в царстве безмолвия и рыб. А потом умерло, было отторгнуто и выброшено штормом,
высохло под палящим солнцем, теперь исчезало в костре, не оставляя даже пепла.
трава горит быстро.
быстрый и безжалостный, сжимая кулаки, он остановился перед Валей, и тогда
интендантша улыбнулась в третий раз, да так, что даже у Лидки свело скулы.
ними:
чтобы не выпендривалась, а дала, как поло...
помнится, он не задирался никогда; теперь же Сергей отлетел на два шага и едва
удержался на ногах и схватился за скулу:
спину. Толкнул Сергея на землю.
освещенный круг, стараясь, чтобы губы не дрожали.
затравленными глазами.
как рыба. И дрожала мелкой дрожью.
его под мышкой, поспешила к морю. Забралась в камни на краю пляжа и опустила
спальник в воду.
колено в море, Лидка помогала соленой воде уничтожать следы первой брачной ночи.
Валя.
Половина спален снова называлась классами, двухъярусные кровати были разобраны и
вынесены в кладовую, и старые школьные столы, за которыми учились еще Лидкины
ровесники, заняли свое законное место, настолько законное, что железные
мебельные ножки попали каждая в свою щербинку на линолеуме. Исключая, конечно,
те несколько помещений, которые во время апокалипсиса выгорели дотла, там
линолеум был почти новый.
образовавшемся под табличкой "Первый-К". Широченный двор до краев был запружен
народом; малыши из средней и младшей групп липли к окнам, расплющивали носы о
стекло, с завистью глядели на старших братьев и сестер, у которых сегодня, прямо
сейчас, начинается новая взрослая жизнь. Лидка помнила себя, взобравшуюся на
подоконник, ищущую в такой же возбужденной толпе Тимура и Яну.
здесь, в двести пятой. Потом, на взлете папиной карьеры, всех троих перевели в
лицей: Яна с Тимуром были тогда в шестом классе, Лидка - в четвертом. Племянницу
же Яночку собирались отдать в лицей с первого же дня учебы, но у Тимура не
хватило на это денег, а у папы- влияния.
другой, поняла?
годам строптива. Лидка молча сочувствовала неведомой Тамаре Михалне,
му-^чившейся с Яночкой четыре года в саду и, вероятно, обреченной мучиться еще
как минимум год, пока Саня с Тимуром не исхитрятся перевести девчонку в лицей.
фотоаппаратом. Хмурился, втихомолку завидуя, шестилетний Паша, оказавшийся на
полгода младше собственной племянницы и потому попавший в среднюю группу. Лидка
видела, как Яночка обернулась в толпе и прицельно показала дядюшке язык.
толстая тетка.
настойчивым голосом профессионального педагога.
На этом празднике хватает толкотни и без дальних родственников.
рекламные щиты предлагали если не тетрадки, то ранцы, если не ранцы, то
коробочки для завтраков или сами завтраки "для поддержания сил маленького
отличника". Кое-где на улицу были выставлены репродукторы, будящие ностальгию
незатейливыми школьными песенками. "Как время-то идет", - вздыхала ведущая
радиопередачи.
ничего удивительного, первый день учебы всегда считался нерабочим днем, в том
числе и в Институте кризисной истории.
он зовет отца - папа? Дядя? Ярослав Андреевич?
надоевший номер.
секретарша на месте и шеф на месте тоже, только вот захочет ли он разговаривать?
поводу моего...
Одиннадцать ноль-ноль, сто первая комната. Поговоришь с одним... человеком.
полтора часа.
сиденья была разрисована разнообразными рожами; это еще цветочки, через
полгодика пойдут надписи. Сперва самые невинные, а дальше- больше...
открытые и закрытые, брезентовые и стеклянные, и каждый второй приманивал
броской вывеской: "Школьный базар".
ящик, неохотно отковыляли на несколько метров в сторону. То и дело оступаясь на
камнях, Лидка добралась до знакомой расщелины. Постелила полиэтиленовый кулек,
уселась, скрестив ноги.
экспедиции - они любили уединяться здесь и печь картошку на углях. И вспоминать,
как было хорошо тогда, в первую ночь, в палатке. Тогда Лидка была еще свято
уверена, что не сегодня-завтра тест на беременность даст положительный
результат.
все жирнее и гаже. Наконец потребность в романтических вечерах у моря отпала
вовсе.
мышь.
красно-розового легочного цвета, был ей особенно противен. Столько усилий
потребовалось, чтобы получить его, и столько открытий мерещилось за порогом
искусственной тайны, и какой пустой и вымороченной оказалась вся эта запретная
наука и вместе с тем какой ревнивой и мстительной; заполучив в свое нутро
человека с розовым пропуском, она ни за что не желала выпустить его обратно.
но очень похожей на настоящую. "Кожа нерадивых сотрудников", - подумала Лидка и
не улыбнулась собственной шутке.
она его не узнала. И только когда он сдвинул брови и подбородком указал на стул,
только тогда она вздрогнула и подобралась.
партикулярный костюм с галстуком преображали его до неузнаваемости. И еще гладко
зачесанные волосы.
коленях видавшую виды сумку.- Какое у него звание? И какое звание было ТОГДА?"
"Саша, Саша", и человека на берегу, этого вот человека, нарочито погруженного в
чтение. Правда, море шумело так громко... А она кричала так тихо...
вызвано ваше столь радикальное, решение? Столь неожиданное для всех, кто вас
знал?
Махров Алексей
Самойлова Елена
Афанасьев Роман
Белоусов Валерий
Круз Андрей
Каргалов Вадим