холодно прищурясь на приближающегося Турга. Вряд ли в неудаче следовало
винить Вожака Псов, но не ждать же, пока начнут обвинять тебя?
ожидания!
единственный, среди солдат тоже...
час.
Турга, исчезающую в проходе. Чак должен умереть сам, не хватало мне
осложнений с Вепрями!..
клавишу, предоставив Вепрям посмотреть в записи, как их достославного
комбата накрыло решеткой, будто зазевавшегося мышонка. Пусть не думают,
будто тот пал жертвой интриг Верховного.
затем свое позорное, почти паническое отступление.
раненого!.. Это перебор, господа, - по всем меркам. Ваши этого не поймут:
они ведь так не гибки! А тем более, вам не простят поражения.
возражений. И, кажется, они уже догадывались, куда клонит Верховный.
заключил Рэй. - А пока займитесь Чаком - может, он еще жив.
своего разговора с Гердом. Он вспоминал его дословно, фразу за фразой,
вглядываясь в непроницаемое лицо Герда на экране. Ошибки, конечно, были,
но в мелочах. В целом же Рэй выглядел убедительно. Жаль только, что Герд
этого не оценил.
Рэй отпустил сопровождающих, затем ткнул пальцем в пульт, и поперек
прохода опустилась стальная плита, сделав комнату неприступной.
поспешности. Брови нахмурены, губы поджаты, смотрит в сторону -
демонстрация обиды. Усмехнувшись, Рэй привлек Кэролл к себе и усадил на
колени - честь, которой он удостаивал ее не часто.
другому.
напряженному телу, пристально за женщиной наблюдая. Он изучил ее
досконально, чувствовал каждый ее нерв и мог сыграть на этом капризном
инструменте любую мелодию. Сохраняя отстраненное спокойствие, Рэй умел
доводить Кэролл до безумия, до затемнения, до обморока - и наслаждался
своим могуществом, своей властью над нею. Может быть, за это он и ценил ее
больше всего.
потому что женщина не забыла еще свои ночные страхи и сначала следовало
снять возбуждение, затормозить все ее реакции, чтобы затем разогнать их
снова - уже в другом направлении. Но Рэй был терпелив.
как расслабляются и опадают мышцы, как отчужденность женщины растворяется
в неге.
с себя накидку, прогнулась и разжала колени, открыв всю себя его ласкам. И
тотчас руки Рэя стали настойчивей и уверенней, тонизируя размягченные
мышцы, заряжая их энергией и жаждой движения. Кэролл зашевелилась
бесцельно и сладострастно, из приоткрытого рта вырвался тихий стон.
Широкими круговыми движениями Рэй стал втирать в ее тело флюоресцентный
грим, ощущая, как нарастает под ладонями дрожь, будто он гладил птицу,
рвущуюся в полет. Не глядя, Рэй протянул руку к пульту, и в комнате
зазвучала музыка.
движениях - скользнула к центру комнаты и закружилась в медленном танце,
сверкая многоцветной кожей в лучах фонарей, направленных на нее Рэем. В
хорошенькой ее головке замерли сейчас все мысли - теперь там жила только
музыка с ее настойчивым, тревожным, ускоряющимся ритмом. Кэролл
чувствовала музыку каждой клеткой, мелодия струилась по ее ожившему,
расцветшему телу. Вне всякого сомнения, Кэролл была великой танцовщицей,
огры сходили с ума целыми батальонами - не столько по ее формам, сколько
по бесподобному совершенству движений.
Хотя танцы диланок... это... н-да...
нее. На эту материализовавшуюся, ожившую музыку. Больше вокруг не было
ничего - только божественное слияние музыки и танца Кэролл. Музыка и
Кэролл, постепенно превращающаяся в гипнотическое мелькание бликов. И еще
текст, который Рэй повторял, будто заклинание. И образ, реальный как
жизнь, хотя и выдуманный Рэем от начала и до конца.
ему внешнее сходство и заставить повторять нужные слова, но обмануть этим
Лес?.. Нет, ты построй характер из глубины, от искренней веры, - вот тогда
каждый жест, каждая интонация, каждая пауза станут правдой. Это искусство,
это магия. Такое под силу единицам.
комнате. Здесь оставалось только его тело - груда костей и мышц,
отброшенных владельцем за ненадобностью.
нарастала, вгрызалась вглубь, становилась злобной, яростной. - Ходу, Дан,
ходу!..
в автоматизм движений. Остановить его теперь могла только потеря
сознания... или жизни. По сторонам Герд не смотрел и не оглядывался,
доверившись Дану, - внимания хватало только на то, чтобы не спотыкаться.
прилипло к телу, захлюпало с жадностью. Сразу стало легче, боль пошла на
убыль.
суйся!
непролазные дебри. Погони можно было не опасаться, и все же Герду хотелось
убраться подальше: сзади была смерть.
охотно вскочил на нее, продолжив бег по восходящей, торопясь в обжитые уже
верхние ярусы. Дан следовал вплотную, готовый поддержать, но координация
пока сбоев не давала. Перепрыгивая с ветки на ветку, они вознеслись на
десятки метров, и только тут Герд позволил себе остановиться и перевести
дух, прислонившись к стволу. Рассеянно он наблюдал, как разрушается
тропинка, соединившая ненадолго верхние ярусы Леса с дном.
важнее разобраться с Псами.
наших мускулов? У Псов они немногим меньше, а у Кебрика...
быть жизнестойкой, и если для выживания ей потребуется жестокость... Пока
мы защищаем диланов и Лес, мы включены в Систему.
отпускала, от раны разливалось по телу усыпляющее тепло. Он чувствовал
себя почти сносно, а через пару часов, скорее всего, окончательно войдет в
норму, но это не утешало. Внутри по-прежнему было пусто и безнадежно. Все
его поступки - безумные, машинальные - с каждым часом становились или
казались нелепей. Он растерял ориентиры, и все, что он ценил прежде,
Контровский Владимир
Конан-Дойль Артур
Лукин Евгений
Херберт Фрэнк
Лондон Джек
Посняков Андрей