опала под насмешливым взглядом Анны. Сержант Ланге улыбалась.
мартовский хвост трубой, на сальце ваше хамское...
налились густым свекольным оттенком. Конвойный испуганно попятился, уперся
в стену и, маясь, перебирал ногами. Его лицо выдавало жгучее желание
провалиться на месте, но избавиться от роли незванного свидетеля,
припомнит ведь. "Сейчас шумно будет, - понял Пескавин, морщась. Он уже
чувствовал себя лишним. - Сволочи! Как же вы все мне надоели!.."
в пустую дежурку обычно вколачивают, как гвоздь. В дверях Пескавин
дернулся вбок, уворачиваясь от пинка, и резко повернулся к Хурцу: все,
парень, остынь, теперь в другой раз получишь удовольствие. Остыл?
да еще слышалось, как за стеной орет начальник охраны и как ему отвечает
насмешливый голосок. Слов было не разобрать. Малое время спустя дверь с
писком распахнулась, и в дежурку влетела Анна, запыхавшаяся и
возбужденная.
глаза блестели. - Дурак ты, говорю, толстый, кому пишешь, кто его будет
читать, твой рапорт? Тут-то он и взревел, как прищемленный... Да! Что я
говорю... - она с прищуром посмотрела на Пескавина. - Интересная ты птица,
оказывается. Тебя, представь, до сих пор не установили, я глазам своим не
поверила, когда увидела. Нет такого, и все. Нигде. Получается, что и не
рождался ты вовсе и не жил - фантом какой-то. Сейчас ползают по архивам
межзвездных станций - и ведь тоже, небось, не найдут, а?
смотрела на Пескавина, как художник смотрит на оконченное полотно, гордый
удачей, и от ее взгляда хотелось чесаться.
сам сказал. А теперь - "уйди"... Несолидно как-то. Да и несерьезно в твоем
положении. Кстати, ты, надеюсь, не собираешься наделать глупостей?
Например, броситься на меня и задушить? Или использовать как заложницу?
на столе, можно было предположить, что разговор только начинается и очень
ее интересует. Пескавин по-сухому сглотнул. Его мутило. Мало, все им
мало... Извращение же, и не новое. Были, говорят, когда-то в древности не
то на Земле, не то где-то еще этакие дамы, прилежные посетительницы
колизеев, - по ночам к ним водили гладиаторов, а утром дама рукоплескала,
глядя, как более удачливый боец насаживает ее ночного любовника на
трезубец. Насквозь. А может, их тогда и не было, дам этих, может, они
появились позднее, и одна из них - вот сидит. Смысл жизни - игра, смысл
игры - наслаждение, и, конечно же, интеллектуальное, это острее,
простодушные римлянки до этого не додумались. Нет, девочка, сержант ты
мой, матрона, разговора у нас с тобой не получится. И если ты еще не
поняла этого, я помогу тебе понять.
придумай что-нибудь другое. Между прочим, в Ущелье ты рефлексировал
гораздо интереснее, я никак не могла тебя предугадать. Это я-то,
психолог-практик - и не смогла ни разу, можешь себе представить? Что-то я
в тебе не до конца поняла, сложный ты, Текодонт, с твоей работой это
опасно, имей в виду на будущее. Только сейчас ты такой же, как все.
Скучный. Побитый. А в сущности, что изменилось? Только фаза работы и
больше ничего. Понимаешь, фаза! В начальной фазе я тебе нравилась, ты же
меня всю глазами обглодал, попробуй только отрицать. И я не стану тебе
врать, что мне было неприятно. Но это моя работа. Вот так, ящер.
век же торчать в этой дыре, которая даже не курорт. На днях мне присвоят
лейтенанта и отзовут, так что ты у меня, наверное, последний. Честное
слово, мне жаль, что ты не появился здесь неделей позже.
сложиться иначе, и я бы не увидел то, что увидел. При удаче реализовал бы
добычу и жил бы расчетом сколотить свою группу... Пупыря можно взять,
Хабиба уговорить рискнуть - ходить в Ущелье и объявить вендетту ломтикам.
И прозвали бы они меня не Текодонтом, а каким-нибудь Тиранозавром. Но сам
бы я в Ущелье больше не пошел. Никогда."
машина туда уже вызвана. Не хочешь со мной разговаривать? Тогда почитай и
оцени, пока есть время, - она протянула ему несколько скрепленных в
брошюру листков. - Бери, бери. Это "Психология преследования", моя
дипломная работа. Допущена в качестве учебного пособия. Я буду тебе
благодарна за замечания. Да ты на гриф не смотри, ты читай, тебе уже
можно...
Ударившись о стену, брошюра спланировала на пол. Анна, казалось, того и
ждала, и Пескавин понял, что опять ошибся. Сержант Ланге уничтожила его,
но под сержантским кителем была другая Анна - настоящая "не сомневайся",
ни одна актриса так не сыграет, - и этой Анне не было дела до успехов
сержанта, и она органически не умела проигрывать.
Как заяц. Чуть локатор не свихнулся и я вместе с ним. Ты же от целого
взвода уходил, дважды пробегал сквозь цепь, а сам, небось, и не заметил.
То-олько наведешь на него охрану - а он уже в другом месте и опять куда-то
вскачь. Стой, говорю, дурачок, куда ты несешься, зачем зря нервировать
охрану... Спасибо, дурак Хурц тебя зацепил, а то дождался бы ты крайних
мер. Тебе не интересно, что это за крайние меры?
можно сделать исключение... но ты не особый случай, с тобой проще. Тебя бы
просто убили.
Текодонт, так. Мелкий ты, хоть и прыткий. Букашка.
когда дошел, спине стало жарко. Значит, она знает и это. Летаргатор
убивает наверняка, и часто человек даже не понимает, что он убит; он
просто засыпает. Но был один случай, когда летаргатор не убил...
знаешь. Только у нас говорят не "живы", а "сохранены". Есть такой термин.
Я знаю, ты знаешь, все знают, даже гиды, а не знают те, кому этого знать
не нужно. Экскурсанты должны получить то, за чем приехали. Или нет?
ожидал.
шагнул к двери.
Только без вранья: ты ведь с самого начала не собирался искать меня у
касс, верно?
ответа типа: "Ну, разумеется"? И очень хочется ответить ей так, чтобы было
о чем вспомнить в каторжном бараке, заставить ее кинуться на меня с
когтями, как вульгарную девку, чтобы непременно с визгом - и шерсть
клочьями. Слова найдутся, заставят взвыть любую. Но эта не взвоет. И
поэтому я скажу тебе правду, девочка, какой мне хотелось бы видеть эту
правду, и пусть ты первая посмеешься надо мной, как над этой бегемотьей
тушей - новой твоей забавой. Тебе пока еще весело играть в эту игру, и ты
думаешь, что так будет всегда. Но это не так. Когда тебе станет плохо,
когда твой выдуманный мир сыскной романтики начнет разваливаться, ты,
может быть, вспомнишь то, что я тебе скажу, и тогда... Не знаю, что тогда.
Достаточно того, что ты меня вспомнишь.
все равно, спасибо за удовольствие.
оглядывается и тогда сбивается с тропинки, вязнет в снегу, бормочет что-то
- должно быть, ругается, потом снова месит ногами снег, и по напряженной
бритой шее под каской заранее можно сказать: вот сейчас он обернется...
Так и есть. Будто боится получить по уху. Пентюх. Да нет, смотрит скорее с
любопытством, будто никогда таких не видел. Ну смотри, смотри.
незачем тыкать в спину. Когда торопишься, возникает одышка и кровь
приливает к голове, а вам, ребята, это вредно. Начнете нервничать,
кто-нибудь споткнется и нечаянно нажмет на спуск, а зачем мне нужна ваша
пуля? Знаю я эти пули: от человека остаются одни обугленные подошвы. А для
чего вам нагоняй от начальства? Для коллекции впечатлений?
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Березин Федор
Смоленский Вадим
Посняков Андрей
Лукин Евгений