Чтение 14–й страницы книги ~Нарушитель~

Но радости не было. На душе было пусто и холодно. Да, они сделали то, что нужно. Дети воло-тичей ответили за своих отцов. И они не виноваты - ни он, ни брат. Велга! Вот кто должен ответить за все!

- Мы убьем ее! - с трудом выговорил Улад, чувствуя, как ненависть сдавливает горло. И заметив недоуменный взгляд брата, повторил:

- Ее... Болотную Гадюку... Убьем...

Глава пятая. Зеркало Акелона

Войча безнадежно огляделся и покачал головой. Скалы! Опять скалы! Вот, карань, занесло!

Третий день вокруг не было ничего - ни леса, ни воды, не было даже деревьев - только камень, блестящий, черный, словно полированный. Камень горбился утесами, выпирал из-под земли огромными уступами, закрывал небо. Скалы были всюду, слева, справа, впереди, они загораживали путь, и порой приходилось часами искать дорогу в извилистых узких лабиринтах. Здесь даже трава встречалась нечасто, и только несколько раз они видели колючие, почти голые кусты, чудом уцепившиеся за уступы, куда ветер в незапамятные времена нанес немного земли.

Вначале, как только они спустились вниз через узкий проход Челюстей, Войчемир даже обрадовался. Скалы закрывали небо - небо, в котором то и дело продолжали вспыхивать знакомые искры.

Змеи никуда не исчезли, поэтому приходилось идти осторожно, время от времени прячась под каменные карнизы. Несколько раз пламя вспыхивало очень близко, и Войче начинало казаться, что Огненные Змеи собираются сопровождать их всю дорогу- Но на второй день Змеев стало заметно меньше, на третий они вообще сгинули, а скалы остались, и Войчемир затосковал. Сколько же можно!

Вода была. Когда Змеева Пустыня осталась позади, Войча обнаружил, что в горячке бегства потерял все, кроме оружия, ножа за голенищем, шлема на голове - и небольшого меха, который он умудрился привязать к поясу. В этот мех они собрали воду из каменных углублений, куда ее щедро налил дождь. Вышло немного, но это было все же лучше, чем ничего. А вот с едой стало совсем плохо. Все запасы достались Змеям, а вокруг был только камень. Пару раз Войча с надежен глядел на Ужика, но тот лишь пожимал своими узкими плечами. В конце концов он принес откуда-то горсть больших склизких улиток. Войчемир хотел было отказаться, но вздохнул и только поинтересовался. с какого конца их едят.

Итак, есть было нечего - кроме улиток, к тому же почти не было дров, и ночами приходилось мерзнуть. И скалам, казалось, не будет конца, и Войча начал всерьез опасаться, что они ко всем бедам еще и заблудились. В это утро, не выдержав. он послал Ужика на разведку, хотя тот и пытался уверить, что идут они правильно и выход на равнину уже близко. Однако Войчемиру надоели блуждания по каменным лабиринтам, и он хотел знать все наверняка.

Ужика все не было, и Войча с грустью думал о своей нелегкой доле. Да, конечно, он - Кеев альбир. а значит, его дело простое - служить и не спрашивать. Но в последние дни Войчемир начал ощущать странное чувство. Он здесь не нужен. В этом путешествии он - страшно сказать - лишь обуза для Ужика. Думать об этом было невесело, но храбрый альбир был ко всему еще и честен, а если по-честному, то получалось именно так. Однако Светлому виднее. Если Войчу послали в Акедон, значит, так надо. И нечего мудрствовать.

- Пошли!

Ужпк появился неожиданно - словно сквозь скалу просочился. Теперь Войчу не удивило бы и это. С Ужика станется!

- И чего там? - Войчемир неохотно поднялся, предвкушая еще один день блужданий между черными камнями.

Заморыш не счел нужным ответить, и Войча покорно поплелся за ним. Ну конечно! Ужик свернул куда-то на узкую тропу, которая ко всему еще и вела наверх. И Войчемир не выдержал.

- Ты. это, уверен?

Недомерок вновь пожал плечами, и это расстроило окончательно.

- Ужик! Ты что, словами сказать не можешь? Недомерок моргнул, словно и вправду слова позабыл, а затем коротко бросил:

- Самый короткий путь. Пошли!

Пришлось удовлетвориться этим. Войчемир начал карабкаться, цепляясь за камни и вполголоса поминая все ту же карань вместе с Косматым и всеми его частями и исчадиями. Юркий Ужик был уже далеко впереди. Войча еще подумал о бесполезной кольчуге и не менее бесполезном шлеме. которые он таскает на себе без малейшего толку. Хорошо заморышу в его рубашонке по камням скакать!

Наконец, несколько раз передохнув, Войчемир выбрался-таки наверх. Ужик ждал, сидя на камне И равнодушно поглядывая на небо.

- И чего теперь? - Войча огляделся, но ничего обнадеживающего не заметил. Слева скала, справа скала, да еще с какой-то дырой, впереди узкий проход...

- Вниз,- отозвался недомерок, даже не оглянувшись.

Войчемир недоверчиво покосился на него и шагнул вперед. Проход оказался тесным, зато очень коротким. И вот в глаза ударило солнце. Войча зажмурился, а когда взглянул снова, то не смог удержаться от глубокого вздоха - степь! Бескрайняя. желтая, в белых пятнышках ковыля, она лежала внизу, всего в нескольких сотнях. шагов. Он был на небольшой площадке, от которой вниз вела широкая тропа.

- Ужик! Ужик! - Войча поспешил назад, но тут же замер в удивлении. Заморыш исчез.- Ужик!

- Сейчас...

Голос звучал глухо, словно из-под земли- Войча огляделся, и тут до него дошло. Дыра в скале!

Заморыш появился не скоро, и вид у него был какой-то странный. Не обращая внимания на Войчу, он вновь присел на камень, посидел там несколько минут, затем встал: - Пойдем!

Войча охотно двинулся к проходу, но Ужик кивнул совсем в другую сторону.

- Туда? - поразился Войчемир, сообразив, что его тянут как раз в эту самую дыру.- Да зачем?

- Сейчас увидишь.

Войча вздохнул - вот так всегда. И что там можно увидеть?

Дыра оказалась достаточно широкой. Да и не дыра это была вовсе, а целая пещера. Нога наткнулась на ступеньку - широкую, гладкую, и Войча начал что-то понимать. Пещера-то не простая! Проснулось любопытство, и Войчемир начал быстро спускаться по ступенькам. К его удивлению, в пещере было светло. Очевидно, где-то вверху находился световой колодец.

Ступеньки закончились, проход свернул резко в сторону, и Войчемир невольно замер. Вот это да!

Он был в зале - настоящем, только вырубленном из камня. Приземистые колонны по углам, глубокие ниши. в центре что-то, напоминающее стол...

Ужик стоял где-то в углу возле большой груды камней. Войча быстро оглядел каменное диво и подошел поближе.

- А здесь чего?

Ужик кивнул куда-то в сторону. Войчемир всмотрелся...

- Матушка Сва!

Череп... Огромный череп, скалящийся из-под камней. Человек? Но у людей не бывает такой головы! Этакую голову только Идрик-зверю носить! И рука...

Камни насыпали небрежно, и кости были видны - желтые, огромные. Кто-то громадный лежал здесь, похожий на человека - но не человек.

- Волат...- негромко бросил Ужик и медленно пошел обратно к выходу.

- Волат? - Войча бросил взгляд на странную могилу и поспешил следом.- Так это волат?

О волатах он, конечно, слыхал. Да и кто о них не знал! Еще в Ольмине Войча наслушался рассказов о великанах, которые в давние годы жили на земле. Жили - и сгинули. Кажется, была даже сказка о том, как волат увидел человека и принял его за букашку. Но одно дело сказка, а совсем другое - желтые кости в старой пещере. Правда, после всего виденного это уже не поражало. Волат - так волат. Слава Соколу, не "опыр" и не Змеи!

Войча еще раз взглянул на темный провал пещеры и шагнул туда, где начиналась тропа, ведущая прочь от надоевших скал. Ужик не спешил, он был задумчив и то и дело оглядывался, словно не хотел уходить из этого странного места.

- Не понимаю,- наконец заявил он, и Войчемир поразился. Ужик - и не понимает!

- Волаты,- пояснил недомерок, заметив недоуменный взгляд Войчи.- С ними что-то случилось...

Войчемир вновь поразился. Да какое им дело до этих самых волатов!

- А чего с ними случилось! - рассудил он.- Померли - и всё...

Сгинувшие великаны Войчу не интересовали. Другое дело степь, которая была уже так близко.

- Они куда-то ушли,- возразил Ужик.- В пещерах всегда находят могилы. Значит, погибли не все. Патар считает, что волатов погубил Сдвиг, но эта пещера явно уцелела. Они жили и после...

- А их эти. Первые перебили,- осенило Войчу,- которые Змеев создали. Ужик негромко рассмеялся:

- Волаты и есть Первые, Зайча! Говорят, дхары - их потомки...

Войчемир, в очередной раз пропустив мимо ушей "Зайчу", задумался о такой возможности, но решил, что Ужик все-таки увлекся. Дхаров он помнил. Высокие парни, плечистые, но не в шесть локтей же, как тот, что похоронен в пещере. Впрочем, долго думать об этом Войчемир не стал. Тропинка закончилась, и в лицо пахнуло сухой травой. Степь! Войча с наслаждением вдохнул травяной запах и еле удержался, чтобы не упасть прямо в белый ковыль. Слава Заступница-Сва, пришли! Мрачный лес, голая пустыня, холодные скалы - как это успело надоесть Войчемиру! Другое дело - степь. В далеком холодном Ольмине Войча часто мечтал попасть сюда, и вот. наконец, свершилось. Великая степь, бесконечная, до самого Змеиного моря - вот где место настоящему альбиру, ищущему славы! Эх, был бы еще конь! Войча вспомнил бедолагу Басаврюка. вздохнул и решил, что все у него в жизни складывается как-то не так. Сначала прозябание среди ольминских есей, затем скука в Кей-городе. а теперь, когда он, наконец, выбрался туда. где и должно быть альбиру, у него ни коня, ни верных товарищей, один зануда-Ужик, который и меч-то держать не умеет. Какие уж тут подвиги!

Разве что песенку сложат: "Как пошел наш храбрый Зайча в славный город Акелон".

Ужик, не дающий подобных сомнений, деловито осмотрелся и кивнул куда-то в сторону дальнего кургана. Очевидно, там и был полдень. Войча хотел предложить достать полуночник и проверить, но вздохнул и решил положиться на судьбу. На судьбу - и на Ужика.

Уже к концу дня Войчемир убедился, что слишком хорошо никогда не бывает. То, что Змеи остались позади, это было, конечно, хорошо. Неплохо поесть печеной рыбы - в первой же речушке Ужик наловил с десяток крупных карасей. Да и трава была приятнее, чем надоевшие камни. Но среди высокой сухой травы Войчемир сразу же заметил следы. Их было много. У той же речушки, возле которой они устроили привал, в свежей грязи у берега Войча разглядел отпечатки турьих и лошадиных копыт. Туры - это было не опасно, а вот лошади - дело другое. В степи полно диких тарпанов, но конь может быть и вместе с седоком. Неподалеку от речки Войча заметил старое кострище. Значит, люди здесь бывают.

Не то чтобы Войчемир так боялся случайной встречи. Даже пеший, с одним мечом, он охотно померился бы силами с тремя, даже с пятью. Но если налетит сотня? Правый берег Денора принадлежал Светлому, но огры частенько заходили сюда. Да и кроме огров немало народу бродило по степям. и не со всеми хотелось видеться. А тут еще Ужик! Какой с него толк и бою? Разве что туману напустит, чтоб бежать сподручнее. Да и то, куда тут бежать? Степь: найдут.

Ночью Войча настоял, чтобы спали по очереди. Береженого и Сокол бережет, к тому же очень не хотелось попадать в руки врага сонным. Правда, ночью их никто не потревожил, но Войчемир по-прежнему был настороже. И не зря.

Около полудня они увидели еще одно кострище, на этот раз совсем свежее, а возле него - следы конских копыт. Теперь Войча то и дело останавливался. внимательно вглядываясь в горизонт. Пару раз ему казалось, что он видит всадников. но это были лишь безобидные тарпаны. Но тревога не исчезала. Войчемир чувствовал -- они в степи не одни. Но заметить врага в травяном море мудрено, особенно если он не стремится показаться на глаза.

Ближе к вечеру дорога пошла вниз, впереди показалась синяя полоска реки, окаймленная неширокой зеленью жмущегося к воде кустарника. Вовремя - пора было думать о ночлеге, а вода как раз закончилась. Войча ускорил шаг и даже замурлыкал под нос что-то веселое. Но веселился он слишком рано. Над кустарником тянулся негустой дымок. Костер! Эх, проглядели!

Отступать было поздно. Те, что уже расположились здесь, конечно, их заметили. Войча поправил кольчугу, подтянул ремень и нахмурился. Ужик выглядел по-прежнему невозмутимым и даже не смотрел туда. где их могли ждать враги. Да что с него возьмешь, с недомерка!

Дым костра постепенно приближался, но людей по-прежнему было не видать. Это не радовало - добрым людям прятаться нечего. А спрятаться есть где - вон, трава почти в рост...

- Чолом!

Войчемир резко обернулся. Вот они! Двое-- здоровые, плечистые, длинноусые, с чубами на бритых головах.

- Чолом!

Это уже спереди - трое. Выходит, окружили...

- Чолом! - с достоинством ответил Войча и как бы случайно положил руку на рукоять меча. В ответ послышался дружный смех:

- Гляди, гляди! За меч хватается!

Войча быстро осмотрелся - да, кажется, попались. Оружия у неизвестных было навалом. В руках - копья, за поясом - топорики-клевцы, а один. самый крепкий, небрежно поигрывал огромной секирой. Усатые лииа смеялись:

- Откуда вы такие хорошие? Или заблудились? Так мы вам дорогу покажем!

Выговор у чубатых был странный, непривычный, и Войчу осенило - бродники! Кому еще болтаться здесь, среди ковыля!

- Я есть Кеев альбир! Войчемир сын Жихослава,- сурово ответствовал Войча.- А идем мы по державной надобности.

Усачи переглянулись.

- Ишь ты! - ухмыльнулся один, очевидно, старший.- А я, стало быть. Покотило. А посему поворачивайте назад, добрые люди. Нечего вам тут, на нашей земле, делать!

"Ну и имечко!" - подумалось Войче. Хотя какие у бродников имена? Клички одни, как у собак...

- Значит, назад? - вздохнул он и погладил рукоять меча.

- Назад! Назад! - радостно подтвердил Покотило я снял с пояса клевец.- Мы Кеевых людей не трогаем, но высматривать здесь не позволим.

Так что...

- Ага...- согласился Войча. прикидывая, придется ли ему драться один на один или со всеми

пятерыми, С одним-то он справится...

- Мы Кеевых людей не трогаем,- повторил вожак и вновь ухмыльнулся,-- если они нас, конечно, не тронут... Ну так чего, альбир? Дорогу назад показать?

Войча вздохнул и попытался на миг расслабиться. Бить всегда надо самого сильного -- и наверняка, так учил его Лодыжка. Если зарубить этого наглеца, остальные растеряются, и уж тогда...

- А чего вы к нему пристали? - внезапно заявил Ужик, выступая вперед.- Вы сначала со

мной справьтесь!

Усачи замерли от неожиданности, а затем над степью громыхнул хохот.

- Ой! Убил! Ой. спасите! - парни тыкали пальцами в невозмутимого Ужика и весело перемигивались,- Хлопец, ты меч-то хоть поднимешь?

- А зачем меч? - недомерок пожал узкими плечами.- Вы без меча попробуйте!

Войча не знал, что и делать. Оставалось ждать.

- Без меча? - отсмсявшись, поинтересовался Покотило.- На кулачках, значит? А коли зашибем, малыш?

- А если нет? Бродники переглянулись.

- Ну, если нет... Тогда мы вас, так и быть, пропустим.

- А еды дадите? - невозмутимо осведомился заморыш.

- И еды дадим...

- А коня?

На этот раз смеялись особенно долго.

- Ладно! - решил вожак.- Веселый ты парень! Так и быть, и коня получишь. Только мне с тобой драться не с руки. Мал ты больно. Вон, с Караем разберись.

Карай, невысокий, но плечистый, ухмыльнулся и стянул с плеч рубаху. Тут Войча опомнился и хотел вмешаться, но Ужик внезапно обернулся и подмигнул. Слова застыли на языке. Недомерок явно что-то придумал. Хотя что тут придумаешь?

- Ниже пояса не бить,- деловито заметил Карай.- А уж выше - не обессудь, малыш...

Ужик кивнул и тоже сбросил рубаку. Усачи отошли в сторону, освобождая место. Войча последовал их примеру, хотя чувствовал, что поступает глупо. Нельзя позволять такое! Ужика с первого удара свалят, и хорошо, если жив останется...

Карам подмигнул товарищам, повел загорелыми плечами и шагнул вперед. Ужик остался недвижим. Он даже не смотрел на противника, словно того и не было рядом.

- Ну, чего вы! - хохотнул Покотило.- Замерзнете! Только ты, Карай, малыша-то не убей!

Бродник кивнул чубатой головой, и в тот же миг его правая рука взлетела в воздух. Войча затаил дыхание. Мимо! Удар пришелся в пустоту. Ужик уклонился. но тут же вновь занял прежнюю стойку. Впрочем, это даже стойкой назвать было нельзя. Просто стоит себе парень, под ноги смотрит...

Раз! Раз! Кулаки вновь рассекли воздух. но недомерок только повел головой. Мимо! Бродники зашумели, переглядываясь, да и Войча насторожился. Это уже не случайность.

Похоже, Карай тоже что-то понял. Рыкнув, он бросился вперед, пытаясь обхватить Ужика за плечи, но пошатнулся и чуть не упал. Ужик исчез. Вернее, он был тут же, но каким-то образом успел отступить на шаг.

- Давай, малыш! - не выдержал один из усачей.- Так его!

То, что его товарищи болеют за противника, явно пришлось Караю не по душе. Он вновь бросился вперед - и вновь его руки поймали лишь воздух. Грянул смех. но Войча заметил, что Покотило внезапно стал серьезным. Войчемир и сам крепко задумался. Он уже понимал, что делает недомерок, но откуда ему знать такое? Ведь он не учился у Хальга.

Снова бросок, захват - и Карай, не удержавшись. упал на колени. Ужик равнодушно топтался на месте, поглядывая куда-то в сторону. Это окончательно вывело бродника из себя:

- Ну ты, вьюн! - выдохнул он.- Ты от меня ! не бегай! Ты лучше меня ударь!

- Ударить? - удивился Ужик.

- Ага! - Карай шагнул ближе, расправляя грудь.- Сначала ты. потом - я...

Ужик развел руками и внезапно его кулаки забарабанили по широкой груди бродника. Тот только хмыкнул:

- Ну и когда больно будет?

В тот же миг его кулак взлетел в воздух, и Ужик молча рухнул на землю. Войча покачал головой и только вздохнул. Бродники начали переглядываться, Карай хотел что-то сказать, открыл рот, но внезапно его лицо побелело, глаза закатились, и в следующий миг тяжелое тело мягко упало в высокую траву.

- А! - воскликнул кто-то, и тут же наступило мрачное молчание. Войча на всякий случай вновь взялся за рукоять меча. В голове все спуталось. Ну и Ужик! Но что теперь будет?

- Ну чего, откачивайте! - хмыкнул Покотило. "Которого?" - чуть было не ляпнул Войча, но тут же опомнился и бросился к Ужику. Но недомерок уже вставал, чуть кривясь и потирая челюсть, куда пришелся удар. Между тем его противник лежал недвижно, не помогла даже вода, принесенная кем-то из бродников.

- Он жив? - Покотило нахмурился и склонился над неподвижным телом товарища.

- Жив,- пожал плечами Ужик.- Если бы я ударил еще один раз...

- Ясно... Ну, пусть отлежится,- вожак выпрямился и протянул Ужику широкую ладонь.- Как звать тебя, парень?

Костер горел ярко. в чаше, передаваемой по кругу, плескался старый крепкий мед, и Войча впервые за несколько недель чувствовал себя уютно, почти как дома. Усатые бродники уже не казались мрачными разбойниками- Славные парни, с такими только и дружить! Бродники рассказывали веселые истории, шутили, хлопали Войчемира по плечу и приглашали его в загадочный Страж-город, свою степную столицу. Войча знал. что туда не каждого пускают, особенно из тех, кто служит Светлому. Вот братан Валадар туда в последнее время зачастил - интересно, зачем?

О Валадаре бродники тоже говорили. Похоже, сын Светлого считался у них своим. Впрочем, что именно он делал в степи, ни Покотило, ни остальные не стали уточнять. Войча же не настаивал.

Узнал он и о внезапной болезни Светлого - новости в степи распространялись быстро. Это удивило, даже поразило. Дядя Мезанмир никогда серьезно не хворал, да и возрастом был совсем не стар. Едва за пятьдесят, что за годы? Поэтому Войча уверил своих новых знакомых, что Светлому все болезни нипочем и волноваться за него нечего.

Кое-что расстроило. Оказывается, братану Сваргу в его Коростене приходится туго, и бродники даже послали ему в подмогу, по просьбе все того же Валадара, отряд во главе со славным рубакой Ласкиней. Войча тут же пожалел, что сам не имеет возможности прийти на помощь другу. Уж его-то меч не заржавел бы в ножнах!

Пришлось рассказать и о себе. Войча благоразумно умолчал о том, какого Жихослава он сын, а посему его приняли за обычного кмета. Так было проще. Когда же Покотило поинтересовался целью их путешествия. Войчемир проявил бездну находчивости, сообщив, что в низовьях Денора стали появляться румские галеры. Вот его и послали - посмотреть, что к чему.

С ним согласились - румам в последнее время что-то не сидится на Харбае. Их видели даже возле Акелона. Войча навострил уши, но и виду не подал.

Ужик не принимал участия в беседе. Он сидел тихо, сжавшись в комок, словно недотепе стало холодно у жаркого костра. Войчемир видел, что бродники поглядывают на его спутника с немалым уважением, а Карай, которого с трудом привели в чувство, с изрядным страхом. Войча и сам был в явном смущении. Туман - туманом, а чтобы научиться так драться, надо потратить немало лет. Хотя Ужик предупреждал - в самом начале, но тогда Войчемир не отнесся к словам заморыша серьезно. Выходит, зря! Невольно подумалось, кто же эти рахманы? На простого чаклуна или какого-нибудь кобника Ужик никак не походил. И Войча решил обязательно все выяснить - когда наступит удобная минута.

У костра засиделись до поздней ночи. Чаши шли по кругу, и постепенно в голове у Войчемира начало мутиться. Мед оказался крепким, куда крепче того. что пили на пирах у Светлого. Бродники, привычные к этому напитку, опрокидывали чашу за чашей. К удивлению Войчемира, Ужик не отставал от других. Казалось, мед никак не действует на заморыша, разве что его лицо, обычно бледное, слегка порозовело. Войчу же потянуло на сон. Он с трудом заставлял себя сидеть у огня, но нить разговора уже начинала теряться. Кажется. Покотило о чем-то поспорил с Ужиком. Точнее, спорил бродник - громко, горячо. Заморыш только улыбался и качал головой. Войча пытался вслушаться, но хмель брал свое, и он так и не понял почему усатый бродник бьёт шапкой оземь, зачем чубатые хлопцы волокут откуда-то из темноты тяжелое бревно. Глаза слипались. и Войча задремал. Когда он ненадолго проснулся, то Покотило голый по пояс стоял возле бревна и что есть силы лупил по нему ребром ладони. Войча моргнул, услышав треск, но бревно, кажется, все-таки не поддалось. Затем бродника сменил Ужик. он тоже скинул рубашку, поудобнее пристроился возле толстого ствола.,. Но тут веки смежились, и Войчемир мирно уснул, так и не узнав, чем все кончилось.

Когда с первыми лучами солнца Войча разлепил сонные глаза, бродников уже не было. Они ушли, оставив мешок с провизией и маленького лохматого конька, мирно жевавшего травку неподалеку. Ужик еще спал. От вчерашнего бревна остались несколько неровных чурок. Войча вспомнил. как Покотило лупил рукой по дереву, и покачал головой. В довершение всего рядом с погасшим костром лежали несколько тяжелых камней, аккуратно расколотых пополам.

Проснувшийся Ужик долго умывался, а на осторожные расспросы Войчи только махнул рукой, присовокупив, что вчера все они несколько перебрали. Войчемир еще раз поглядел на разбитое бревно, на расколотые камни и решил воздержаться от вопросов, тем более, самое время было заняться подарком - лохматым коньком. Его даже не привязали, только стреножили, но конек и не собирался убегать. Он поглядел на Войчу круглыми желтоватыми глазами и негромко заржал, словно приветствуя нового хозяина.

Конек пришелся Бойче по душе. Конечно, на таком особо не поездишь, мал больно. Зато для груза в самый раз, да и вообще, с гривастым веселее. Поскольку в родичах у их нового приятеля явно числились тарпаны, Войча, не мудрствуя, назвал конька Тарпанышем. Тот не возражал, и вскоре все трое - Войча. Ужик и Тарпаныш - направились прямо на полдень, через белое моря ковыля.

Нечего и говорить, настроение у Войчи заметно улучшилось. Все неприятности позади, до Акелона осталось совсем немного, а вокруг была степь - раздольная, бескрайняя, до самого горизонта. Теперь она уже не казалась опасной. Для встречных бродников вполне достаточно назвать имя Покотило, а огры в этом году, по уверениям усатых бродяг, через Денор не переправлялись. Итак, можно просто идти между белых метелок ковыля, вдыхать свежий степной воздух и любоваться окрестностями. А осмотреть было что. Только на первый взгляд степь казалась однообразной и пустой. Из ковыльного простора то и дело выныривали небольшие табуны тарпанов, несколько раз вдалеке показывались могучие туры, в белесом летнем небе парили орлы, а о сусликах и прочей бегающей мелочи и говорит!, не приходилось. А потом Войчу заинтересовали •курганы. Чем дальше на полдень, тем они попадались чаще. Обычно они были небольшие - просто холмики, поросшие травой. Однако порой на горизонте возникали целые горы - рукотворные горы, окруженные остатками каменной крепиды. Кое-где на вершинах стояли странные идолы - усатые, приземистые, с кривыми мечами в кривых коротких руках. Иногда курганы были обезображены глубокими ямами - кто-то в давние годы пытался нарушить покой спавших под желтой травой.

Один из таких идолов особенно заинтересовал Войчемира. Каменный лик кривился надменной улыбкой, короткие руки с тонкими браслетами сжимали большой рог, а голову украшала высокая диадема. Войча решил, что это не простой воин и даже не вождь. Оставалось обратиться за разъяснениями к Ужику. тем более и время было - возле этого кургана они расположились на ночлег и только что закончили ужин.

Ужик. лениво дремавший в высокой траве, неохотно открыл один глаз, поглядел на идола и коротко бросил: "Сай!". Войча долго думал, что может означать это странное слово, и, наконец, не выдержал:

- Ужик! А чего это такое? Недомерок поднял голову, разлепил глаза и вздохнул:

- Это вроде Кея. У скуда...

- Как?

Ужик потер лицо руками, переместился из лежачего положения в сидячее и повторил:

- У скуда. Их еще называют Солнечными Скуда. Были такие...

- Это их курганы?

- Не только,- заморыш понял, что от него не отстанут, и вновь вздохнул.- Зайча, это долго рассказывать.

- А ты расскажи! - слегка обиделся Войча-Зайча.-Жалко, что ли?

Недомерок пожал узкими плечами:

- Да не жалко... В общем, вначале здесь жили Первые - еще до Сдвига.

Войча вспомнил огромный скелет в пещере и кивнул.

- Потом они куда-то исчезли, и сюда пришли лелеги. От них мало что осталось, курганов - и тех нет. Говорят, у них были большие города, но какие и где, даже Патар не знает...

Постепенно Ужик увлекся и заговорил быстро, чуть ли не скороговоркой.

- У них уже была письменность. Очень странная, не похожая ни на нашу. ни на румскую...

Война вздохнул. Писать он так и не выучился, да и читал с трудом, по слогам.