цикада. С востока из-за гор вылезли смутные щупальца предрассветных лучей,
мешающихся с утренним туманом.
свободен.
чтобы я пока оставался здесь.
испускаемого ее прозрачно-лазоревыми щеками, раскрасили поляну, заставляя
цветы поднять вверх заспанные головки.
кажется именно по этой причине они помогли Зевсу сбросить тебя с Олимпа.
по могучему плечу, коснулся рукой шкуры немейского льва и заметил:
на пластинки конских копыт. Львиный меч предохраняет от когтей зверей и
рубящих ударов, а пластинки - от стрел и копий. Это очень хороший доспех!
Легкий и прочный.
неплохим воином. Когда-то.
Возможно он сказал "прощай", но Геракл не расслышал.
пророчестве Прометея. Отныне Зевс будет сторониться столь приглянувшейся
ему Фетиды, надеясь обмануть судьбу. Но ведь нельзя обмануть судьбу или...
возвращаться. Судьба, которую пытается обвести вокруг пальца Зевс. Геракл
усмехнулся и отбросил эту шальную мысль. Пусть по этому поводу болит
голова у царя олимпийцев.
немедленно отменил свидание, назначенное этой ночью синеокой Фетиде.
выпавшей из колчана Геракла.
Прометей, затаившийся на вершине Кавказа и терпеливо ожидающий веления
своей судьбы.
приготовлении. Сварить ее мог любой миллирен [миллирен, меллирен - в
Спарте мальчик старшего возраста]. Вода, смешанная со свежей свиной кровью
и уксусом, немного жирной свинины, горсть соли. Перед тем, как снять котел
с огня, в варево кидали куски ячменного хлеба.
блюде, а спартиаты со скрытым самодовольством вспоминали превратившуюся в
анекдот быль о том, как один из понтийских [понтийский - причерноморский]
царьков, возжелав закалиться телом и духом, подобно лаконцу, велел сварить
себе черную похлебку. Повара не смогли выполнить этот приказ, так как не
ведали секрета ее приготовления. Царек не постоял за расходами и выписал
себе ресторатора-периэка [периэки - полузависимая часть лаконского
общества, сохранившая личную свободу, но не располагающая полноценными
гражданскими правами]. Едва тот успел прибыть, как тут же получил заказ на
черную похлебку. Периэк немало удивился этой странной просьбе, но исполнил
ее. Рассчитывавший получить истинное наслаждение понтиец смог проглотить
лишь одну ложку. Затем миска с похлебкой полетела в голову ожидавшего
похвалы повара, а царь раз и навсегда потерял охоту к спартанскому образу
жизни.
не говоря уже о изнеженных мидянах. Однако спартиаты ели свою похлебку с
удовольствием, которое посторонним казалось показным или, в лучшем случае,
привычкой. Может быть, так оно и было, а скорее спартиатам приходилось
нередко довольствоваться куда менее изысканным обедом.
его. Некогда Креофил был иреном [ирен - спартиат 10-30 лет] в агеле [агела
- подразделение мальчиков-спартиатов], в которой состоял мальчик Еврит.
Уже тогда они недолюбливали друг друга. Креофил завидовал силе своего
подопечного. Сила эта была врожденной и Еврит, не утомляя себя
изнурительными тренировками, побивал в состязании любого мальчика. Да что
там мальчика - не каждый взрослый отважился бы вступить в борцовский
поединок с подростком Евритом! Креофил был невысок и тщедушен. И от этого
его неприязнь к Евриту лишь усиливалась. Правда, Креофил был храбрым и
умелым воином. Недаром царь приглашал его на свои фидитии [фидития -
коллективная трапеза спартиатов].
лишь косо посмотрел на юношу и пробормотал:
Спиной он почувствовал неприязненный взгляд, брошенный ему вслед. Прошло
немало лет, но бывший наставник по-прежнему ненавидел Везунчика Еврита.
не достиг брачного возраста, а уже успел отличиться в двух походах и стал
другом самого царя Леонида. А уж о силе Еврита слагали легенды.
сидели человек тридцать спартиатов. Все как один они были безбороды и
безусы, волосы на голове, напротив, были длинны и тщательно ухожены,
одежда отличалась простотой и состояла из короткого хитона [хитон -
женская и мужская исподняя одежда у древних греков] и гиматиона [гиматион,
гиматий - верхняя одежда в форме плаща, у мужчин застегивалась под правой
рукой]. Эфор [высшее должностное лицо в Спарте] Гилипп, в бытность свою
педон [спартиат-наставник, следивший за воспитанием юношей] Еврита,
заметил:
место рядом с собой. Прежде здесь сидел Артион, но этим утром он отбыл в
качестве Феора [Феор - спартанский посол] в Коринф.
[голей - опытный воин-спартиат старше 35 лет], но воля эфора - закон для
спартиата. Скрывая приятное смущение, юноша сел рядом с Гилиппом.
жидкостей] вино, когда вошли царь Леонид и его племянник Павсаний.
Последний был кроме того эфором и пользовался немалым влиянием в Спарте.
своим телом. Леонид был лет на пятнадцать старше своего родственника, но
не зная об этом можно было решить наоборот. Павсаний был весьма грузен,
его массивные мышцы покрывал слой дикого мяса, которое замедляет быстроту
движений, а двойной подбородок свидетельствовал о том, что эфор не привык
ограничивать себя черной похлебкой.
Его мощный торс не был обременен ни единой каплей жира, а под кожей
перекатывались тугие бугры мышц. Он единственный мог соперничать с Евритом
в борьбе на руках, а во владении мечом ему не было равных.
эфоры Гилипп и Прокон остались неподвижны. Это была их привилегия - сидеть
в присутствии царя.
него. Вооруженный киафом [киаф - сосуд с одной ручкой; использовался как
черпак для вина] виночерпий начал наполнять чаши разбавленным вином.
используя сей напиток прежде всего как средство для утоления жажды.
Употребление чистого вина порицалось. Именно эта дурная привычка привела к
гибели царя Клеомена. Упившись разбавленным вином, он сошел с ума и
изрезал себе ноги, отчего и умер. Судьба Клеомена научила спартиатов
осторожно относиться к подарку Диониса.
разлил ее в глубокие глиняные миски.
своим словом. Первыми должны заговорить царь или эфоры, а уж затем можно
вступить в разговор и остальным.
Флинт Эрик
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Суворов Виктор
Василенко Иван
Шилова Юлия