Чтение 4–й страницы книги ~Шаг влево~

От неожиданности Байт поперхнулся пивом.
- То есть? Как - какое? Трясучее.
Не отрывая взгляда от дороги, водитель выразил лицом сильнейшее недоверие. Затем
хмыкнул и поинтересовался:
- А ты часом не наркоман?
-Нет.
- Тогда свою бабушку разыгрывай, парень, а меня не купишь. Я таких шутников
сразу вижу. Выдумал: землетрясение! Скажи еще: тунгусский метеорит... Ха!
- Не понял, - заморгал Байт. - Было, говорю, землетрясение. Кто кого
разыгрывает?
- Уж я знаю, кто кого, - отрезал шофер. Байт замолчал в изумлении и стал
смотреть на трассу. Странное дело: дорожное покрытие было в порядке, а
телеграфные столбы по краям шоссе и вправду стояли по большей части прямо, а не
вкривь. Блин...

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ПРЕДВЕСТНИКИ. АВГУСТ - ОКТЯБРЬ

ГЛАВА 1

Внутренний телефон, подлый аппарат, который не отключишь, как городской,
взвякнул в десять пятнадцать, как раз в ту минуту, когда его трезвон был
наименее желателен. Поэтому я дал ему сделать три гудка, посылая мысленно
проклятия Александру Беллу, а заодно и Томасу Эдисону, договорил фразу и только
потом снял трубку.
- Капитан Рыльский слушает.
- Зайдите ко мне. - Вдаваться в подробности полковник Максютов не стал и сразу
дал отбой.
С виду благожелательно, а на самом деле кисло я взглянул на клиента и прочитал
на его лице типичную гамму чувств: запоздалое сожаление о своей глупой
неосторожности, тоскливую маету, жгучее желание немедленно испариться отсюда и
впредь обходить за версту любого штатского, одетого чересчур аккуратно, и малая
толика нездорового любопытства. Одним словом, комплекс карася в садке. Скверное
это дело - прерывать доверительный разговор с тем, кому предстоит работать на
тебя не за жалованье, но делать было нечего. На вызов полковника Максютова
подчиненные не идут - мчатся стремглав, диффундируя сквозь стены.
Скинув клиента на руки Саше Скорнякову - пусть он доходчиво объяснит за меня
разницу между карасем в садке и карасем на сковородке, - я, лавируя между
выставочными диванами, покинул офис, принадлежавший липовой мебельной фирме
"Альков-сервис", и через десять минут топтал ковер в кабинете своего начальника.
Как обычно, сесть он мне не предложил.
- Берите свою машину и немедленно поезжайте, - сказал он, даже не взглянув на
папку, которую я предусмотрительно захватил с собой, из чего я сделал вывод, что
текущие дела его сейчас занимают мало. Более того, взваливая на меня новое
задание и обратив в мою сторону один глаз, вторым он одновременно просматривал
на экране монитора нечто, по-видимому, более интересное, нежели один из
подчиненных, и часто тюкал негнущимся пальцем в клавишу "Page Down". -
Новгородская губерния, деревня Жидобужи, дом без номера, на отшибе. Там
проживает Шкрябун Виктор Иванович, подполковник в отставке, наш бывший
сотрудник. Кое-что из его личного дела на этой дискетке, возьмите и сбросьте
себе на чип, ознакомитесь по пути. Передадите Виктору Ивановичу от меня привет,
скажете, что помним о нем. Ваша задача: вступить с подполковником в
доверительный контакт и уговорить его передать нам свой личный архив... - В этот
момент я, наверно, не уследил за своим лицом, поскольку полковник набычился,
моментально побагровел и рявкнул: - А ну, не таращить глаза - выпадут! Именно
архив. Он нам нужен. И желательно получить его с добровольного согласия
владельца. Скажите, что нам было бы крайне желательно заполучить подполковника
Шкрябуна в консультанты по одной разработке, суть которой, не говоря уже о
подробностях, до вас, маленького человека, пока не доведена. Это, кстати,
правда. Не вздумайте там с ним крутить. Если он проявит хотя бы проблеск
интереса и вступит в торг, считайте, что вы справились с заданием. Никаких
легенд. В остальном действуйте по ситуации, я полагаюсь на присущую вам
находчивость и некоторое... гм... обаяние. - Тут полковник Максютов соизволил
обратить в мою сторону оба глаза и последнее слово произнес с сильным сомнением
в голосе. - Имейте в виду, у подполковника Шкрябуна есть все основания считать
себя незаслуженно обиженным нашей конторой. Откажется сотрудничать - ваша вина,
ясно?
- Разрешите выполнять? - спросил я, борясь с желанием принять этакую
полустроевую позу: каблуки полуботинок сведены, живот втянут, правая рука ищет
шов на бедре, на левом плече, скинутый по причине жары, висит белый летний
пиджак и тоже каменеет под взглядом начальства. Искоренять в себе армейские
атавизмы я не собираюсь: начальству на них начхать.
- Подождите. Заодно заскочите там в райотдел УВД, разберитесь что к чему. У них
какое-то странное дело, возможно, по нашей части. Ознакомьтесь и берите не
колеблясь, если действительно странное. Теперь все. Идите.
Как говорится, послали - и я пошел. Туда - не знаю куда. Какие такие проблемы
свалились на службу Национальной Безопасности, что непременно требуется помощь
отставного подполковника Шкрябуна? Что еще за нонсенс - личный архив?!
Покрыто мраком.
Пожалуй, я был не особенно озадачен. Полковник обожает сообщать людям ровно
столько информации, сколько им, по его мнению, безусловно необходимо, а дальше
выплывай сам как знаешь. Те из молодых сотрудников, кто тонет и верещит о
помощи, пополняют собой периферийные управления или тихо уходят в отставку, под
присмотр. Тех, кто упрямо барахтается, полковник не то чтобы привечает - просто
гребет под себя и терпит их присутствие. Остаются не самые несовестливые -
просто цепкие и умные. От рождения, потому что никакой дрессировкой этих
параметров до нужной кондиции не довести. Как определить умных? А это те, кто
остался. Окончательную шлифовку, как водится, делают коридоры Управления.
Я шел коридором и думал о том, что даже если неведомые мне Жидобужи расположены
на краешке Новгородчины и невдалеке от новой скоростной автомагистрали, то и
тогда придется гнать в одну сторону часа четыре. Да столько же обратно.
Допустим, час на ула-мыванье Шкрябуна, час на райотдел УВД - уже десять часов
как минимум. А на самом деле гораздо больше. Домой попаду за полночь, как пить
дать.
Из припаркованного в. переулке автомобиля я позвонил Маше и предупредил, чтобы
рано не ждала. Она ответила усталым "да" и после минутного разговора
отключилась. Лепета Настьки слышно не было: либо возилась с мягкими игрушками в
дальней комнате, либо еще спала. Кредитная карточка, документы, табельное оружие
- все при мне. Талоны на бензин, оплаченные фирмой "Альков-сервис" - в бардачке.
Можно ехать, а есть желание или нет, кого интересует?
Только ненормальные всю жизнь играют в такие игры. Но ненормальным нравится в
них играть, вот в чем загвоздка. И потом, ничего другого они не умеют.
Сунув дискетку в прорезь и убедившись, что данные нормально читаются, а не
зашифрованы каким-либо хитроумным способом, я приложил большой палец к
папиллярному сенсору зажигания и тронулся - нет, не умом, а только в путь. У
Белорусского вокзала, как всегда, была пробка с повисшим над нею в летнем
безветрии сизым облаком выхлопа, через километр - еще одна, затем еще и еще, так
что из города я выбирался' не менее полутора часов, а дальше стало легче и
кое-где новая трасса действительно оправдывала название скоростной. Во всяком
случае, дорожные знаки, ограничивающие скорость - не ниже девяноста, -
попадались достаточно часто, иногда удавалось подолгу держать и сто двадцать, а
трактористов и других подобных им любителей черепашьей езды дорожная полиция
гнала взашей.
К моей радости, комп обнаружил на карте искомые Жидобужи примерно там, где мне
мечталось, - не чересчур далеко по трассе и не слишком в стороне от нее, всего
километрах в двадцати, поворот возле Угловки. Почти что на прямой оси Москва -
Петербург, чуточку ближе к последнему.
Стало быть, я официальное лицо. И еду с официальным поручением. Собственно
говоря, будь иначе, дождался бы я, пожалуй, информации о Шкрябуне в свою базу!
Я позвонил в Окуловку и еще раз обрадовался: оказывается, гнать туда мне не было
никакой нужды, криминалисты и следователь выехали на место происшествия полчаса
назад. Дежурный, судя по петушиному голосу - молоденький парнишка, так и сказал:
происшествия, а не преступления. Ну, там разберемся... Где? Деревня Языкове,
что, судя по карте на моем мониторе, всего-навсего в десятке километров от моих
Жидобужей. Удачно.
Везет тебе, капитан Рыльский. Как всегда, в мелочах - но везет...
Ну а теперь посмотрим, что у меня есть по подполковнику Шкрябуну. Вернее,
послушаем, не отвлекая -зрения от дороги, а то как бы не выехал передо мною с
проселка какой-нибудь трактор. Я активировал чип, намертво фиксируя информацию в
памяти, выбрал голос номер три - вязковатый, чуть растягивающий слова баритон -
и стал слушать.
Итак. Шкрябун Виктор Иванович, 1949 года рождения, подполковник УНБ в отставке.
С 1973 года в органах. Поощрения. Участник Якутского золотого дела. В 1976-м
попал в группу полковника (позднее генерал-майора) Шерстобитова, работавшую с
паранормальными объектами. Проявил себя... ну, это уж как водится. Для чего,
интересно, полковник Максютов скинул мне эту словесную труху? Так... В громких
делах более не участвовал. Пока ясно только одно: не выскочка и не интриган,
спокойно делал скромную карьеру под Шерстобитовым вплоть до ухода последнего в
отставку. Начиная с 1985 года уже в звании майора КГБ фактически руководил
группой, в которой создал подгруппу, занимавшуюся не столько паранормальными
людьми, сколько паранормальными явлениями вообще. Подробной информации нет.
Гм... когда-то эти исследования были жутко секретными, а вышел - пшик.
Так... "Паранормальную" группу прикрыли в 1991-м, не возродили и впоследствии.
Тогдашняя ФСБ не намеревалась ловить чертей при помощи магии и лозоходства, у
нее и других проблем было выше крыши, не говоря уже о возможностях бюджета. Под
первое крупное сокращение Шкрябун, однако, не попал. Последнее его дело: Чечня,
1995 год. Не исключено, что он там пытался применить свои старые наработки, но
дело кончилось полным провалом. В конце того же года Виктор Иванович Шкрябун
вышел в отставку. В звании подполковника. В возрасте сорока шести лет. Ну и что,
собственно?