Борис ИВАНОВ

Юрий ЩЕРБАТЫХ

СЛУЧАЙ КОНТРАБАНДЫ

- Ваше оружие, сэр! - дежурный сержант устремил на своего собеседника
пронзительный взгляд, которому круглая стальная оправа очков сообщала
что-то змеиное. Взгляд сопровождался жестом требовательно протянутой руки,
и, на какое-то мгновение могло показаться, что он осуществляет задержание
особо опасного преступника, а вовсе не приемку на хранение табельного
вооружения у отбывающего в отпуск коллеги, много старше его по чину. Тот
послушно протянул ему не слишком потертую и загодя очищенную от толстого
слоя пыли кобуру.

Бдительный Змеиный Глаз прикинул на руке ее вес, расстегнул,
неодобрительно заглянул в девственно чистый, не тронутый со времени
последних ежеквартальных стрельб, ствол пистолета и сверил номер на
рукояти с показаниями терминала.

- Федеральный Следователь пятой категории Кай Санди, - прочитал он
высветившуюся на экране надпись. - Ваш идентификатор, пожалуйста!

Приняв от стоявшего по другую сторону канцелярского барьерчика,
сухощавого человека в штатском карточку-жетон, он, как того и требовали
правила, отправил ее в щель терминала, принял обратно и вернул владельцу,
удостоверившись, что человек, которого он привык встречать в коридорах
Управления не реже двух раз в неделю, оказался именно тем, кем он и был.

- Личное оружие берете с собой? - поинтересовался сержант, набирая на
клавиатуре соответствующую запись.

- Вот оно, - Федеральный Следователь похлопал по прислоненному к
барьеру чехлу с удилищами. - Действует, правда, только на форель. От силы
на плотву. Но хорошо действует...

- Значит, отправляетесь на рыбалку? - неожиданно потеплевшим голосом
спросил сержант. - На Землю?

- В Шотландию, - ответил следователь. - И надолго. Который год
пропускаю отпуск.

- Завидую вам, сэр. Что-ж, счастливого улова!

- Только не сглазьте.

Кай подхватил удочки и, кивнув дружелюбному уже Змеиному Глазу,
прошел к лифтам.

Сегодня он позволил себе не заходить в служебный кабинет - не самое
любимое свое место пребывания. Там все было приведено в порядок еще вчера
с вечера. Поэтому он уверенно вознесся сразу на двенадцатый уровень -
эмпиреи высшей администрации Управления. Однако, войдя в приемную шефа, он
ощутил определенную неловкость, причиняемую ему наличием дорожного кейса в
левой руке и чехла с удочками - в правой. Правда, приходилось ему входить
в эти двери и с более экзотическим багажом, но тогда эти предметы
проходили по статье "вещественных доказательств".

- Прекрасное сегодня утро, Мэгги, - попытался он скрасить эффект
произведенный, судя по всему, его багажом на бессменную секретаршу шефа.

- А вы сегодня очень рано пожаловали, Кай, - добродушно отозвалась
та. - Ладно, разрешаю вам оставить ваши хворостины здесь, за портьерой.
Только не вздумайте их забыть...

Обычно секретарши более или менее нужных своим подчиненным шефов
неизбежно становятся объектом прямых или косвенных расспросов касательно
того, с какой ноги встали сегодня их светлость. Мэгги Фуллер благополучно
избегала такой участи, благодаря накопленной с годами коллекции бегемотов.
Точнее, их изображений, изваяний - фаянсовых, фарфоровых, бронзовых и
невесть каких еще фигурок. Кто и когда положил начало этой коллекции,
сказать было трудно, но рано или поздно каждый сотрудник Управления,
сподобившийся обязанности посещать кабинет шефа, дарил Мэгги своего
бегемотика, стараясь выбрать что-нибудь пооригинальнее. Почему именно этот
представитель фауны был избран для такой роли легко мог понять любой, кто
хоть раз имел дело с Барни Т.Литлвудом - шефом Сектора Федерального
Следственного Управления. Оповещение посетителей о текущем настроении шефа
Мэгги осуществляла с гениальной простотой - подбором соответствующего
гиппопотама, выставлявшегося справа от ее рабочего терминала. Сегодня это
был бегемот возбужденный.

Кай вздохнул, поставил чехол с удилищами в указанное ему место и
шагнул через порог кабинета.

- Здравствуйте, шеф, - Кай постарался вложить в эти слова достаточную
долю скорби по случаю предстоящего расставания. - Зашел попрощаться с
вами. Как-никак, убываю надолго...

- Да уж, что и говорить - Управление задолжало вам э-э-э... Да
чуть-ли не четыре законных отпуска...

- Три, шеф. Слава Богу, только три. Вы ничего не хотите передать
знакомым на Земле? Люк Дункан пригласил меня порыбачить с ним там - в его
краях...

- О господи... Люк... и старина Андерсон... Однако, нашли же они
время... Дело в том, что не далее, как сегодня я хотел вызвать вас для
совершенно конфиденциального разговора...

"Нет, - сказал себе Кай. - В ЭТОТ РАЗ - НЕТ". Он сфокусировал глаза
на гербе Федерации за спиной шефа, исключив возможность встречи взглядов.

- Вы, я думаю, отнесетесь с пониманием к моей э-э-э... настоятельной
просьбе... Да какое там, - ухватитесь за предложение обеими руками! -
примерно четверть тонны облаченной в строгий костюм, по-детски нежной
плоти шефа Сектора с неожиданной легкостью выпорхнула из кресла и
решительно устремилась в обход величественного стола к своему
подчиненному. На последнем полуметре своего пути шеф умудрился привстать
на цыпочки и дирижируя обеими руками со значением произнес:

- Фа-бер-же! Фа-бер-же!! Это что-нибудь говорит вам, Санди?! Это
должно звучать для вас, как боевой горн! Фа-бер-же!!! Я не вижу в ваших
глазах охотничьего блеска, Следователь!!!

- Я мало сведущ в ювелирном деле, шеф, но такое имя знаю.
Девятнадцатый-двадцатый век... Однако... - спохватился он.

- Конкретно речь идет о серебряном, филигранной работы пасхальном
яйце - это дар мастерских Фаберже последнему русскому императору. Не
более, ни менее. Вы только посмотрите на голограмму... Собственность
Земли, а именно...

- Вы хотите подвесить мне некое дело, к нему, к произведению Фаберже,
то-есть, в связи с поездкой на Землю? Я не...

- Я думаю, что вы без сожалений расстанетесь с идеей этой вашей
поездки, как только поймете, какое перспективное дело я вам предлагаю, -
шеф жестом предложил Каю присесть на предназначенное для доверительных
бесед ажурное кресло у кофейного столика под сенью аквариума с его
любимыми вуалехвостами, а сам стремительно опустился в такое же сидение
визави. Кай было приготовился к худшему, но мебель в Управлении была
достаточно прочна, в этом ей было трудно отказать.

- Шеф, - сказал он, - я, конечно, внимательно слушаю вас, но... -
теперь, чтобы не заработать косоглазие, ему пришлось перенести центр
внимания с чеканки герба на менее официальных вуалехвостов.

- Как вы понимаете, уже одна только историческая ценность этой вещицы
довольно высока. Еще раз повторяю - последний император России держал ее в
собственных руках... Вообще-то у этого предмета нет цены. Его невозможно
продать!

- Так что же...

- Однако страховая стоимость его определена. А после того, как они
там, - шеф сделал жест в сторону, надо полагать, Солнечной системы, -
проштамповали Закон о молекулярном копировании произведений искусства,
она, страховка-то, приняла размеры, сравнимые, скажем, с годовым бюджетом
такой колонии, как Сендерелла. Кстати, на Сендерелле-то яичко и пребывало
последние полсотни лет. Было преспокойно выставлено для всеобщего
обозрения в "Галерее трех Эрлов".

- Как его туда занесло? В период Смуты?..

- Да. Три звездных войны, это - три звездных войны... После начала
Консолидации Земля подтвердила свои права на Фаберже. Среди многого
другого. Но разрешила хранить и выставлять его по-прежнему на Сендерелле.
Жест доброй воли...

- Ну, в ту пору, крейсера Федерации в этом Секторе еще не
появлялись...

- Теперь их здесь хватает. И Закон о молекулярном копировании очень
изменил ситуацию... Короче, яичко моментально сообразили убрать в
запасники. Но номер не прошел. То-ли кто-то настучал Комиссару Сектора, то
ли старина Додо сам что-то смыслит в таких делах, но была назначена
инспекция. И выяснилось, что яйца-то и нет. Пропало. В нашем, заметьте,
секторе. Большие господа тащат друг друга под суд, киты страхового бизнеса
рвут волосы... Но мы-то не будем, а?..

Шеф доверительно нагнулся к Каю, столик жалобно пискнул под
пришедшемся на него округлым локтем начальника.

- Мы-то ничего на себе рвать не будем... Пусть господа политики
считают дело безнадежным - мы-то знаем, - шеф похлопал по притулившемуся
сбоку терминалу, - знаем, что есть такая вещь, как агентурная работа. И
агентурная информация. А агентурная информация нам подсказывает, - шеф
целеустремленно вскочил, чудом не раздавив столик окончательно, и жестом