Чтение 71–й страницы книги ~Запретный мир~

два ряда всего, а у нас три. И стрелков больше. Не-е, мы им холку намнем! Ты,
главное, батыр, кладенцом своим шинкуй с разбором...

-- А что?

-- А то. Надоело уже уворачиваться.

-- Так не подсовывайся под руку, и все дела.

-- Ага! А кто тебе бок прикрывать будет? Это ж ты у нас танк, а я
так, десант на броне...

Витюня наморщил лоб, отчего из-под ушанки выкатилась и задрожала на
кончике носа крупная капля грязноватого пота.

-- Давно бы уже слинял, -- посоветовал он, помолчав. -- Сам же
говорил: весной, мол. Так вот она, весна, и до этой ихней Двери рукой подать.

-- А сам чего же?

-- А мне и тут хорошо. Не то что некоторым.

-- Это мне-то плохо? -- хмыкнул Юрик.

-- А что, нет?

-- Да как тебе сказать... Не фонтан, в общем. Только вот в чем дело,
батыр: ты Мертвого мира не видел, а я по нему пешком ходил. Он от нашего
прежнего мира недалеко ушел, это я тебе говорю. Была бы там не железная дорога,
а какой-нибудь супер-пупер-антиграв -- тогда, конечно, другое дело. Или был бы
мертвым всего один мир, а не три -- тогда еще можно было бы усомниться...
Сечешь, фельдмаршал, о чем я?

-- Ну? -- Витюня захлопал глазами.

-- Тормоз. Ну, допустим, вернусь я назад, и что мне -- подыхать не от
старости, а неизвестно от чего? Вместе со всеми остальными? Щас! Знал бы
наверняка, что впереди еще лет сто -- тогда да, рванул бы когти. Старый тот
пень правду сказал: там осталось недолго. А здесь впереди еще минимум двести
поколений. -- Юрик хрюкнул. -- Мне хватит. От этих небось еще какие-нибудь
древние греки произойдут, ну и кельты там, славяне, викинги всякие...

Витюня кряхтел и сопел, рожая в муках ответную реплику.

-- Ты здесь-то доживи до старости... -- родил.

-- И доживу. Еще одна, ну две такие потасовки -- и хана сепаратистам,
живи и наслаждайся. Только в политику лезь с умом, а то организуют тебе здесь
местный вариант автомобильной катастрофы... Как Култу.

-- Делать мне нечего -- лезть в политику.

-- Ню-ню. Вольному воля. Ты чего, батыр, вертишься? Стой спокойно,
щас эти уроды на нас полезут.

И вправду: несокрушимый богатырь и топтался, и поводил необъятными
плечами, совершенно явно и притом с могучими усилиями таща из глубин сознания
тревожащую мысль.

-- Дык... это... опять небось какой-нить колдун убить попытается? --
сумрачно прогудел он.

-- А где ты видел колдунов? -- спросил Юрик с интересом. -- Ер-Нан,
что ли? Так он дурак, а не колдун, и перед паханом стелется.

-- Твоя жена.

-- Пф! Моя телка в порядке, это я тебе точно говорю. Вот дед ее --
тот да, спал и видел, как бы нас с тобой поскорей уконтрапупить. А знаешь
почему? Мы с тобой вроде вирусов -- внедрились, нашли слабое место и заразили.
Идиоты они, местные чародеи. Запретный мир для них запретен! Да я бы на их
месте туда экскурсии водил, из кустов поглядеть на цивилизацию! А после него в
Мертвый мир, чтобы дошло до каждого... Испугались, наверное, что не все их
соплеменники такие святые, как они. Система-то у них при Договоре была крепкая,
но потенциально неустойчивая: один вирус -- и привет. А тут целых два. Скарр,
видишь ли, хотел послужить фильтром, только он не понял, что мы с тобой, батыр,
фильтрующиеся вирусы. Ящура, наверное, -- и Юрик фыркнул. -- Вот инфильтрат и
просочился куда ему не следовало...

-- Сам ты вирус!

-- А я что говорю? Тебе обидно, что ли? Уговорил, будешь вибрионом.
Или спирохетой. Соглашайся, Носолом, это повышение.

Витюня задышал чаще.

-- Нарочно меня заводишь, да?

-- А как же! Самое время. Вон, глянь, те уроды уже двинулись. Сейчас
порезвимся. Ату, вибрион!

Витюня взрыкнул в ответ и, ощущая в плечах знакомый зуд, стал
смотреть на неровный, приближающийся шагом строй врагов.

1999 г.