Александр Громов

Вычислитель

Глава 1. ИЗГНАННИКИ

Если бы кому-нибудь взбрело на ум отведать здешней воды, он несомненно
нашел бы, что она горька, имеет внятный тухлый привкус и вдобавок заметно
солоновата - не настолько, чтобы ее совсем нельзя было пить, однако вполне
достаточно, чтобы напрочь отбить такое желание у любого, кто не издыхает от
жажды.

И вид воды тоже не радовал глаз. Вдавив кружку или котелок в упругий
ковер из переплетенных растений, жаждущий мог нацедить порцию бурой от тор-
фяной взвеси жижицы, часто с маслянистой пленкой на поверхности и всегда с
полчищами суетящихся крошечных организмов, совершенно безвредных, но вызы-
вающих омерзение даже у не слишком брезгливого человека.

Бредущий по болоту не умер бы от жажды, не имея при себе опреснителя
или фильтра с ионообменником, совсем нет. Более того, потребление солонова-
той воды не грозило его здоровью по меньшей мере в течение нескольких не-
дель, а что до неприятных ощущений, то это, как водится, дело сугубо личное
и мало кому интересное. Равным образом никого и никогда не интересовало,
грозит ли обезвоживание организма тому, кто проведет на болоте свыше нес-
кольких недель. Прожить на болоте так долго - уже невероятное чудо, требую-
щее столь же невероятного везения, и вода тут совершенно ни при чем.

Легенды были, да. Но не статистика. Ни на Хляби, ни на любой другой
планете, освоенной людьми, статистика не оперирует категориями невероятно-
го.

Большой автобус без окон, со значком департамента юстиции на борту
низко протянул над плоским берегом, погасил скорость возле вышки энергоиз-
лучателя, убрал антиграв и с коротким скрежетом опустился на щебенистую
почву. Судя по скучной невыразительности подлета и посадки, управлялся он
киберпилотом, давным-давно нащупавшим оптимальную последовательность манев-
ров на данном маршруте и не склонным экспериментировать. Чмокнув, лопнула
дверная мембрана. Подобно дразнящему языку, выдвинулся и лег на щебень
трап.

Те, кто вышел из автобуса, четко делились на две категории: люди с
оружием и невооруженные. Последние были скованы между собой наручниками в
длинную цепочку. Их было десять: семеро мужчин и три женщины, одетых в тю-
ремную униформу - тяжелые башмаки, черные обтягивающие штаны, мешающие че-
ресчур быстрой ходьбе, не говоря уже о беге, черные тюремные робы с большим
белым кругом на спине, светящимся и в темноте, однако же не настолько ярко,
чтобы помешать прицеливанию.

Одна из женщин всхлипывала. Мужчины угрюмо молчали. Кружилась и лезла
в глаза мошкара.

По знаку старшего в команде, немолодого плотного служаки со скромными
нашивками лейтенанта и лицом кирпичного цвета, конвойные рассыпались цепью
и взяли оружие на изготовку. Пусть у осужденных нет ни малейшего шанса из-
бежать наказания, в деле исполнения приговора случается всякое. Кто-то мо-
жет вообразить, что умереть, попытавшись убить другого, - легче.

Первым от человечьей гирлянды отцепили ничем не примечательного мужчи-
ну лет тридцати пяти. Подтолкнув в спину - мимо вышки, к болоту, начинавше-
муся шагах в ста, - сообщили сиплой скороговоркой:

- Туда. Пройти двадцать шагов, повернуться, ждать. Марш. Мужчина потер
запястье. Оглянулся через плечо.

- Кордонный невод снят?

- Специально для тебя оставили, - ухмыльнулись сзади. - Пошел, умник.
Других задерживаешь.

Мужчина сделал шаг. На втором он по-футбольному пнул носком ботинка
кучку мелкого щебня - веером брызнули камешки. Через несколько метров они
наткнулись на что-то невидимое, взвизгнули и повисли серым облачком. На
землю посыпался песок.

- А я думал, что на Хляби смертной казни не существует, - кротко про-
изнес мужчина. - Я ошибался?

- На вышке! - гаркнул служака, задрав к небу кирпичное лицо. Наверху
показалось другое лицо, не кирпичное, заспанное. - Спишь? Гауптвахты захо-
тел? Почему не снял кордон?

- Виноват, - отчаянно пискнули сверху. - Э... на болоте замечено дви-
жение, господин лейтенант.

- Врешь, как всегда. - Кирпичный служака презрительно сплюнул под но-
ги. - А хоть бы и так - что мне твое движение? Живо снимай кордон. Жду три
секунды, о четвертой пожалеешь.

- Готово, господин лейтенант.

- Отставить словоблудие! Как положено рапортовать?

- Кордонный невод снят. господин лейтенант.

Несколько мгновений служака зло сопел, в то время как отделенный от
гирлянды мужчина смотрел на него с ироническим сочувствием. Затем осужден-
ный получил тычок промеж лопаток и разом проскочил место, где еще висела
пыль от камешков. Из того, что он остался цел, а не был расчленен на тыся-
чу-другую кусочков, можно было заключить, что теперь кордон и вправду вре-
менно отключен.

Только для пропуска приговоренных.

- Двадцать шагов вперед. Повернуться, ждать.

Мужчина послушно повиновался.

Следующей отцепили полную низенькую женщину средних лет. Получив ту же
команду, Кубышечка завертела головой на короткой шеенке, как бы что-то выс-
матривая, и, видно, не высмотрела, поскольку, округлив и без того круглые
глаза, вопросила кирпичнолицего:

- А... где космодром?

Лейтенант сделал ленивое движение, отчего голова женщины мигом втяну-
лась в плечи.

- Марш,

- Меня ведь... к изгнанию, - плаксиво проговорила Кубышечка, пятясь от
кирпичнолицего мелкими шажками. - К изгнанию только... - Она всхлипнула,
готовая разрыдаться. - Я ведь не здешняя, я туристка, меня вообще по ошиб-
ке... Я думала... космодром...

Еще одно ленивое, но со значением движение лейтенанта - и она пошла,
семеня коротенькими тумбами ног, часто оглядываясь через плечо - с ужасом и
надеждой.

С остальными проблем не возникло. С каждым раскованным укорачивалась
человеческая цепочка. Каждый получал и безропотно исполнял однообразную ко-
манду: пройти двадцать шагов за кордон, повернуться. ждать. Последний,
крупный мужчина со стрижкой ежиком. демонстративно плюнул лейтенанту на бо-
тинок и. против ожидания, не получил в ответ ни порции брани, ни тычка
стволом лучемета под ребра. Кирпичнолицый лейтенант, сам чем-то похожий на
этого осужденного, лишь благодушно ухмыльнулся:

- Полегчало, Юст? Ну иди, иди, не задерживай людей. Теперь цепочка
выстроилась вновь - в двадцати шагах за незримым барьером, в ста шагах от
нечеткой береговой линии. Двое солдат с некоторым усилием выволокли из ав-
тобуса большой металлический ящик и, занеся его за барьер, поспешно отсту-
пили назад. Глядя вверх, лейтенант буркнул: "Давай", - и лишь через нес-
колько секунд, когда голос солдата с вышки доложил о восстановлении кордон-
ною невода, лениво наклонился, стер пучком жесткой травы плевок с носка бо-
тинка и небрежным движением швырнул пучок перед собой. Чуть дохнувший вете-
рок подхватил и понес травяную крошку.

- Так, - негромко произнес тот, кого расковали первым. - Отрезано.
Вряд ли лейтенант его слышал, А если и имел тонкий слух, то на слова осуж-
денного обратил еще меньше внимания, чем на едва слышное гудение кордонного
невода.

Оставалось покончить с последней рутинной процедурой.

- Канн Эрвин, - на одном выдохе проорал он в жестяной рупор,

- Отлок Мария, Хольмер Джоб, Касада Хайме, Вейденрих Матиас, Дашиева
Лейла, Обермайер Ян, Бузенко Валентин, Шульц Анна-Кристина, ван Борг Юст! -
Он перевел дух и продолжил: - Именем народа и правительства Хляби за совер-
шенные вами преступления вы приговорены судом к высшей мере наказания, су-
ществующей на нашей планете: к изгнанию. Приговор вступает в силу в данную
минуту.

Кубышечка охнула. Остальные молчали. У одного из осужденных по лицу
пробежала короткая судорога. Лейтенант энергично прочистил горло, сплюнул и
заговорил вновь:

- Ящик - ваш. Хотя, по мне, нет смысла на вас тратиться, но по закону
изгнанники должны быть обеспечены необходимым минимумом пищи и снаряжения.
У вас десять часов на то, чтобы убраться с материка. Тот, кто останется на
берегу свыше этого времени, будет сожжен. За полчаса до срока дадим сирену.
Счастливые острова - строго на восток, порядка трехсот километров через
Саргассово болото. Удачи я вам не желаю. - Он повернулся и зашагал к авто-
бусу.

- Подождите! - с привизгом закричала Кубышечка. - Почему здесь? Изгна-
ние - это же с планеты! Я... я требую доставить меня на космодром!

Лейтенант не обратил на нее никакого внимания. Конвойные солдаты, пе-
реставшие держать приговоренных под прицелом после включения кордона, заух-
мылялись.

- На Хляби власти удовлетворяются изгнанием опасных преступников из
социума, - пояснил первый раскованный, - это дешевле и эффективнее.

- Но я должна улететь отсюда!

- Попытайся, - мужчина пожал плечами, - если умеешь летать. Кстати, -
обратился он ко всем, - нам надо познакомиться. Фамилии и прегрешения перед
законом предлагаю опускать. Я Эрвин. Ты, - он скосил глаз в сторону Кубы-
шечки, - Мария. Кто еще хочет назвать себя?

- Завянь, мальчик, - с величавой ленцой проговорил тот, кого расковали