если ты грозен как лев и от одного твоего крика трепещут целые армии.
Особенно, если ты бог войны и люди бледнеют, произнося твое имя, короткое
и стремительное, словно взмах меча - Арес. Жующий яблоко паренек был один
из очень немногих, кто не боялся Ареса. Напротив, скорей грозный бог
опасался этого несносного шалуна, готового в любое мгновенье устроить
мелкую пакость. С помощью лука, вечно болтающегося за его спиной, он мог
устроить и более серьезную неприятность, пронзив сердце любовной стрелой,
от которой нет спасения ни людям, ни даже богам. Этого несносного
мальчишку звали Эротом. Почему-то считалось, что он сын Афродиты и Ареса,
но кому как не самому Аресу было знать, что это не так - хотя бы уже
потому, что он никогда не занимался любовью с красоткой Афо.
неспелое, и с брезгливым видом швырнул надкушенный плод в гребень медного
шлема Ареса. Подобную наглость нельзя было больше оставлять безнаказанной.
золоченую рукоять меча.
возможность испытать сколь опасно связываться с Эротом. Рука, державшаяся
за меч, скользнула по металлическому поясу, словно поправляя его.
посмотрел на бога войны. - Что ты там вынюхал?
горам? Мамашка велела мне разнюхать, почему это ты ни с того, ни с сего
бросил своих шлюх и свалил в фессалию.
сирота. А что это вдруг ты так разволновался, папашка? - Эрот осклабился,
отчего его лицо сделалось еще более нахальным. - Кончай темнить. Валяй,
выкладывай, что вы там задумали. А не то влеплю тебе стрелу в зад и
заставлю влюбиться вон в ту препротивную жабу. - Мальчуган со смехом
указал на покрытое бородавками бурое чудовище, немигающе вылупившееся на
Ареса. Бог невольно вздрогнул. - Ты ведь знаешь, папашка, сколь горька
неразделенная любовь. Эта красотка через мгновение шмыгнет под корягу, а
ты будешь всю жизнь сгорать от тоски по ней. Давай рассказывай, с каким
заданием старик отправил тебя сюда!
же сплюнул.
колесницы. Запряженные в нее кони, равных которым не было во всем мире,
почуяли раздражение хозяина и тревожно загарцевали. Крайний справа, Ужас
покосился на него лиловым глазом.
любит красивых женщин. Кроме того, мамашка добрая и всегда кормит меня
медовыми пирожками. Так что давай, колись!
где вскоре может произойти величайшая битва. Если такова будет воля богов.
Это ущелье займут эллины, которые будут сдерживать натиск подошедших с
севера варваров-мидян. Ты хочешь узнать, почему битва произойдет в этом
месте...
полным ослом, чтобы не понять того, что именно в таком месте горсть
храбрецов может одолеть целую армию. Я не прав, папашка?
старику?
сбрасывая вниз мелкие камешки.
сторону мидян, он постарается, чтобы эллины не смогли обороняться в этом
проходе. Так, папашка?
здраво этот пацан судит о замыслах Зевса.
горы осыпались и эта позиция стала непригодной для обороны.
и более, спросил меднобронный бог.
воображением у ней туго. Но это между нами! - Эрот поднял со значением
палец. - Настоящий мужчина никогда не должен говорить подобное о женщине.
Особенно за глаза. Но разве можно сделать подобное признание мамашке,
глядя в ее бесподобно-бездонные озера? Я, например, не смогу. - Шалун
слегка смущенно хлюпнул носом и высморкался. - Все это философия. Вредит
здоровью и ухудшает пищеварение. Конечно же, все это придумал я. Мамашка
хочет, чтобы варвары проиграли. Почему бы не помочь ей? За добро воздается
добром. Ты запомнил, что должен сказать старику?
умное словечко! А это и есть шантаж, гремящий ящик. И ты сделаешь то, что
я хочу, иначе знаешь, что я с тобой сделаю?
нраву?
зубки. - Чуть не оговорился, назвав тебя умным. С послушным человеком!
он был много выше говорливого озорника.
договорились. Договорились? - Эрот подошел к Аресу и покровительственно
похлопал ладошкой по медному наплечнику. - Не слышу ответа.
эллинов.
старику, что здесь не триста локтей, как ты намерил, а десять раз по
триста. Это его вполне устроит. Десять по триста... - Мальчуган в
задумчивости прогудел носом короткий мотивчик. - В самый раз! Теперь, я
думаю, ты узнал все, что хотел. Поехали?
котелок?
на совесть, а вот твои родители подкачали. Ну ничего, не огорчайся, в этом
дурацком мире ум не главное. Зато у тебя много мяса, да и орешь ты, как
выразился косоглазый Гомер, словно десять тысяч воинов. Каждому свое,
папашка! Поехали!
Волшебная сила влекла колесницу вперед, не давая ей рухнуть в пропасть.
Из-под копыт вороных коней летели огромные глыбы. Они с грохотом катились
вниз, рождая лавину. Темное разноцветье горных пород, мхов и осколков
кварца превращало мир в искрометный калейдоскоп, от которого кружилась
голова. Арес старался не смотреть на стремительно стелющуюся землю, Эрот
спокойно позевывал.
неслась по цветущей фессалийской равнине. Приведя в состояние
относительного равновесия мечущиеся мысли, Арес стал подумывать о том, как
бы рассчитаться с нахальным мальчишкой. В конце концов он решил, что Эрота
стоит выпороть, предварительно отняв у него лук, а если не поможет,
пожаловаться на него Зевсу. Впрочем, прежде чем ссориться с этим
злопамятным пацаном, стоило попытаться разрешить конфликт миром. Покусывая
губы, Арес нерешительно повернулся к стоящему по правую руку Эроту и
слащаво промямлил:
можешь поиграть моими мечом и щитом...
Ареса презрительного взгляда. - То, чем ты сейчас занимаешься, я называю
политикой пряника. Знаешь, что такое пряник? Это такая коричневая вкусная
штучка со сладкой начинкой. Подобную дешевку можешь испробовать на
Гефесте, он доверчив. Это первое. А теперь второе. Обычно после того, как
не вышло с пряником, пытаются применить кнут. Знай, медный ящик, если
попробуешь мне что-нибудь сделать, я подыщу тебе такую любовницу, что все
твои увядшие придатки, которые ты прячешь под защитным поясом,
окончательно отсохнут. И последнее. Неужели ты думаешь, что я люблю
мамашку из-за сладкого или из-за того, что она добра ко мне? Да я ненавижу
Маркеев Олег
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Громыко Ольга
Сертаков Виталий
Лукин Евгений