возьмет и плазменный резак.
пятьдесят, я думаю, всем станет жарко. Если эти слабоумные вдруг не поумнеют.
голос.
мне еще понадобишься, а я добро помню, так что понадобишься мне ты, а не кто-то
другой...
интерес.
вот ниже... ниже да. Изо рта валит пар, и кое-где стены прямо на глазах
покрываются кристалликами инея. Через полчаса он нарастет коркой в палец
толщиной и будет свисать с потолка рыхлыми хлопьями, через сутки исчезнет
температурный градиент между помещениями базы и холодной глыбиной Ананке...
каких-нибудь минус сто пятьдесят по Цельсию, чепуха!
и неверными, чистыми и нечистыми, со штабом Четвертой эскадры, также, вероятно,
со штурмовой группой, десантировавшейся с "Магдалены", да и с самой
"Магдаленой" в придачу. Так рванет, что, пожалуй, Ананке изменит орбиту, а
чужим кораблям за барьером не останется работы... Как сказал один самоубийца,
зачем предоставлять другим делать то, что можешь сделать сам?
не обесточено. Значит, напрямик...
магнитных подошвах? И не пробуйте - лучше сразу уйдите в Вязкий мир.
проношусь ракетой по бесконечным пустым коридорам и по коридорам не пустым,
мимо куда-то спешащих эксменов, знакомых и незнакомых, успевающих сообразить,
кто это только что промчался мимо них, но не успевающих ничего сделать...
двадцать минут? пятнадцать? Когда истекут обещанные полчаса, Иоланта выбросит
десант на базу, я ее знаю.
очень людно, суета и гвалт. Бум-м-м! - кувалдой в стальную дверь. Воняет
ацетиленом и копотью. Сразу несколько рук вцепляются в меня раньше, чем я
успеваю уйти в Вязкий мир для последнего нырка.
серьезно отличается от боя на ринге у Мамы Клавы. Это непростое занятие, слабо
мною освоенное за отсутствием специальных тренировок. Тем не менее целых три
полновесных удара успевают достичь цели, прежде чем я взмываю к потолку на
манер воздушного шарика, пребольно стукнувшись маковкой обо что-то угловатое и
совершенно, на мой взгляд, здесь излишнее. Черти бы побрали эти наспех
спроектированные и наспех построенные базы, постоянно требующие каких-то
доделок и переделок, этот перманентный строительный бардак, эти запутанные
инженерные коммуникации, несуразные коробки и ящики, прикрученные криво и где
попало, эти трубы и шланги под потолком...
собранными в пучок, с невозмутимым видом, острым взглядом и привычкой говорить
мало, но так, что ни убавить, ни прибавить. После двух минут общения с нею у
меня создалось впечатление, что она относится к своим словам, как к алмазному
резцу, если сравнение с ножницами покажется недостаточным, - сначала, мол, семь
раз отмерь. По сравнению с ней Иоланта Сивоконь выглядела вульгарной
балаболкой, причем балаболкой разгневанной.
позапирали инсургентов по кубрикам: по первым подсчетам, убито шестнадцать
эксменов и двое людей, один человек ранен, а что до раненых эксменов, то число
тяжелых случаев достигает двадцати, - словом, активный персонал базы уменьшился
на сорок единиц, в том числе шесть пилотов. Легко раненных же во много раз
больше, фактически пострадал каждый четвертый - кто в перестрелке со штабом
Марджори, кто в лютой поножовщине со старожилами, по счастью, сумевшими быстро
сориентироваться в обстановке. Черта лысого они успели бы сгруппироваться для
отпора, не будь мысли Лучкина и его подручных заняты в первую очередь штабом
Марджори и единственным телепортирующим эксменом!
дождаться первых результатов (долго ждать не пришлось, к тому времени основной
угар мятежа успел подразвеяться, и головы слегка посвежели) и, вернувшись в
башенку дежурного, связаться с теряющей терпение Иолантой. Сам принял у тех,
кто дежурил возле тамбура пассажиропропускника, ножи, самострелы, огнемет и
даже самодельную гранату - и в благодарность едва не был застрелен
изготовившимися к бою коммандос ее превосходительства главнокомандующей!
надо же, тихоня, никогда бы не подумал - и прямо над базой сгорел вместе со
своей капсулой в лазерном луче, наведенном с орбитальной платформы. Постройки
базы не пострадали. Это я еще успел воспринять и запомнить. А потом на меня
накатил какой-то туман, густой и липкий, как лиловая мгла в Вязком мире, он тек
клочьями, и когда я попадал в такой клочок, сознание отказывалось воспринимать
реальность и наполнять ею память... вот я лежу носом в пол с руками на
затылке... всех положили и еще пальнули поверх голов для острастки... вот я уже
один, совсем в другом месте, куда-то спешу, и мне очень надо то ли кого-то
спасти, то ли наоборот... вот Мика и Джо приводят меня в чувство шлепками по
щекам, а меня корчит от хохота: я как раз прикинул свои шансы выйти из
последнего нырка непосредственно в реакторе... были шансы, были.
оказался, и без всякого перерыва. Забыв о Вязком мире, я гнался за кем-то по
кольцевому туннелю, на бегу пытаясь поймать в прицел неясный темный силуэт, все
время ускользавший за поворот, поймал-таки и, припав на колено, дал очередь,
сразу оборвавшуюся - в магазине оставалось всего два патрона. "Убил?" - тяжело
дыша и сглатывая слюну, спросил догнавший меня Марек Заглоба. "Кажется, да.
Пойдем глянем". Мы обследовали туннель метров на сто, но тела не обнаружили.
Кое-где искрили в темноте поврежденные кабели. На полу - лапки кверху -
валялась простреленная насквозь крыса. "Ушел, - констатировал Марек. - Когда
стрелять научишься?" "Завтра, - буркнул я в ответ. - Я пилот, а не перфоратор
мишеней". - "А почему не телепортировал?" - "Забыл". Тут из-за моего плеча
высунулся и задышал мне в ухо Джо Хартрайт. "Крыска, - удивленно сказал он. -
Земная. Это как, а? Это ее током?" "Это ее пулей, - ответил Заглоба. -
Некоторым попасть в крысу легче, чем в мятежника. Пшли отсюда".
нашел ли? Все время что-то мешало...
мне нужны, Мардж. Для дела. - Краем глаза я вижу, как, уловив это донельзя
фамильярное "Мардж", замирают все присутствующие старожилы, боясь пропустить
хоть слово, а из бокового отнорка на всю нашу компанию неожиданно выносит
Присциллу 0'Нил и Иоланту Сивоконь, окруженных кольцом напряженных коммандос.
Наплевать. - Пусть тех, кого нельзя подлатать за эти дни, эвакуируют сегодня
же, а остальными пусть займется твой врач... да, твой. Наши фельдшеры помогут.
Надеюсь, она профессиональна... диплококков с диплодоками не путает?
на Присциллу. - Хорошо, я распоряжусь.
и Марджори, и уж тем более Присцилла 0'Нил, не проронившая пока ни единого
слова, все мы понимаем: закончен лишь первый акт тошнотворной пьесы о борьбе
добра со злом, идет второй, а вскоре начнется и третий, в котором добро по
заслугам накажет зло, отчего, видимо, станет добрее... Вот третьего-то акта не
должно быть.
да я и не хочу этого.
местам, уже скучают и не собираются превентивно палить по всему, что движется.
Костяк дежурной смены работает. Главный реактор введен в штатный режим, иней на
стенах тает, уже восстановлена энергоподача к ракетным шахтам. В большинстве из
них дремлют ракеты для "Эгиды", но вон та, четвертая по счету, пуста.
Откуда он взялся - не помню. Выглядит он неважно, но, влекомый по коридору,
упирается изо всех сил.
превосходительства...
шахты. Узкий круглый колодец, прорезанный в скале и наспех металлизированный -
Пехов Алексей
Лукьяненко Сергей
Земляной Андрей
Куликов Роман
Володихин Дмитрий
Сертаков Виталий