догоню великого царя по дороге.
спиною...
сегодня его сопровождало не менее двадцати телохранителей, сверкающей
цепочкой следовавших впереди и позади владыки. Страх гнал царя, не давая
ему задержаться ни в одной из зал. Страх быть зарезанным, удушенным,
отравленным. Страх...
суставы, жгли раскаленными щипцами члены, срезали кривыми ножами мясо с
ребер. Потребовалось совсем немного времени, чтобы сразу пятеро слуг
сознались в том, что пытались отравить царя, но ни один из них не смог
объяснить где раздобыл яд и каким образом подсыпал его в царское вино. Еще
шестеро признались, что состоят в заговоре против владыки Парсы. Главою
заговорщиков были названы Гидарн, Гистасп, Гаубарува и даже Мардоний, хотя
кости последнего давно тлели в беотийской земле. Естественно, Ксеркс не
поверил ни одному признанию мерзавцев и приказал продолжить дознание.
были расставлены многочисленные караулы из евнухов, бессмертных Дитрава, а
также лучников-скифов, которым царь доверял более остальных. Воины встали
на стенах, башнях, у четырех ворот, в коридорах и залах. Меж колонн
шныряли сыщики хазарапата, пытавшиеся выведать какую-нибудь страшную
тайну.
металлом, но на душе царя было неспокойно. Ксеркс вначале метался по своим
покоям, затем попытался обрести душевное равновесие в гареме. Он был почти
счастлив, когда к нему явился Гистасп, предложивший развлечься плясками
рабынь, присланных из Согдианы. Крепкозадые, грудастые танцовщицы и
беззаботная болтовня брата отвлекли Ксеркса от тяжких дум. Он даже выпил
чашу вина, которую Гистасп предварительно пригубил на его глазах. Вино
было превосходным. Ксеркс пил его мелкими глоточками и как-то незаметно
забывал о кошмаре, который ему пришлось пережить во время обеда.
желание проследовать на ужин.
повелителя. И створки двери сомкнулись за царской стеной...
Негромко позвякивали доспехи, потрескивали факелы в руках бессмертных. Их
яркий огонь разжижал тьму и разрисовывал свод прыгающими комкообразными
тенями, похожими на крылья летучих мышей. Эти тени были совсем не страшны,
от них даже веяло своеобразным уютом и Ксеркс тихонько посмеялся над своей
былой трусостью.
пробормотал он еле слышно и повернул вслед за идущим впереди
телохранителем-евнухом налево, к своим покоям. Здесь была галерея,
некогда, при Крезе, украшенная уродливыми статуями лидийских витязей.
Овладев Сардами, Кир повелел уничтожить изваяния и установить в нишах
треножники. Наполненные конопляным маслом, они пылали ярким ровным огнем,
подобным очам Ахурамазды. Здесь всегда было светло как днем. Всегда...
сообразил, что в галерее непривычно темно. "Что такое?" - вопросила, мелко
дрогнув, душа царя. И в этот миг все вокруг взорвалось ужасным грохотом.
уподобились громогласным воплям демонов, настигших свою добычу. Зазвенел
металл, вскричали раненые и умирающие. Завопив от страха, Ксеркс прижался
спиной к влажной поверхности стены. Повсюду в вспышках неверного света
блестело оружие. Сражавшиеся - телохранители царя и напавшие на них люди в
темных плащах - наносили друг другу удары и истошно кричали.
другие.
точно враг перед ними или друг. Противно хлюпала кровь. Сразу в нескольких
местах вспыхнули живые костры. Это факелы воспламенили одежду сражавшихся
и теперь несчастные бросались от стены к стене, воя от ужасной боли.
лезвие кинжала, брошенного враждебной рукой. Царь скорчился, защищая лицо
руками.
рухнул, сраженный мечом заговорщика. Выдергивая застрявший меж ребер
клинок убийца чуть повернул голову, в тусклом свете гаснущего факела
Ксеркс разглядел лицо Гидарна. Тот также увидел царя и, злобно ухмыляясь,
устремился к нему. Ксеркс завизжал от ужаса, увидев как влажно блестящий
меч падает на его голову. Однако клинок убийцы встретил на своем пути
неожиданную преграду. Воин в длинных, до колен, доспехах парировал его
мечом, зажатым в правой руке, а затем нанес сильный удар левой, державшей
длинную палку. Кончик этой самой палки угодил Гидарну точно в переносицу.
Закричав, вельможа выронил меч и схватился руками за лицо. Спаситель не
терял времени. Вцепившись в царское плечо, он увлек Ксеркса вдоль по
коридору обратно к покоям Гистаспа. Он расстался со своим мечом и
парировал удары палкой, со звоном отбрасывавшей мечи и копья в разные
стороны. Он был ловок и храбр, этот воин. Он сумел сделать то, что не
удалось бы ни одному из парсийских витязей. Воин разбросал убийц и вытащил
царя из кровавой свалки.
заговорщиков. Спереди мелькали неясные тени и слышалось бряцанье оружия.
Это могли быть бессмертные, спешащие на выручку царю, но это могли быть и
убийцы. Воин, спасший Ксеркса, очевидно, подумал о том же. Поэтому он
вышиб вдруг показавшуюся с правой стороны дверь и втащил царя в густую
тьму с брезжущим вдалеке крохотным пятачком просвета. Они очутились в
галерее, ведшей в одну из заброшенных сторожевых башен. Из последних сил,
буквально вися на руке своего спасителя, Ксеркс одолел выщербленные
ступени и мешком свалился на пол. Звякнул наброшенный на дверь засов и в
тот же миг снаружи заколотили мечи.
башне, и, поднатужившись, прислонил его к трещащим под ударами доскам.
покушений!
признался.
и даже Гистасп, но Дитрав остается верен до смерти.
забормотал:
хазарапатом и самым богатым человеком в Парсе. Я дарую тебе привилегию
сидеть в присутствии царя. Я...
Затем он странно взглянул на Ксеркса и прибавил:
Ксеркса. Царь медленно повел глазами.
В масляных глазах царя мелькнул страх.
царя налилось кровью. Он суматошно замахал руками, пытаясь ударить убийцу
по лицу.
с силой ударил Ксеркса головой о каменную стену. Отпустив неподвижное,
тело, он преломил посох и извлек тонкий, бурый от свернувшейся крови
клинок. Острая сталь коснулась горла царя, но затем вдруг вернулась в свое
деревянное укрытие.
голову! - задумчиво прошептал спаситель. - И вдруг, когда ты оказался в
моих руках, я понял, что не надо никаких слов. Просто твое время вышло.
Так же, как и мое. Так пусть тебе свернут шею твои собственные слуги. Я не
желаю больше участвовать в этом фарсе!
пополам, Дитрав подбежал к узкому окну и легко, словно до земли и не было
двадцати футов, спрыгнул вниз.
башню. Обнаружив на полу неподвижного Ксеркса, они немедленно вонзили в
него мечи. Пол и темные одежды обагрились царской кровью. Затем труп
выволокли во двор и бросили рядом с изуродованными до неузнаваемости
телами Гаубарувы и царевича Дария. Гидарн, размахивая мечом, завопил:
Верещагин Олег
Дальский Алекс
Сертаков Виталий
Суворов Виктор
Контровский Владимир
Самойлова Елена