рядом с ней стоял убийца Динара - и Луаян, поглядывающий на обоих через
плечо, с изумлением подмечал в дочери множество мелких, немыслимых до сих
пор черточек.
красивых губ пролегают мягче - даже сейчас, когда она хмурится. Ей глубоко
не безразлично, что рядом стоит Солль - человек, которого она не так давно
готова была уничтожить!
вернуться к разговору.
мой язык...
бархатной подушечки нечто, тихонько звякнувшее желтой цепочкой:
медальон на цепочке.
же все им доложу...
подумал, покачал головой:
ваш друг Гаэтан об одном случае, свидетелем которого он случайно стал...
Это возможно - однако я не буду этого делать, Эгерт. Вы должны пройти свой
путь до конца. Боритесь... за свою свободу, - последние слова декан
произнес, обращаясь к медальону.
отбрасывал блики на потолок.
удивленно взглянули на него:
крупинки... А ведь накануне больших испытаний... Он чует опасность,
нависшую над миром, и ржавеет. Так было полвека назад, когда на пороге
стояла Третья сила... Тогда, я помню, меня, мальчишку, тоже мучили
предчувствия - и медальон, как говорят, был полностью ржав. Теперь он
чист... Будто ничего и не угрожает. Но я-то знаю, что это не так!
обратно в сейф.
искр.
отношение... Но самое страшное - что-то другое. Или... кто-то другой.
комнатки побелел, как подол подвенечного платья; не было слышно ни ветра,
ни шагов, ни стука колес на площади - в торжественной тишине на землю
валились снега.
таком обычае, Эгерт обрадовался даже больше, чем мог ожидать сам.
Лиса мирное студенчество внезапно переродилось в орду прирожденных воинов
- наскоро слепленная снежная крепость успела пасть, и не однажды, прежде
чем в битву ввязался Солль.
оказался один против всех; рук у него, кажется, было не две, а десять, и
ни один бросок не пропадал даром - любой запущенный снежок находил свою
цель, чтобы превратиться в снежную крошку на чьем-нибудь раскрасневшемся
лице. Атакуемый со всех сторон, он нырял под неприятельские снаряды, и они
сталкивались у него над головой, осыпая светлые волосы снегом; отчаявшись
поразить слишком уж подвижную мишень, противники его, сговорившись,
собирались уже пойти в рукопашную и закатать непобедимого в сугроб -
когда, оглянувшись, смеющийся Солль вдруг увидел наблюдающую за схваткой
Торию.
зачерпнула снег и скатала его в шарик. Потом, несильно размахнувшись,
бросила - и угодила Соллю в лоб.
улыбки смотрела в его мокрое лицо:
больше ни слова, она повернулась и пошла прочь; Эгерт двинулся за ней, как
привязанный.
змеи и деревянной обезьяны вздымались необъятных размеров зимние шапки.
встречаться с Фагиррой.
улыбнулась Тория.
крались сани, и широкие следы их полозьев казались твердыми, будто
фарфоровыми. Снег валил и падал, укрывая плечи пешеходов, пятная белым
черных удивленных собак, скрывая от глаз отбросы и нечистоты.
весна... Пусть тает. А то...
которой накрывают покойника - но не сказала. Пусть Эгерт не думает, что
она всегда шутит так мрачно; зима ведь действительно красива, и кто
виноват, что в сугробе можно замерзнуть до смерти, вот как ее мать?
снежинками на спинах, похожие на стражников в их яркой форме; тут же
прогуливались и стражники с длинными пиками, красно-белые, нахохленные,
похожие на снегирей.
помимо всего прочего, приличествует закалка, - Эгерт усмехнулся.
стальным змеям и драконам, выкованным на тяжелых створках. По большой
дороге тянулись санные обозы; Тория уверенно свернула и вывела Эгерта к
самому берегу реки.
корочкой льда - плотной и матовой у берегов, тонкой и узорчатой у
середины; сама же стремнина оставалась свободной, темной и гладкой, и на
самом краю льда стояли толпой черные, исполненные важности вороны.
быть тропинка.
попадать башмачками в глубокие следы его сапог. Так шли довольно долго, и
снег перестал, наконец, падать, и сквозь рваные дыры в облаках проглянуло
солнце.
оказался вдруг мир; Эгерт обернулся - в волосах у него вспыхивали цветными
огнями нерастаявшие снежинки:
показались ей необязательным довеском к снежному, залитому солнцем
великолепию этого странного дня.
ответ.
таким глубоким. Одну руку Тория держала в теплых недрах муфты, а другой
опиралась на руку спутника - Солль плотнее прижимал к себе локоть, чтобы
ладонь ее, спрятавшись в складке рукава, не мерзла.
стеной сизыми столбиками стояли струйки дыма.
красиво...
Черного Мора, здесь похоронили в одной яме всех, кто умер... Говорят, от
мертвых тел холм стал выше на треть. С тех пор это место считается
особенным, одни говорят - счастливым, другие - заклятым... Дети иногда
оставляют на вершине прядь своих волос - чтобы сбылось желание... Колдуны
из деревень ходят сюда в паломничество... А вообще... - Тория запнулась. -
Отец не любит это место... говорит... Но нам-то чего бояться? Такой
красивый белый день...
рукой то на реку, то на заснеженную ленту дороги, то на близкий серый
Громыко Ольга
Куликов Роман
Андреев Николай
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Ибсен Генрик