левую руку от мага, лев лег справа. Старательно заработали клюв и пасть.
издала счастливый клекот. - А у меня сегодня сплошные неудачи. Этот
пресыщенный парсийский царек думает лишь о сладком. Женщина и кипрское
вино - вот предел его вожделений. Он даже не мечтает о запахе сырого мяса.
человека манит лишь наслаждение, он обречен. Его не прельщает игра ума,
кровавый бой или лихая погоня за ускользающим ветром. Он грезит лишь о
мягкой постели, о женщине, чьи губы пахнут покорностью и сладким лотосом,
о пресной водичке из дворцового фонтана. Кровь, пот, железо - лишь слова
для него. Он не испытал их воочию. Именно при таких правителях обращаются
в тлен царства.
прерывая трапезу, орел.
сильные крылья и острые когти. Поэтому он сказал:
зависть.
чтобы двинуть медночешуйчатые легионы на север, запад и восток.
его гриву. Лев улыбнулся.
променял их на кисейные юбки. О Космос, как можешь ты выносить человека,
отвергающего силу ради женских бедер, а власть - ради сонного
существования! И ладно, если бы это было спокойствие философа, ведь
неизбежно грядет тот день, когда философ породит гневную бурю, но ведь то
спокойствие жирной бабы в бархатных штанах, которую природа по ошибке
наградила мужскими признаками. И был там еще один. Он весьма мудр. Даже я
не откажу ему в мудрости. Но он боится войны и жаждет мира, не понимая,
что любой мир есть лишь средство к новой войне. Так показалось мне.
боится войны. Он боится ее итогов. Ведь он мыслит логично, - лев вымолвил
последнее слово сладко, с урчанием. Что последует сразу вслед за
окончанием войны, победоносной войны? Держава непременно окрепнет. При
условии, что во главе ее будет разумный правитель. Он урежет права
сатрапов, покарает мятежников, уменьшит налоги и унифицирует религиозные
культуры. Ведь нет распрей более страшных, чем те, что разгораются между
приверженцами разных идолов. Он сделает это постепенно, не оскорбляя
примитивной веры народов. Империя, сплоченная властью умного правителя и
единой религией, непобедима. Непобедима до тех пор, пока ее не развалит
пресыщение и роскошь. А умный правитель не допустит пресыщения. Из тебя бы
вышел неплохой царь, Заратустра.
мясо более пресно по сравнению с сырым. Твой соперник, Заратустра, мыслит
моими словами. Пока он у трона, парсийские полки не двинутся на Элладу.
должен иметь лишь таких врагов, которых нужно ненавидеть, а не презирать.
И я имею такого врага, а прочих презираю. Жаль, но мне придется расстаться
с этим врагом, он слишком мешает моим планам.
сам.
пробежали мелкие морщинки. Он сжался, словно приготовившись к прыжку.
на зловещий тон Заратустры.
улегся на охапку сухих ясеневых листьев. Рядом пристроился лев, у ног -
орел.
постели, вышел на край скалы и взвился в воздух.
не исчез в звездной россыпи.
прежде, когда богато одетый перс пренебрежительно толкнул его плечом. Он
уже научился не обращать внимания на издевки и мелкие оскорбления со
стороны знатных вельмож, не признававших людьми всех тех, кто не
принадлежал к племени ариев, чьими потомками считали себя надменные персы.
точно, откуда они взялись, было лишь известно, что прародителем степняков
был великий волшебник Арий, пришедший из бездн Космоса. Он дал ариям силу
и подвинул их на великие завоевания.
во все стороны света. Одни перешли Инд и осели на благодатных южных
землях. Другие устремились к Гирканскому морю. Третьи - на восток, к
границам сказочно богатого Киау.
захватили Парсу, а затем в жестокой битве разгромили мидийские войска.
Армия непобедимого Куруша втоптала в землю кости воинов златообильного
лидийца Креза, наполнив сокровищницу Пасарагд сказочными богатствами. Гоня
перед собой полки, набранные из побежденных народов, арии захватили весь
великий восток. Осененная паучьей свастикой богини Анахиты империя
протянулась на огромных пространствах от Инда на юге до предгорий Кавказа
на севере, от Кемта и Фракии на западе до далекой Согдианы на востоке.
ариями были ближайшие советники, почти все, за редким исключением, сатрапы
и эвергеты, судьи и фратараки. Арии составляли гвардию и лучшую часть
войска. Арии-маги возжигали огонь на жертвенниках Ахурамазды и лили
козлиную кровь на черные алтари Аримана.
непомерную жажду власти и прозрение к людям.
- сверхчеловека. Лишь сверхчеловек имеет право на достойное существование,
прочие же - двуногие, люди-насекомые - должны пресмыкаться пред ним.
Неосвященные божественным огнем Ахурамазды они не более, чем грязные
животные, недостойные даже того, чтобы их трупы растерзали клыки диких
животных. Так говорили маги и первый среди них - Заратустра.
Они же обращали внимание на то, как тлетворное влияние роскоши и
пресыщенности разъедает образ сверхчеловека. Они не понимали, что давая
Корнев Павел
Орлов Алекс
Афанасьев Роман
Земляной Андрей
Шилова Юлия
Гуль Роман Борисович