Александр КОПТИ

ПОЛЕТ

ИНТРОДУКЦИЯ

Скорость и высота, грозные всплески воздушного океана, зловещие
водовороты на границах сталкивающихся потоков. Гигантские невидимые волны,
возносящиеся к курчавым облакам и выше, еще выше, в Маракотову бездну
неба. А внизу - бескрайняя зеленая равнина, и озера и реки на ней, как
кровеносные сосуды на теле земли. На севере - плоскогорье, а еще дальше
горы, красноватые вершины которых дерзко бросали вызов небесам. За
грозными перевалами горы спускались к морю и малахитовым миртовым рощам.

Тело казалось невесомым. Восходящий поток бережно поддерживал его,
постепенно приближая к такой манящей, но таившей неисчислимые опасности
земле. Наметив обломок черной скалы над пенной полосой прибоя, он сделал
несколько мощных взмахов, но в это время из-за гор налетел порыв ветра -
над морем собиралась буря. Войдя в плавный вираж, собрался опуститься на
скалу, как вдруг в воздухе послышался пронзительный свист, нарушивший
первозданный покой: древнюю песню ветра и моря, леса и гор. Он поздно
заметил стрелу, вылетевшую из густых зарослей дрока, и встретился в
воздухе с остро отточенным жалом. Огромные белоснежные крылья напрасно
старались унести его прочь от страшного места - глаза застлала красная
пелена. Он упал неподалеку от черной скалы и, уже умирая, успел заметить
двух безобразных двуногих существ, которые вышли на поляну из кустарника.

- Хвала тебе, Кир! Царские пирушки не ослабили руку, не притупили
глаз, - его спутник коснулся лба в знак наивысшего восхищения. - Такого
альбатроса мне еще не приходилось видеть. Но что это? Смотри!..

Они склонились над окровавленной птицей - на лапе холодным отблеском
солнечных лучей сверкал драгоценный камень, оправленный в неизвестный
металл. Вокруг вилась надпись на незнакомом языке.

ОСАДА

Тихие улочки белоснежного города - розы и кипарисы, изнывающие от
полуденного зноя, аккуратные домики зажиточных горожан, утопающие в
зелени. Величественный и грозный в многообразии порталов, арок, башен из
розового камня императорский дворец. Но не видно было в городе улыбок и
безмятежно довольных лиц. Воины деловито сновали по улочкам, собирались на
площадках и у главных дворцовых ворот. Война! Этим словом жил теперь
город.

А за древними городскими стенами, кое-где полуобвалившимися от
времени, кипела своя жизнь, страшная, мужая, непонятная. Тысячи ратников
черными муравьями передвигались по равнине. Всадники на низкорослых,
длинногривых лошадях сгоняли, словно скот, в одну огромную беспокойно
гудящую кучу не успевших укрыться в городе простолюдинов. Черный дым
поднимался над пригородными усадьбами к блеклому от зноя небу.

И над всем этим - безмятежно улыбающееся солнце.

Кровь... Оказывается, она не алая. Вернее, не только алая, но и с
золотистым отливом, насыщенного цвета переспелого граната. Черная, как
крыло ночи. Ржавая...

Пот застилал глаза.

В ушах стоял дикий вой.

Оскаленные лица, перекошенные в крике рты, крючья, стремительным роем
летящие к стенам. Внизу - смуглолицые, горбоносые, в диковинных пестрых
халатах люди, прикрывающиеся треугольными щитами. Злобные взвизги стрел,
бухающие вздохи тирана. И кровь, оставляющая после себя на руке
причудливый извилистый след, пахнущий жизнью. Слабость охватила тело.
Хотелось прилечь, подложив под голову отяжелевший меч, и закрыть глаза.
Ручейки пота текли по спине, и в начавшем растекаться сознании знакомый
лениво-томный девичий голосок звал издалека: "КИИР! Киир!.."

- Надо отходить! - Загорелый человек в грубом шерстяном плаще
решительно взмахнул обнаженной рукой. - Кир, очнись! Эй, помогите мне... -
Ил торопливо стягивал панцирь с обмякшего тела.

- Да не дрожите, как зайцы, еще не готова стрела для нас! - бормотал
Ил, неумело перевязывая предплечье. - Дайте флягу...

- Ил сошел с ума! Лекарню развел! П-п-пастухи уже на западной стене!
- проверещал подбежавший ашур, начальник дворцовой роты. - Если не
поторопитесь, то... м-м-мои ребята снимают оцепление внутренних переходов,
и останетесь здесь к-к-кормом для воронья. Центральные ворота разбиты.
Поспешите!

Бороденка ашура тряслась, в округлившихся, как у сыча, глазах метался
неприкрытый страх.

Ил передернулся, словно от прикосновения сколопендры. "Трусы бросают
мечи", - подумал он.

Вскоре Ил и его телохранители, сгибаясь под телом Кира, добрались до
дворца. Кое-где в покоях уже тянуло гарью. Воины в беспорядке сновали по
коридорам. Слышались душераздирающие завывания женщин. Черными тенями
проплывали монахи, волоча на спинах аккуратно упакованные тюки. "Эти даже
сейчас своего не упустят", - подумал Ил.

Тем временем они добрались до приоткрытых дверей зала Голубого
Дельфина. Внутри царила тишина. Стараясь не привлекать внимания, воины Ила
прошли в дальний конец покоев. Фонтан был безжизнен, и голубая струя
Дельфина казалась поблекшей без привычного водяного покрывала. Скрипнула
пружина потайной двери. Зал опустел.

Беглецов обнаружили сразу же после того, как они выбрались из хода,
который заканчивался в старой молельне, в десяти полетах стрелы от
городских стен.

Осторожно прокравшись под замшелыми сводами, во дворике они
столкнулись с плосколицыми людьми в нагольных кафтанах, вооруженными
луками и длинными тонкими копьями.

Телохранители Ила - вряд ли хоть кто-нибудь сейчас узнал бы в нем
Главного звездочета и астролога Имперского дворца - обнажили мечи и
бросились вперед. Просвистело копье, но рослый гигант Нор, небрежно
взмахнув оружием, отбил наконечник. Четыре ослепительных блика сверкнули
на мечах телохранителей. Три кочевника рухнули на цветные плитки дворика.
Четвертый, видимо, начальник, быстро отскочил назад и, метнув копье,
юркнул, как мышь, под арку. Послышались гортанные звуки иноземной речи.

- Отходим в молельню! - крикнул Ил.

Через ограду посыпался ливень горящих факелов, копий и стрел.
Вспыхнула деревянная кровля. Несколько деревьев во дворике превратились в
костры, опаляющие нестерпимым жаром.

Кир пришел в себя. Раскаленной иглой впивалась в плечо боль, но в
голове прояснилось. Вначале ему показалось, что штурм продолжается. Так же
неторопливо плыли по небу, обезображенному гарью, курчавые облака,
слышался далекий гул и рев. Но в следующий момент он понял свою ошибку:

- Ил, где мы? - Кир с трудом разлепил запекшиеся губы.

- Очнулся? Нет времени отвечать. Если в силах, вставай и побыстрее,
если не хочешь превратиться в жаркое. Здесь становится горячо.

Они добрались до дверей молельни. В этот момент копье, брошенное со
стены, насквозь пронзило одного из телохранителей Ила. Задыхаясь и кашляя
от удушливого дыма, беглецы захлопнули за собой тяжелую дверь и увидели в
полумраке несколько лучников, притаившихся на верхней площадке, почти под
самым куполом.

Нор отвел руку назад, и копье, описав плавную дугу, впилось в горло
одного из врагов. Удар был так силен, что беднягу отбросило на соседа, и
они, перекатившись через низенькие перильца, рухнули вниз.

- Поторопитесь! - рявкнул Ил, но в это время стрела пробила боковые
пластины, защищавшие горло. Из носа, ушей и рта хлынула кровь. Он так и
остался стоять, пригвожденный к створке двери.

Нор подхватил Кира и ринулся к спасательному потайному ходу. Своим
могучим телом от заслонял раненого. Под сводами сухо щелкнули тетивы. На
таком близком расстоянии ни один панцирь не выдержал бы прямого попадания.
Три жала вонзились в спину Нора, но он все же донес Кира до потайного
хода. В это время дверь часовни поддалась усилиям рвавшихся со двора.
Тяжелое копье, брошенное с десяти локтей, раскроило шлем Нора. Кир вновь
потерял сознание.

РАБСТВО