я такой же, как все!" Кто-то, конечно, не такой, гены берут свое, - ему же
хуже, не такому. "А знаешь, папа, у Марго, оказывается, шрам на руке,
синий-пресиний, а она скрывала, так мы ее теперь каждый день дразним..."
Это когда-то, лет в девять. Ныне - бледное существо, затравленное, в
глазах вечный испуг, в голове свистящий ветер несет обрывки... И - Мария.
У нее все на месте, все в порядке, вот только отец с придурью, но и отца
она скрутит в свое время, никуда он, голубчик, не денется...
идти. Их уже сейчас больше, чем нас, подумал он с ужасом. Их станет еще
больше, а когда они вырастут, и потом, когда вырастут их дети... А через
пять поколений - что будет тогда, когда идеология станет религией? Будут
ли они сбрасывать со скалы непохожих от рождения - по-спартански - или
дадут непохожему вырасти, в цивилизованном духе, чтобы дрожащая жертва
попыталась оправдаться? И будут старательно, с усердием, замерять
пропорции тела, фиксировать отклонения в поведении или словах, а
какой-нибудь ученик ученика Максута Шлехтшпица представит специальные
тесты, более строгие, чем раньше, и это сочтут шагом вперед...
понял это окончательно. Да, так оно и будет. Мы не отдадим им эту планету,
да что там планета - мы не отдадим им свой способ жизни, они улетят ни с
чем, ужасаясь и недоумевая, если только мы позволим им улететь, они улетят
ни с чем...
уже хохотали, складывались, держась за живот, тысячи других, таких же, как
он, людей, и еще будут смеяться тысячи таких, как он. И от этого он
захохотал еще громче.
Березин Федор
Прозоров Александр
Витковский Евгений
Каменистый Артем
Жюль Верн
Пехов Алексей