огородами пробраться домой и попрощаться с отцом.
мешкая, выходить.
и Ксении. Сказал, что если, вернувшись сюда, они его не застанут, то все,
что есть в доме, на месте и останется. Виктор понимающе улыбнулся, и
старик медленно побрел обратно.
и увести коней, но Виктор не разрешил. Стилет насторожил дружинников:
такие серебряные рукояти делали только умельцы из Хором. Уже несется гонец
с донесением, и скоро усиленные патрули двинутся в сторону Кунцева.
хлама, вместе с Виктором они завалили остатками мебели единственное окно и
дверной проем. Огня не разводили и, наскоро перекусив, улеглись на пыльную
старую рухлядь. Ближе к утру Виктор сменил Андрея, тот расположился на
полу и сразу же захрапел.
дома. Тихие, еле слышные вздохи и поскрипывания, будто старые стены
вспоминали поколения людей, весело и бурно живших здесь, и оплакивали их,
ушедших навсегда. А снаружи ночь шелестела листвой, неожиданный мяв
дурохвостов леденил кровь, и щелкала неподалеку ночная птица...
желтые купола и белые стены монастыря. Не заметив ничего подозрительного,
раздвинул кусты и осторожно спустился по крутому склону к воде. Ксении и
Андрею велел ждать сигнала.
Засады, кажется, не было. Вернулся, махнул рукой. Цепляясь за ветки и
кусты, к нему спустилась Ксения, а Андрей с шумом скатился вниз, вскочил
на ноги и с боевым видом выставил перед собой стилет.
сучья запылали, подбросили в огонь немного листьев для дыма, а потом
спрятались в лесу.
Ксения сидела, прислонившись к толстому стволу, и покусывала травинку.
Вдруг улыбнулась и показала глазами на Андрея. Юноша забрался на валун и
стругал деревяшку. Виктор тоже улыбнулся - как только у парня выдавалась
свободная минута, он пускал в ход лезвие, и любая подвернувшаяся под руку
ветка превращалась в маленькую изящную зверушку или человечка. В один из
вечеров, когда они сидели в убежище, Андрей вырезал из старой дощечки
смешную игрушку. Мужик и медведь по очереди молотили по наковальне, стоило
потянуть за палочку внизу. Ксения пришла в восторг и немедленно получила
игрушку в подарок.
идущую к берегу. Течение сносило ее аккурат к месту, где дотлевали угли
костерка. Лодка ткнулась в песок. Выскочил высокий бородатый мужик и
втянул ее на берег. Осмотрелся по сторонам и уселся у костра.
предостерегающий знак, и от дерева к дереву, медленно и бесшумно
подобрался к гостю и внезапно объявился перед ним.
старый знакомый, тот, что, будучи послушником, пленил их сетью. Улыбнулся,
но гость смотрел строго и, не говоря ни слова, достал из-за пазухи туго
свернутую бумагу.
отца-настоятеля. Монах ответил в том духе, что все под Богом ходим, и
отец-настоятель тоже, а потому о здоровье грех спрашивать.
писал в спешке - слова наползали на слова, кое-где трудно было разобрать,
словно буквы смыло водой или потом.
больше и больше распаляется на него гневом, и есть хитрецы, ловко этим
пользующиеся. Но далее Мартын писал, что многим в дружине не по нраву
нынешние порядки. Поменяли старых сотников, да и тысяцких всех почти
сменили, а на их места посадили мальчишек. Люди Николая совсем оборзели,
ищут везде измену. Нескольких хороших бойцов за неосторожные слова
публично пороли. В конце письма был туманный намек на то, что он надеется
на лучшее, и как только послание будет получено, надлежит его немедленно
известить. Подписи, разумеется, не было.
гонца, ну, он знает к кому. Буду завтра ждать на этом месте.
карабкаться вверх по склону. Он не видел, как монах перекрестился, сплюнул
в воду и прошептал: "Изыди, нечистый дух!"
крикнул, что сверху виден берег и монастырь. Тогда Виктор велел ему
спускаться и рубить ветки для шалаша.
потом Ксения вдруг сказала, что Виктор непременно должен выспаться, завтра
у него будет тяжелый день. Если надо, она сама ночью покараулит. Вот еще,
обиженно возразил Андрей, он-то на что! Ты тоже будешь спать, коротко
бросила Ксения. Юноша открыл было рот, но она так взглянула на него, что
он немедленно рот захлопнул. Виктор молча улегся на плащ, кинутый на
траву. Андрей потоптался у входа в шалаш и тоже лег.
пахло дымом, пряный сладковатый запах проник в шалаш. Приподнявшись на
локте, он выглянул наружу. Над углями дрожал маленький язык пламени.
Ксения неподвижно сидела перед ним, скрестив ноги и обратив ладони к небу.
Глаза ее были закрыты. Она медленно опустила руки, взяла что-то с земли и
провела ладонью над огнем. Костерок затрещал, угли пару раз стрельнули,
повалил сильный дым. Струя дыма пошла кругом, обвила спиралью Ксению и
растаяла. У каждого своя работа, подумал Виктор. Воинам сражения, женам -
ворожба. И с этой мыслью он снова заснул.
с Виктором поели. Ксения отсыпалась после ночного бдения.
всякий случай обошел все вокруг. Места были тихие. В лесу иногда
попадались крутые холмы, поросшие густой травой и редкими кривыми
березками. Холмы, словно прыщи, выпирали неожиданно из земли на ровных
полянах и лужайках. Нечто подобное он видел по дороге в Кунцево. Холмы -
это засыпанные руины домов. Там, под толщей земли, в переплетении корней
таятся пустые коробки бывшего человеческого жилья. А может, и не пустые.
Мысль использовать погребенные дома как тайники, убежища ему не
понравилась. Он представил себе эти большие могилы, засыпанные пылью...
на плаще и озабоченно перебирает одежду.
может пригодиться.
золу. Но я больше люблю воду. Когда сила была со мной, вода говорила все.
перед тем, как вы ушли в поход на север, был разговор втроем на пустом
этаже. Вы так смешно озирались по сторонам. Сармату ваша встреча не
понравилась, он все требовал, чтобы я сказала, о чем вы говорите. Но я уже
иссякла. Хотя даже если и смогла, все равно не сказала бы, уж очень
гневался он.
от греха подальше.
ближе.
походе, а потом долго молчал, глядя на свои сцепленные пальцы, и наконец
прервал молчание:
из тьмы?
Виктор. - О том, кто повелел тебе истребить магов.
рассказать!
Но я ничего не знаю о тебе. Правда, я знаю, что ты - моя, и этого
достаточно. Но все-таки...
Беляев Александр
Махров Алексей
Грабб Джеф
Акунин Борис
Корнев Павел
Березин Федор