Чтение 24–й страницы книги ~Ночь пса~

- По-вашему это называется запросто? - Гонсало попытался пожать
плечами, что удалось ему не без труда. - Да вы думаете: хоть один
дурак может такое подумать, что я - я! - буду отдавать жизнь за
какие-то его - дурака этого - секреты? Я, простите, на это никогда
не подписывался...
- Нет, - согласился Фигман. - Таких дураков нет.
- Ну так чего тогда и болтать - "сдашь не сдашь"?... Мне одно нужно
- как можно скорее с вами попрощаться. Желательно - живому... Это,
кстати, для вас куда как больше желательно, может, чем для меня со
всеми моими болячками и при том, что вы меня по миру начисто пустили

Он шевельнул густой бровью с явным намерением распорядиться о
повторении полезной для клиента водной процедуры, но Гонсало
торопливо встрял в процесс созревания роковой команды:
- А с того, что человечек ваш сейчас находится в гостях у вам
небезызвестного Адельберто Фюнфа и...
- У Мепистоппеля? - с искренним удивлением осведомился Кукиш.
- И у Энтони Пайпера... - торопливо добавил Гонсало. - У
Счастливчика... - уточнил он для ясности. - И, поверьте мне, они его
очень хорошо принимают... Во всяком случае, вам без моей помощи до
него не добраться...
- Ты, Седой, всерьез меня напугал, - иронически скривился Кукиш. -
Ну конечно - найти Счастливчика на пару с Мепистоппелем, это просто
неразрешимая задача! Эти двое только и умеют, что у народа под
ногами путаться... Теперь еще и в это дело влезли!
- Вы, конечно, можете думать о господах Пайпере и Фюнфе все, что вам
заблагорассудится, но без меня вам на них не выйти, -
воспользовавшись предоставленным ему послаблением, Гонсало с
четверенек перешел на корточки. - По крайней мере, до тех пор, пока
товар не уйдет... - добавил он с трудом ворочая языком.
Чертовы капсулы были на ощупь похожи, как две капли воды, и мысль о
том, что шансов у него ровно пятьдесят на пятьдесят сковывала
Гонсало, не давала ему решиться на что-то определенное. Он тянул
время и мямлил - благо невнятность произношения его мучители
относили за счет расквашенных ударом рукояти "Кольта" губ и не
додумались заглянуть ему в рот.
"А что? - и уйдет, ведь, - озабоченно подумал Фигман, разглядывая
слабо подсвеченную фонариком физиономию Гопника. - И, ведь, что
самое подлое, так это то, что уйдет, вполне возможно, к тем самым
заказчикам, на которых горбатимся тут мы... Задешево уйдет!"
В слух он поинтересовался только, не принимает ли его Гонсало за
дурака?
- Если это так, и ты собираешься водить меня за нос со своими
засранцами, - уведомил он адвоката, то я и не подумаю свернуть тебе
шею... Нет. Я тебя, милый мой, отпущу на все четыре стороны...
Только перед этим звякну Рваному Руди - просвещу старика на предмет
того, кому он обязан тем, что денежки "Лотос-инвеста" ушли налево...
Гонсало передернуло.
Кукиш тем временем воткнул удилище в щель утлого покрытия причала,
вытянул из набрюшной сумки плоскую трубку блока связи и, почтительно
набрав доверенный ему номер канала, с совершенным почтением сообщил
кому-то невидимому:
- Рамон, рыбка готова... Спеклась. О, да - не так-то просто... Да
нет, обошлось без сыворотки, но намучиться пришлось... Крепкий,
скажу тебе, Рамон, орешек - эта наша рыбешка... Как и быть с нею
дальше не знаю...
Рыбешка горько усмехнулась явным передержкам, имеющим место в
описании ее - рыбешки - сопротивляемости мерам дознания, и
напряглась, чувствуя приближение решающего мгновения.
Далеко от заброшенного причала, в просторном кабинете старого
особняка Рамон - импозантный и корректный, словно метрдотель
хорошего ресторана слегка поморщился. Потом выпустил к резного дуба
потолку еле заметный клуб дыма от легчайшей сигареты. Провожая его
взглядом, чтобы не встретиться глазами с тем, кто сидел напротив, он
осведомился в трубку:
- А по делу - тебе нечего мне сказать?
- По делу - все очень смешно, Рамон, - тоном уверенного оптимизма
сообщил Кукиш.
Он чересчур сильно напирал на то обстоятельство, что ему позволено
называть шефа по имени.
- Товар забрали два пентюха из мелкоты, - объяснил он. - Можно брать
тепленькими хоть сейчас...
- По именам, пожалуйста, - бархатным тоном попросил Рамон, не
проявляя ни малейших признаков нетерпения, но жестко прерывая
ненужный треп. - Не бойся, мы болтаем по кодированному каналу...
- Рамон, вам приходилось когда-нибудь слышать о таком Мепистоппеле?
И о Счастливчике Тони... Господин Толле гостит именно у этих
господ...
Услыхав истинное имя Гостя, Гонсало внутренне одревеснел. Так его
еще не подставляли никогда!
В десятке километров от Ближнего Рамон резко выпрямился в кресле.
- Запомни! - голос его стал резок. - Рамону приходилось слышать об
этих людях. - И никогда - ничего хорошего! У Адельберто Фюнфа -
дурной глаз! С чего это он занялся киднеппингом?!
- Седой, - поинтересовался Фигман у Гонсало, - шеф хочет знать: с
чего это Мепистоппель занялся киднеппингом?
- Он мне не докладывал, - хрипло ответил Гопник. - Думаю - не от
хорошей жизни. Он сильно погорел на своей затее с "домашними
любимцами".
Кукиш отрапортовал шефу.
- Шеф спрашивает: с какими любимцами? - ядовито улыбаясь, снова
спросил он "рыбку".
- С домашними!!! - чуть не подавившись от злости капсулами,
сдавленным голосом ответил Гонсало. - Не в этом дело! Денег у Фюнфа
нет, вот и пошел он необычным ходом...
- С домашними, - передал Кукиш шефу. - А пес их знает! Короче
говоря, денег нет у Мепистоппеля - вот он и выкинул номер.
Тот, кто сидел напротив Рамона, положил наушник на стол.
- Нет денег... - сказал он в пространство. - Купи у него гостя.
Тогда у Мепистоп... пеля будут деньги. Все будет хорошо. Не надо
много насилия. Дай ему много кредиток... Большое количество...
- Здесь кредитки не принимают - сколько раз объяснять, - Рамон
надавил глушилку на своей трубке. Кредитки - там, в Большом Космосе.
А здесь - штуки и лимоны. Как на Святой Анне. А там - у них - все
как на их любимой Древней Руси, при Демократии. Причем, в лимоне
вовсе не сто штук, как обычно у нормальных людей устроено с
деньгами, а тысяча. Это ты тоже все время путаешь...
- Нет, - подумав, сказал тот, что сидел напротив, - при Демократии в
Древней Руси были рубли. И копейки. А при Республике - штуки. И
лимоны. Так назывался фрукт...
- Он и сейчас так называется! - с досадой остановил речь собеседника
Рамон. - Могу угостить.
- Очень хорошо. Значит, дай Мепис... топ... пелю большое количество
лимонов. Только не таких, которыми угощают. Таких не надо... У вас
все очень запутано...
- Очень, - согласился Рамон.
Отпустил глушилку и продолжил - в трубку:
- Слушай, я думаю - не надо крови... Просто передай Фюнфу, что Рамон
заплатит вдвое против господ акцизных - и все...
- Лады, - с некоторым разочарованием вздохнул Кукиш. - Значит так:
запускаю к Мепистоппелю нашу рыбку...
Рыбка облегченно вздохнула.
Тот - напротив - снова положил наушник на стол.
- Не надо запускать рыбку, - сказал он Рамону. - Не надо много
свидетелей.
Рамон потер лоб.
- Не надо... - сказал он Кукишу. - Не надо большого количества
свидетелей... Тьфу...
- Как ? - переспросил Кукиш. - Каких свидетелей?
Рамон вздохнул.
- Лишних. Я говорю - лишних свидетелей не нужно... Ты сам только что
говорил, что можешь брать эту компанию тепленькими. Сам с ними и
поговоришь... Без посыльных рыбок.
Лик Кукиша омрачился. Но голос не дрогнул.
- Без проблем. Ну, рыбку тогда - что? Рыбку тогда прикопаем. В
лесополосе...
Гонсало дернулся и раскусил капсулу. Наугад.
- Шеф, - прервал Кукиша один из подручных, - у вас клюет...
Он кивнул на почти невидимый во мраке поплавок.
- Ишак, - сухо заметил Фигман. - Это я не вам, шеф...
Он придавил глушилку.
- Там наживки - никакой, дубина!...
Шеф задумчивым взглядом провожал к потолку еще одно невесомое
колечко легчайшего табачного дыма. Он не спешил с санкцией на
захоронение адвоката Гопника в пригородном лесонасаждении. Как
всякий опытный руководитель он избегал принимать решения, ведущие к
необратимым результатам.
- Все равно - клюет... - настаивала на своем упрямая шестерка.
И впрямь: поплавок демонстрировал все признаки наличия клева.
Все уставились на него как загипнотизированные.