда
закрыл глаза и привалился спиной к колонне, ему вдруг послышались слабые
голоса, далекое пение и постепенно смолкающий гул большого скопления
людей.
обычным.
низко к траве, высматривали что-то.
она похожа на... Как же ее звали? Глаза такие же и волосы. Глупая смерть у
подножия Бастиона...
виску. - Какие будут распоряжения?
кусок металла. Молодая воительница ковырнула носком сапожка землю -
обнажилась еще часть железки.
Застава на Курской дороге из рельсов сложена, а поверх земля насыпана...
маршалом проверяли заставы, да как прямо у него из-под коня дурохвост
порскнул, чуть его не скинул, а маршал спас, ухватив за шиворот. Виктор,
посмеиваясь, не мешал хранителю трепаться. Богдан разошелся и поведал, как
маршал в одиночку рубился с сотней врагов и всех до одного поубивал. Тут
Виктор хлопнул хранителя по плечу и велел замолкнуть. Все это время Иван
отводил глаза, а воительницы его словно и не замечали.
Сарматом. Маг пугал Правителя неизбежными распрями между его людьми и
воительницами Ксении. Он вопрошал, кто отомстит или искупит кровь невинно
погубленных магов, взывал к здравому смыслу Сармата - ведь беспричинная
ненависть этих сумасшедших баб к магам легко может смениться ненавистью к
нему, Правителю. Сармат отвечал вяло, советовал не горячиться, а сесть
всем вместе и обсудить расклад, что же касается вражды беспричинной, то
мало ли кто из людей Бориса мог обидеть Ксению или кого из ее подручных, а
бабы - они народ злопамятный и мстительный, лучше с ними помягче. А когда
Борис намекнул, что всякое может стрястись, в том числе и несчастный
случай, Сармат вскинулся и спросил грозно, уж не его ли ждет означенное
несчастье. На это Верховный маг кротко отвечал, что ни в коем разе, но как
он может поручиться за кого-либо из своих, если тот встретит в темном
месте одну из удалых шлюх этой ведьмы.
вздрогнул от свистящего шепота Правителя, велевшего Борису никогда впредь
Ксению ведьмой не называть. А что касается несчастного случая, продолжил
Сармат вполголоса, миролюбиво, ты же знаешь, бойцы в девах души не чают.
Случись что, кто их удержит? Как начнут магов на смоленые рожна брать,
ха-ха!
"пророчество". Сармат негромко засмеялся, и Виктор обернулся на этот
смущенный, даже виноватый смех, столь непривычный в устах Правителя. Надо
ли обращать внимание на старые байки, сказал примирительно Сармат, да мало
ли что он наговорил в бреду. Так старые байки или бред, въедливо спросил
Борис, и при чем здесь бред, о пророчестве известно давно... "А вот это не
твое дело!" - прорычал Сармат, а затем объявил, что все свободны.
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Афанасьев Роман
Акунин Борис
Шилова Юлия
Круз Андрей