светлеть. Первые лучи солнца сверкнули над водой, и одновременно
облака справа и сзади стали густеть, кудрявиться по краям и
задергивать небо снизу, от горизонта, плотной массой.
также закрепить грот и контр-бизань. Первые шквалы потрясли корабль. В
хаосе брызг, в пронзительном свисте ветра "Катти Сарк" вздрагивала,
кренясь и прибавляя ход. Шторм склонялся все больше к западу, пока не
перешел на чистый фордевинд. Тяжелые, низкие облака потушили
золотившийся восток, опускаясь все ниже, и, казалось, утюжили верхушки
грозных валов, полчищем двинувшихся на клипер.
- паруса на задней мачте (бизани).] паруса, рискнув оставить полный
грот-марсель, все брамсели и бом-брамсели[Брамсели и бом-брамсели -
верхние паруса на мачтах.], положившись на прекрасную остойчивость
"Катти Сарк". Он не ошибся. Судно мчалось четырнадцатиузловым ходом
совершенно спокойно, несмотря на крупные волны. Рулевые на штурвале
работали сосредоточенно, но без всякого напряжения. Вуджет лишний раз
убедился, что многовековой опыт кораблестроения действительно воплотил
все лучшее в его замечательном судне.
бушующий океан словно заколдованный. Гривастые водяные горы вздымались
вокруг, угрожая задавить судно своей тяжестью, но не могли даже
захлестнуть палубу, обдаваемую только брызгами. Серые разлохмаченные
облака с огромной скоростью бежали по небу, обгоняя "Катти Сарк".
похож на небольшое озеро, замкнутое в свинцовых стенах туч и
изборожденное гигантскими волнами. Слева начал подниматься вал
непомерной вышины. Темная зловещая бездна углублялась у его подножия.
Вал рос, приближался, заострялся. Вот уже совсем навис над палубой
"Катти Сарк" его заворачивающийся вниз гребень. В долю секунды клипер
взлетел на него, легкий и увертливый. Чудовище исчезло, подбросив
корму своим последним вздохом. Волшебница Нэн плясала на волнах, и
угнетающая сила бури не имела над ней никакой власти.
порождает в людях буря, если они полностью уверены в своей
безопасности. Чуткое ухо капитана уловило сквозь рев урагана обрывки
песни - матросы изо всех сил горланили какой-то старинный пиратский
напев, а боцманы, ругаясь, требовали молчания. Вуджет приказал первому
помощнику не уменьшать парусов.
еще раз окинул взглядом беснующееся море и удалился в свою каюту...
вскочил на ноги.
проспал полторы вахты.
молодой моряк.
еще выл и гудел над палубой, когда в небе произошла внезапная и резкая
перемена. Словно гигантский нож распорол толстое облачное одеяло от
края до края горизонта. Серая пелена, заграждавшая простор океана,
расползлась в стороны, уходя на норд и зюйд. Разрез в тучах открыл
чистое небо, уже слегка тускневшее в преддверии вечера, и проложил на
поверхности моря широкую, светлую дорогу.
темную даль.
по бурному морю с той же неуловимой и необъяснимой легкостью, как и
сама "Катти". Буря утихла, но ветер, зашедший к югу, был еще очень
свеж, чтобы не сказать крепок. Встречный клипер шел почти в
халфвинд[Халфвинд - полветра, когда ветер перпендикулярен курсу
корабля.]. Кроме основных парусов, судно несло все стаксели и даже два
лиселя. Затаив дыхание моряки следили за кораблем, и ревнивое чувство
завладело ими. Клипер несся по бурному морю еще быстрее их корабля. Он
прошел вдали, уже слабо различимый в темнеющем небе, не подав никакого
сигнала, а может быть, его сигналы уже не различались.
один из матросов, не раз встречавший соперника "Катти Сарк" в
китайских водах.
второй клипер. Что-то одинаковое с "Катти" было во всей повадке
корабля; та же чудесная слаженность всех пропорций корпуса, рангоута и
парусов, заставлявшая восхищаться неопытных пассажиров.
ветер был бакштагом - наилучшим для парусника. Скачком увеличив ход,
судно понеслось по волнам. Вскоре звонки лага возвестили семнадцать
узлов. Но ветер слабел, можно было рискнуть, и Вуджет приказал
поставить все стаксели и лисели - всю дополнительную парусность
корабля. Три тысячи триста пятьдесят квадратных метров парусины низко
загудели, надулись огромными белыми рядами.
встретив сочувственный взгляд своего капитана, вновь приосанился.
ветер дул теперь ровно, мягко шипела и плескалась под носом вода, а
скорость клипера оставалась все той же. Только звонки лага отмечали
милю за милей да победно пели тросы стоячего такелажа. И каждый моряк
экипажа "Катти Сарк" чувствовал себя наследником прежних победителей
морей, прокладывавших новые пути по грозным необозримым океанам, среди
которых любой корабль терялся ничтожной песчинкой. Судьба отметила и
возвысила их: они плавают на лучшем корабле мира! Если бы только не
"Фермопилы"! А впрочем, может быть, и хорошо, что
их - кораблей-альбатросов - два. Будет с кем потягаться, попробовать
силы!
изучать "Катти Сарк". В его руки попало чудесное творение рук
человеческих, с помощью которого можно было бороться за скоростной
полет по половине земного шара при любых условиях того сложного
сочетания жары и холода, ветра и штиля, дождей и сухих бурь, которое
для сокращения именуется погодой и к которому на море добавляются
волнение, течения и противотечения, приливы и отливы. Вуджет учился
брать от корабля все богатство его управляемости, невероятно гибкой
для парусника с прямым вооружением, способностями к лавировке и
движению при слабых ветрах. Результаты труда капитана и экипажа не
замедлили сказаться: все бегуны шерстяного флота оказывались неизменно
побежденными. Быстроногая ведьма, выходя одновременно с другими
судами, опережала их на целые недели.
пятый раз... Первенство "Катти" утвердилось, хотя и не столь прочно,
как хотелось бы капитану и команде корабля. "Фермопилы" уступали
"Катти Сарк" в переходах всего на часы, самое большее - на сутки.
Упрямый корабль не прекращал состязания, казалось впитав в себя
шотландское упорство своих строителей.
скоростью семнадцать узлов, покрывая более трехсот шестидесяти миль в
сутки. В 1885 году "Катти Сарк" сделала переход из Лондона в Сидней,
преодолев расстояние в двадцать одну тысячу триста километров с
буксировками, ожиданием лоцманов и заходом в Кейптаун за шестьдесят
семь дней. Джон Виллис, которому перевалило за семьдесят, устроил
банкет и принимал поздравления, как владелец лучшего в мире корабля.
Однако новая сила вступила в соревнование на морских просторах:
пароходы - эти жалкие каботажные скорлупки - превращались в настоящие
океанские суда. Применение винта сделало их надежными; строители
паровых машин и котлов накопили нужный опыт. И даже на далеких и
тяжелых австралийских рейсах доставка почты была поручена пароходам...
Резвость шерстяных клиперов с каждым годом все более уступала работе
машин, более стойкой и постоянной, меньше зависящей от капризов
погоды.
соперничестве пара и паруса, вызывая неизменное восхищение у
пароходных пассажиров и команды, когда при попутном ветре тот или
другой из красавцев клиперов возникал белокрылым лебедем среди моря,
нагонял дымившее, глухо шумевшее чудовище и скользил вперед, чистый,
безмолвный и легкий.
- один из лучших почтовых пароходов Полуостровной и Восточной Компании
- отправился в австралийский рейс. У острова Гарбо пароход встретил
"Катти Сарк", шедшую тоже в Сидней. Крутой бейдевинд не давал клиперу
развить более двенадцати узлов, а пароход исправно, сутки за сутками,
делал четырнадцать. Упорная работа машины одолевала капризы погоды.
лавировать побыстрее: по неслышной команде менялись галсы,
разворачивались дополнительные паруса.
сверкании спокойного моря. Многие зрители, знавшие, что встретили
Сертаков Виталий
Гуревич Георгий
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Трубников Александр