некоторую аллегорию, обыгрывающую сопоставление определенных смыслов
понятий "рыцарь" и "лесоповал". Но можно было и ничего не искать, а
принять картину как живописную разновидность юмористических картинок "без
слов". Это уж как кому взглянется.
усиливаясь, то чуть стихая, завывал ветер, гоняя по двору всякий мелкий
мусор. Шуршал и шуршал по крыше, по стеклам, по доскам веранды очередной
обложной дождь. Над холодной пустыней речного плеса, над дальними
пустошами заречья сгущалась сизо-серая мгла. Кажется, будто сумерки
иачииаются сразу после полудня и тянутся, тянутся так долго, как никогда
не бывает на Земле, сопровождаемые размеренным стуком высоких башенных
часов в эбеновом футляре и бессмысленно-мерными взмахами медного маятника.
Во всем вокруг - ощущение неумолимого, заведомо предрешенного умирания
жизни до неведомо когда могущей вернуться весны. И даже не очень верится,
что она вообще когда-нибудь наступит, слишком все уныло и безнадежно
вокруг. В холлах и комнатах почти темно. От окон тянет знобкими
сквозняками.
навесом сложен в поленницы не один десяток кубометров дров, гарантирующих
тепло и жизнь в самую долгую и холодную зиму, для настроения можно сварить
гусарский пунш и стоять с чарой в руке у полукруглого окна, смотреть через
толстое стекло в ненастный день, на серые лужи и пузыри на них, на полосы
ряби поперек оловянного зеркала плеса. И, может быть, именно это -
счастье?
овладевало им последние годы. После душевного и духовного подъема
юношеских лет, которые Берестин назвал для себя "Время больших ожиданий",
после ослепительных и близких перспектив, надежд на совсем уже
великолепную жизнь в скором будущем, все последующее сначала удивляло и
разочаровывало, потом стало глухо озлоблять и вынудило все плотнее
замыкаться в раковину личных проблем. И еще хорошо, что так. После смерти
Брежнева надежды начали было возрождаться, но, увы, ненадолго. Слава богу,
что подвернулась Валгалла. Во-первых, появилось дело, которому можно
посвятить все обозримое будущее. Во-вторых, раз время на Земле все равно
стоит, нет необходимости интересоваться новостями и можно спокойно читать,
раз уж появится такое желание, глянцевые, желтоватые, чуть пахнущие пылью
и тленом книжки журнала "Столица и усадьба" за десятые годы текущего века.
Очень успокаивающее чтение. Кроме того, у Берестина вновь пробудился вкус
к военной истории, и он увлекся трудами немецких полководцев минувшей
войны: Манштейна, Гудериана, Меллентина, Типпельскирха, Гальдера...
погоде, закинул за плечо ремень карабина и вышел под ненастное небо.
Сильно похолодало. Над головой без конца, гряда за грядой, тянулись
пропитанные водой низкие тучи. Как мокрая серая вата из солдатских
матрасов. Но где-то далеко все же пробивался солнечный луч и чуть
подсвечивал розовато-желтым предвечерний горизонт.
прорезался широкими полянами и волнами пологих сопок. Непромокаемая куртка
с капюшоном и высокие, хорошо промазанные сапоги делали прогулку под
моросящим дождем своеобразно приятной. Особое ощущение независимости от
погоды, автономного уюта.
дождевые капли чуть слышно шелестели о ткань капюшона, стены и крыши форта
быстро растаяли в сероватой пелене, и Берестин подумал, что зря не взял с
собой компас. По такой погоде заблудиться - плевое дело.
можно было вообразить себя помещиком старых времен, бродящим по своим
охотничьим угодьям. Опять же без всякого намерения романтизировать частную
собственность на землю и присвоение прибавочного продукта, а так. Вроде
Тургенева, Некрасова, да и самого Пушкина, весьма одобрявшего деревенскую,
причем отнюдь не крестьянскую жизнь.
А когда поднял голову, метрах в тридцати от него стоял диковинный зверь,
непонятно как и откуда появившийся. Размером с уссурийского тигра, он
пропорциями своими гораздо больше напоминал увеличенного до безобразия
домашнего котенка. Такой же головастый, пушистый, словно бы округлый и
совсем на первый взгляд не страшный. Пепельно-серого цвета, с почти
черными пятнами, в беспорядке разбросанными по телу. И с желто-зелеными
глазами размером с фары "Жигулей". В других обстоятельствах, к примеру на
фотографии, он мог бы показаться даже забавным. Но сейчас он смотрел на
Берестина немигающими глазищами, и чувствовалось, что смотрит зверь не
просто так, а может прыгнуть.
день, следы чудовищных когтей.
шумели голоса многих людей и часто гремели тренировочные выстрелы, зверье,
конечно, поразбежалось, попряталось, а теперь вот наступила первозданная
тишина и местная фауна начала возвращаться на свои исконные территории.
Этот котик, возможно, еще и не самое серьезное из того, что здесь
обретается...
никак не мог вспомнить, на предохранителе оружие или нет. Как взводил
затвор, загонял в ствол маслянисто блестящий золотистый патрон, он помнил,
а вот поднимал ли после этого флажок предохранителя? Обрубило начисто.
назад, сжал пальцами цевье.
было совсем иначе. Большая компания, хороший обзор, сколько угодно
времени. Кстати, кабан и тигр - все же разные объекты. А эта животина -
черт ее знает, кто она вообще и на какие пакости способна?
представить, что и дальше может быть, как в том же сне - когда жмешь на
спуск, а выстрела нет. И плохо, что он не представляет характера
неведомого зверя. Что лучше: резко шагнуть вперед - вдруг испугается, или,
наоборот, медленно отступать, как от кобры, не раздражая хищника?
одновременно вскидывая карабин. И зверь прыгнул тоже. Будто этого и ждал.
В чудовищно мощном броске пересек почти все разделявшее их пространство.
Но чуть-чуть ему все же не хватило. Огромная туша бесшумно приземлилась
метрах в пяти перед Берестиным, и тут же, словно сам по себе, загрохотал
карабин. Как потом выяснилось, для такой охоты его калибр был совсем
никуда, но оттого что частые выстрелы заполыхали практически в упор, к
острой боли от прошивающих могучее тело пуль прибавилось бьющее в глаза
пламя, резкий пороховой запах, грохот - и зверь потерял момент, на
какое-то решающее мгновение съежился, испуганно прижал уши и взвыл,
оскаливая кривые десятидюймовые клыки.
успокоил, окружающий мир вновь приобрел четкость, он поправил прицел и от
нескольких пуль в голову зверь взвыл еще раз, теперь уже
мучительно-жалобно, почти как котенок, прихваченный дверью, согнулся в
дугу, потом резко выпрямился - и издох.
не считал себя слабонервным человеком, как сказано уже - воевал, но сейчас
его затрясло. Надо думать - от неожиданности случившегося.
в мокрой траве нагляднее всего демонстрировал мгновенность происшедшего.
Он закурил новую сигарету, внимательно огляделся - не крадется ли где еще
один суперкотик. Так, не задумываясь, он окрестил зверя, и так
впоследствии это имя к нему и пристало.
внутри. Значит, прочность костей мало уступает рельсу. Дырки от остальных
попаданий затерялись в мохнатой шкуре.
старательно сдирать драгоценную шкуру, имея в виду поразить друзей
изысканным трофеем. Литература по таксидермии имелась, он только не решил,
что будет лучше - чучело или ковер под ногами.
от крови и жира руки, и вдруг вспомнил слова одной из песен Новикова:
думали?
неофициальная) состоялась в маленьком отеле на берегу одного из норвежских
фиордов. Антон приехал первым и, прогуливаясь во внутреннем дворике с
позеленевшими медными пушками XVII века, обращенными в сторону моря, с
интересом ждал появления своего коллеги-соперника.
осуществлять не приходилось. Хорошим тоном считалось вообще как бы не
подозревать о самом существовании на Земле постоянных резидентур как той,