Чтение 67–й страницы книги ~Ведьмин век~

черпают силу в страхе непуганных толп? Ибо сударыни мои сильнее с каж-
дым днем, и люд бежит из городов, забиваясь в леса и ущелья, дичая...

...А кто вам сказал, что мироздание, каким мы его мыслим, оста-
нется неизменным навеки?..

Эдак мне никогда не избыть обвинений в крамоле...

Сударыни мои ведьмы не желают преображать мироздание; так волк,
живущий в одном загоне с курами, не желает менять окружающую его сущ-
ность, он просто питает себя необходимой ему пищей...

Тягостная тень висит над моей душей. Я не знаю, что будет завт-
ра..."

Вечером началось столпотворение на вокзалах.

Говорили, что некая прорицательница, вот уже полвека безвылазно
живущая в сыром подвале на окраине Вижны, с определенностью заявила о
надвигающемся "веке ведьм" - что для простого обывателя равнозначно
концу света. Говорили, что высшие государственные чины знали об этом
давно и подготовили для себя отступление - говорили, что у самого Ве-
ликого Инквизитора в любовницах ведьма-матка...

Дикторам, увещевавшим с экранов, не верили. Может быть, потому,
что на дне их профессионально доброжелательных глаз жила паника; все
новости, даже из самых дальних стран, были удивительно похожи на хро-
нику виженского вокзала.

За третьеклассный билет на поезд платили по цене золота. Не пер-
ронах ревели увозимые за город дети - почти все они ощутили в эти дни
неясный страх, и многие, в том числе воспитанные школьники, просыпа-
лись по ночам с криком, на мокрой простынке; по дорогам тянулись вере-
ницы машин и автобусов, летняя Вижна пустела на глазах.

По улицам метался черный дым. Проклятые шары, участвовавшие в
традиционных гонках, обрушились на пригород и выжгли целые кварталы -
вся пожарная охрана Вижны день и ночь стояла на ушах. Пожары не желали
угасать, и, задавленные, возрождались снова; из ожогового центра носи-
лись туда-сюда белые санитарные машины.

Пикеты и шествия запрещены были постановлением Государственного
совета - а потому людей, явившихся требовать защиты ко Дворцу Инквизи-
ции, разогнали струями воды.

Природа, до сего времени равнодушно наблюдавшая за человеческой
суетой, наконец-то решила внести в происходящее собственную лепту:
посреди лета, пусть и прохладного и дождливого, грянул вдруг промозг-
лый осенний холод. Ничего не подозревавшие июльские цветы пожухли за
одну ночь, прихваченные инеем.

Герцог утвердил постановление Государственного совета о введении
в городе чрезвычайного положения. Клавдий Старж подписал приказ об
аресте всех без исключения виженских ведьм.

Дорожные бригады, мобилизованные Инквизицией, устанавливали на
перекрестках каменные плиты с изображением знака Пса. Из городского
центра ритуальных услуг изъяты были все камни, приготовленные для
надгробий, и в подвалах Дворца над ними трудились посменно пятеро мощ-
ных маркированных инквизиторов; знак был призван ослабить ведьминскую
силу. Город, уставленный плитами, очень скоро стал походить на обшир-
ное кладбище; Клавдий не обманывал себя насчет эффективности этой ме-
ры. Возможно, это создаст ведьмам небольшие сложности - только и все-
го...

Арестованных ведьм вывозили в крытых грузовиках. Только неиниции-
рованных; действующие, как правило, получали приговор в течение суток.
Конвоиры требовали премиальных за риск - потому что два случая побега,
один за другим, погубили троих человек и покалечили еще четверых; па-
лачи требовали пополнения, бронекостюмов и опять-таки премиальных.
"Дешевле раскошелиться сейчас, чем платить потом пенсии нашим семьям".

В ответ на запрос о деньгах министр финансов скрутил тугую оскор-
бительную фигу. Клавдию пришлось зловеще оскалиться и призвать в сви-
детели герцога; финансирование было дано, но Клавдий не испытал от
этого ни радости, ни удовлетворения. "...Ибо матка, матерь-ведьма, за-
таилась так близко, что я не могу спать, чуя ее дух... И не далее как
сегодня я схвачу ее шею железными клещами, которые уже выковала моя
воля..."

- Патрон, один человек звонит вам вот уже второй день... по част-
ному делу. Соединить?

- Имя?

- Юлиан Митец...

- Следовало доложить раньше... Соедини.

Щелчок в трубке.

- Да, Юлек, я слушаю...

- Клавдий... Силы небесные, Клав, я уже не чаял до тебя добрать-
ся...

- Сейчас тяжело, Юлек. У меня минута времени... Я слушаю.

- Клав, я... ты можешь сказать мне, что происходит? Прямо все с
ума посходили, никто не верит этим сводкам, ведьмы... Клав, если не
можешь сказать, то хоть намекни... Уехать? За границу? Так, говорят,
за границей то же самое...

Клавдий прикрыл глаза. В стекло молотил по-осеннему холодный
дождь. Кажется, даже со снегом.

- Нет надобности уезжать... Сиди у себя, только в Вижну не пока-
зывайся, избегай людных мест и Назара не пускай... Все обойдется, не
трусь.

- Клав, ты серьезно говоришь? Ты УВЕРЕН?..

- Извини, Юлек, у меня действительно нет времени. Как-нибудь
встретимся, запасись вином... Привет.

- Да, Клав... Да, извини... до свидания...

Трубка легла на рычаг.

На душу Клавдия лег камень.

Ему было неприятно, что Юлиан так и не спросил о судьбе Ивги.

Хотя что услышал бы от в ответ? "Я сам позабочусь о ее судьбе,
как позаботился о судьбе всех виженских ведьм"?..

Сперва было нападение на отряд, конвоирующий за город партию неи-
нициированных ведьм. Нападавшие, все как один хоккеисты клуба "Вижна",
десять здоровенных парней, вооруженных десятком клюшек и парой дамских
пистолетов, наголову разбили конвой и в течение восьми с половиной ми-
нут освободили ведьм, причем эти последние провалились потом как бы
сквозь землю. Оставшиеся в живых конвоиры клялись потом, что слышали
смех, "как в метро", и что коренастые, стриженные под ноль спортсмены
отбрасывали тени стройных женщин с длинными волосами; Клавдий морщил-
ся, как от боли, подолгу водил ладонью над крупной картой пригородов,
выслушивал доклады районных инквизиторов и время от времени бросал
опергруппу в отдаленную, ничем не примечательную точку охваченного па-
никой города.

Дважды или трижды опергруппы находили на указанном месте покину-
тое, еще теплое гнездо. Нашли еще один зал для инициаций - на сухом
дне пустого школьного бассейна; трижды облава оказывалась удачной, и
жертвами опергрупп стали двое матерых и четверо новоиспеченных ведьм.

От прежних ведьм - таких привычных Клавдию, коварных и прямоли-
нейных, трусливых и отважных ведьм "мирного" времени - этих пойманных
"сударынь" отличало полное безразличие к собственной судьбе. Они лише-
ны были инстинкта самосохранения. Они оставались равнодушны и к посу-
лам и к пыткам, их совершенно не интересовали сроки собственной казни,
и даже новообращенные, прошедшие инициацию несколько дней назад, уже
не содержали в душе ничего человеческого. При словах "нерожденная
мать" в их глазах на мгновение вспыхивали издевательские желтые огонь-
ки - и это была единственная реакции, доказывающая, что пленницы не
глухие.

Клавдий не пытался заглянуть с помощью Ивги в мир их побуждений.
Себе он объяснил это тем, что метод "перископа" не оправдал надежд; на
самом деле, возможно, виной тому были гадливость, испытываемая им пе-
ред этими жуткими душами, и нежелание погружать в них Ивгу. Кто знает,
как скажется на девчонке подобное переживание.

Следующим событием было то, что дуэт молодых перспективных инкви-
зиторов хитроумным образом изловил для Клавдия "трамвайщицу". Бывшую
стриптизершу ночного клуба "Тролли", за которой сам Великий Инквизитор
гонялся на машине с выбитым передним стеклом. Которую он не на шутку
подозревал в том, что она...

На эту мысль его натолкнул укачиваемый на руках серебристый шарф.
Мать, колыбельная... Матка. Нерожденная мать. Или уже рожденная?..

Она криво улыбнулась - приветствуя врага, уже однажды ей проиг-
равшего; она была небывало мощная щит-ведьма, только и всего. С колод-
цем восемьдесят пять. С железной защитой, с профессиональным и артис-
тичным бесстыдством ночной танцовщицы.

- Твоя мать отреклась от тебя, Ани.

Нет, он не сбил ее с толку. Ни на мгновение; ответом была снова
улыбка, на этот раз презрительная.

- Иначе почему же она позволила тебе попасть в мои руки? Ты ведь
умрешь сегодня же, Ани, костер для тебя сложен...

Ни страха, ни замешательства.

- Где твоя мать, Ани? Где твоя великолепная мать? Укажи мне доро-
гу. Она не будет против.

- Ты так этого хочешь?

Голос ведьмы голос обладал обертонами, от которых беззвучно нап-
ряглись стражники в темных углах. Голос проникал под кожу, расслаблял,
вибрировал, издевался.

- Ты умрешь, Великий Инквизитор.

- Все умрут.