медицины. И единственный в жизни визит в морг.
и волны, и ветер. - Давай их мне под правый борт! - И, уже изготовившись для
стрельбы, через плечо спросил Рысюка: - А ты стрелять будешь?
отрицательно мотнул головой:
чего ж дрожать-то?
передернуло снова.
поручни. То зарываясь в пену, то выныривая, поднимая фонтаны воды, суденышко
нагоняло стаю дальфинов.
мозги, ка-ак драпанули бы сейчас, только бы мы и видели... Не. Вон, смотри,
Игорек.
оступаясь на неопознанном хламе, Лидка добралась до железной лесенки, ведущей
наверх, в рубку, и зацепилась за нее мертвой хваткой. Качку она переносила
относительно легко, но перспектива не удержаться и врезаться в борт мало ее
прельщала.
вовремя.
И еще - в отдалении. Скоро Лидка сбилась со счета, стая действительно была
немаленькая.
промахнется; ветер, ревущий в ушах, благополучно съедал все звуки.
потом широко, как в слаломе, развернулся - рубка прикрыла Лидку от ветра, отчего
вокруг сделалось тихо-тихо, почти как под водой.
летели. Игорь, приподнявшись на цыпочки, с интересом заглядывал за борт; генерал
вскинул руку, давая указания невидимому Вовчику:
банка с окурками, неспешно двинулась от борта к борту, то и дело роняя то
жеваные бычки, то докуренные лишь до половины дорогущие сигареты с золотой
каймой и отпечатком помады на фильтре. "Кого они тут ловят, на этом траулере?" -
подумала Лидка.
руки она по-прежнему не решалась оторвать от лесенки. Генерал стрелял и стрелял,
заряжал и стрелял снова. Сперва Лидка видела только его затылок, но потом Стужа
поменял ракурс стрельбы, повернулся к Лидке в профиль, и она удивилась.
Это было умиротворенное лицо счастливого человека, разгладились морщины, исчез
привычный оскал, генерал походил сейчас на пожилого клерка, вернувшегося со
службы домой и наконец-то добравшегося до любимой коллекции марок. Лидка
поднялась на несколько ступенек выше.
Вероятно, дальфины не были такими идиотами, какими считал их Президент;
самоубийцами, во всяком случае, они не были точно.
зарубки буду делать. Итого- сто пятнадцать. Есть что отпраздновать, Рысючина...
снабдил Лидку и Рысюка нечистой парусиной.- Гарпуном бы, так был бы толк. А так
- рыбам корм.
червями.
учитывать, твои трофеи? Стужа в момент надулся, побагровел, напряглись жилы на
толстой шее.
пятнадцать штук уложил в новом цикле, и ТОГДА - штук двадцать глеф. ЭТИ тоже
были шефами - может, человечины пробовали, а ты, - это морячку, - ИХ жрать
собрался?!
зарубок ничем не хуже коллекции, например, чучел...
перекатывалась по палубе жестяная коробка из-под окурков; наследный принц с
отсутствующим видом наблюдал за чайками, откуда ни возьмись слетевшимися к месту
охоты. . Лидка на четвереньках добралась до борта, уцепилась за поручень, и ее
вырвало.
подтвердил вину подсудимых:
организация утечки информации... Смещены с занимаемых должностей... осуждены на
разные сроки тюремного заключения... Полковник Ретельников Н. И., в течение
многих лет продававший секретные материалы отечественного ГО аналогичным
зарубежным службам... признан виновным в измене Родине и приговорен к высшей
мере наказания - расстрелу..."
рассвет - значит, ночь позади. Еще немножко, и встанет солнце, но в принципе уже
сейчас можно шлепать на кухню и варить себе кофе.
Трудно поверить, что это не магнитофонная запись, что здесь, в центре города, в
душном административном квартале, еще остался кто-то, способный щебетать на
рассвете.
раковиной, заранее зная, что предстоит увидеть. Лихорадочно блестящие глаза,
отекшие веки, седые волоски по обе стороны от пробора. Тридцать три года, ни
годом больше, но и ни годом меньше. Все врут, что косметология способна творить
чудеса... На воспаленный затравленный взгляд не наложишь очищающую маску.
свежести. Отправилась на кухню и плотно закрыла за собой дверь. Негромко взвыла
кофемолка; Лидка поставила на огонь медную, как колокол, и такую же огромную
джезву. Вот и все. Сейчас остатки бессонной ночи благополучно утопятся в густой
коричневой жиже. И забудется "час быка" - раздумья, приходящие, будто по
расписанию, ровно в четыре часа утра. Замечательное время, звездный час всех
сумасшедших.
дверь, на пороге обнаружился Рысюк, босой, в полосатом до пят халате.
будто ему предлагали по меньшей мере мышьяку. Беспечный Лидкин тон не мог
обмануть Рысюка. Иногда в минуты отчаяния ей казалось, что Рысюка вообще
невозможно обмануть.
это?
боится?
семидесятипятилетний старик?!
влажной весенней скамейке.
раскладе. Он - Зарудный, а это табу...
терпеливо кивнул:
выходящее. Ничего подобного - разборки в структурах были и прежде, только ты
ничего об этом не знала.
Конан-Дойль Артур
Каргалов Вадим
Посняков Андрей
Корнев Павел
Шилова Юлия
Шилова Юлия