принести Звезду Ада, но ты нашел и Дракона. Тем лучше. Мы отдаем тебе твою
самку...
возможном дележе добычи присутствуют другие члены Лиги. Однако Магистр не
забылся настолько, чтобы нарушить равновесие сил в Стае.
монотонный голос. - Может быть, тебя не потревожат до самой смерти. Ты
сделал больше, чем любой из наших слуг и гораздо больше, чем твой
никчемный отец... Бриллианты оставь себе. Кроме них, получишь деньги.
Больше денег, чем ты видел за всю свою жизнь. Кажется твое поместье пришло
в упадок?.. Карета уже ждет тебя.
похоже на предложение перемирия. Люгер не верил в то, что ему дадут
спокойно уйти. Тем не менее, он действительно увидел карету, запряженную
четверкой белых, как снег, лошадей, стоявшую на отдаленной спиральной
ветви Инструмента. Темная фигура кучера была закутана в длинный плащ.
Узкая металлическая лента спирали исчезала в одной из боковых пещер.
Вполне возможно, что туннель вел в сторону Гарбийских гор, только
где-нибудь в его середине Стервятник был бы заживо погребен под обвалом.
отросток, показавшийся искушенным в магии Нерожденным извивающимся
мерцающим щупальцем, и проник сквозь стенки кареты. Он обнаружил взрывное
устройство, начиненное дьявольской смесью, с примитивным часовым
механизмом, которое должно было через пару часов разнести на куски карету,
лошадей, кучера, а заодно и Люгера с Сегейлой.
сможет беспрепятственно покинуть пещерный город. Они не знали только
одного - того, какие возможности приобрел их посланник внутри Небесного
Дракона. Сложнейший инструмент, занимавший все пространство зала,
действительно концентрировал в себе магические силы Лиги. Люгер вдруг
понял, что было истинной причиной столь представительного собрания.
Магистры находились здесь не только потому, что опасались возросшего
влияния Глана, но и потому, что боялись пришельца и того, что он принес с
собой. Разрушитель Фруат-Гойма был близко и висел над городом сверкающим
облаком...
очутился в самом центре Инструмента. Среди десятков человекоподобных фигур
он отыскал одну, одетую в малиновую мантию с блестящим мехом по краям, и
встретил взгляд двух красных зрачков, горевших, как звезды. Не менее ярко
сверкали драгоценные камни на потемневшей коже ошейника... Стервятник
приблизился к Глану и с удовольствием заметил, что тот не слишком
понимает, почему обнаглевший гость до сих пор не ползает у него в ногах.
Крылья его черного приплюснутого носа обеспокоенно трепетали.
дрогнуло невидимое поле, в которое были погружены оборотни. - Ты отдашь
мне женщину без всяких условий. Может быть, тогда это подземелье уцелеет.
Фруат-Гойм, несмотря ни на что, иначе не найдет покоя до самой смерти, а
может быть, и после нее. Когда Небесный Дракон будет уничтожен, а это было
непременным условием обитавших в нем теней, жизнь Люгера повиснет на
волоске. Он и сейчас ощущал близость смерти. До срока, предопределенного
знаком на его правой ладони, оставалось каких-нибудь пять лет...
продолжается какая-то возня, творятся черные заклинания, призываются силы
тьмы и демоны Гангары... Однако двойник, который был частью Дракона,
оставался неуязвимым для них. Вихри Хаоса бушевали вокруг него, демоны
пытались проникнуть сквозь его оболочку, враждебные влияния возникали, как
стрелы, летящие из темноты, но были не в силах пробить его защиту и
поразить его растворенное в облаке сознание. Где-то далеко отсюда
колдовали с валидийской кровью, уничтожали всевозможными способами сотни
изображений, фигурок и статуэток Стервятника, но все оказалось тщетным...
Глана. Через них он пил и постигал природу силы, присущей оборотням. Она
оказалась настолько чуждой и всепоглощающей, что, дойдя до определенной
черты, он понял: еще шаг - и он изменится необратимо, сам превратится в
оборотня, станет одним из Стаи...
себя Магистром Гланом, расслабился и впервые улыбнулся, обнажив два ряда
редких желтоватых зубов. Клыки были заметнее длиннее остальных. Люгер
оценил это жутковатое зрелище - улыбку оборотня, признавшего себя
побежденным. Красные точки в глубине его зрачков вспыхнули в последний раз
и погасли, уступив тусклому сиянию роговицы.
того места. Он вдруг почувствовал себя среди равных. На губах его двойника
даже возникло некое подобие усмешки.
дьявольски холодно, как в самую глубокую ночь самой суровой зимы; камни
были покрыты тонким слоем инея, а тело женщины, лежавшей на черной плите,
вначале показалось Люгеру отлитым из белого стекла. Она была обнажена, как
и тогда, когда он ее оставил. Несколько замерзших змей, превратившихся в
ледяные веревки, обвивали ее руки и ноги. Движения груди с затвердевшими
сосками были незаметны. На обескровленных губах Сегейлы застыла улыбка,
как будто она видела приятный сон, а на закрытых веках лежали две
маленькие распростертые жабы. В ноздри были вставлены скрученные
почерневшие листья какого-то растения. За время, проведенное в подземелье,
ногти Сегейлы стали такими же длинными, как пальцы, а волосы падали к
подножью плиты искрящимся ледником...
все-таки сделал почти невозможное и нашел ту, которую любил больше жизни.
Он ощущал ни с чем не сравнимые нежность и горечь... Потом он заметил еще
кое-что. Женщина была беременна. Это открытие поразило его, как удар
молнии. Чей ребенок был в ее чреве? Мысль об этом овладела им и горечь
сменилась острой болью...
бесцветным голосом:
существа в серых рясах, похожих на монашеские, с лицами, спрятанными под
капюшонами, и гибкими пальцами без ногтей. Всего за несколько минут
температура в подземелье стала вполне терпимой. Камни оттаивали и под
сапогами Люгера струилась вода. Потрясенный, он смотрел, как оживают змеи
и розовеет лицо спящей женщины. Руки чернокнижников взлетали над ней,
снимая заклятия, разрушая магический сон, разгоняя кровь и вскрывая
каналы, по которым нисходит в тело сила жизни... Задергались лапки жаб, со
змеиных глаз спадала пелена, губы Сегейлы потемнели... Когда жабы ускакали
в темноту и последняя змея исчезла под плитой, женщина зашевелилась и
открыла глаза. Минуту их взгляд был бессмысленным и блуждал по потолку,
пока, наконец, не остановился на Люгере. Тогда в этом взгляде появилась
былая нежность и любовь. Сегейла улыбнулась и протянула к Стервятнику
руки, не обращая внимания на серые фигуры, обступавшие ее, и зловещую
малиновую мантию. Потом она вдруг отстранилась. В эти мгновения Люгер,
находившийся внутри облака, едва не сошел с ума от того, что сам не может
ощутить тепло ее кожи. Желание немедленно проснулось в нем...
лучше было не прикасаться к Сегейле. Он отвернулся и, выходя, бросил
Глану:
Магистров Лиги и Стервятник настолько уверовал в собственную неуязвимость,
что принял это приглашение. Им двигало какое-то извращенное любопытство.
Отравления от не опасался - наличие двойника делало такую попытку
бессмысленной. Раньше он думал, что будет бежать из этого места без
оглядки, как только освободит женщину, но, чем дольше он оставался во
Фруат-Гойме, тем сильнее притягивал его этот страшный город, как
притягивает человека темная и непознанная сторона собственной жизни.
соответствии со здешними обычаями, благоухающую земмурскими ароматами и...
бесконечно отчужденную. Просторное платье, расшитое серебряными нитями,
скрадывало изменения в ее фигуре. Она понимала, что человек, оказавшийся
перед ней, - не настоящий Люгер, которого она знала в Элизенваре, но не
могла разгадать природу этой неуловимой подмены... Стервятник чувствовал,
как ей тяжело, и был благодарен за то, что сейчас она не задавала лишних
вопросов.
образ всегда жил в нем, но теперь он увидел Сегейлу так, как будто
потускневшее стекло, разделявшее их, внезапно разбилось. Ее прозрачные
серые глаза влажно блестели и излучали собственный теплый свет. Ему
мучительно хотелось впиться в ее мягкие ароматные губы своими губами,
ощутить нежность ее кожи, упругость груди, живота и бедер...
из чиновников Стаи, возвестившего о начале обеда. Люгер повел принцессу
вслед за оборотнем, ощущая рукой двойника, как подрагивает ее рука.
Сертаков Виталий
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Пехов Алексей
Афанасьев Роман