Чтение 88–й страницы книги ~Атланты. Воин~

покрывавшие пол и стены трапезной, и при этом размышлять о смысле жизни.
Их пути разошлись. Быть может надолго, а скорей навсегда. Пока же они еще
могли видеть друг друга.

Философ и его ученик смотрели вслед уходящему воину до тех пор, пока
он не скрылся за изгибом улицы. Здесь Еврит обернулся и увидел две
неподвижные фигуры, одна из которых, облаченная в пурпур, была словно с
ног до головы покрыта запекшейся кровью, вторая была бела, подобно коже
невинной девушки. Алое на белом... Кровь так эффектно и пугающе смотрится
на снегу. Спартиат помахал рукой.

Он был благодарен Судьбе, сведшей его с этими людьми.

Странными людьми, интересными людьми, загадочными людьми; людьми, в
чьей душе мудрость уживалась с жестокостью.

Он был благодарен Судьбе, даровавшей ему возможность жить именно в
это время.

Странное время, интересное время, загадочное время; время, напоенное
кровавыми ветрами и приходящим из неведомых глубин огнем познания.

Время, равное тысяче поколений.

Время жить.

Время...

Диалог по поводу похвального слова тирании,

так и не сказанного философом Эмпедоклом

[Фаларид (Фаларис) - тиран Акраганта, правивший в 6 в.

до н.э. Проводил активную экспансионистскую политику.

"Прославился" тем, что сжигал своих политических

противников в медном быке. Несмотря на жестокость,

деятельность Фаларида высоко оценивалась его

современниками, в том числе и Пифагором.]

Фаларид. Что означают слова, сказанные тобою, Эмпедокл, о готовности
произнести похвальное слово тирании? Значит ли это, что ты наконец признал
тиранию как единственно правильную форму правления?

Эмпедокл. Ни в коем случае. Тирания есть зло, избежать которое было
бы благом для любого народа.

Фаларид. По-твоему, зло заключается в тирании или любой единоличной
власти?

Эмпедокл. Любая власть безнравственна.

Фаларид. Из сказанного тобой я могу сделать вывод, что ты отрицаешь
абсолютно любую власть.

Эмпедокл. В определенной мере - да. Любая власть несовершенна, ибо
устанавливается человеком, который далек от совершенства.

Фаларид. А если власть установлена богом или богами? Подобная власть
должна быть идеальной.

Эмпедокл. На это я имею три контраргумента. Первый - боги не должны
вмешиваться в дела людей. По крайней мере благоразумные боги. Второй -
полагаю, ты согласишься со мной, отношения между самими богами далеки от
идеальных. Тиран Зевс не может удержать в полной покорности своих рабов.

Фаларид. Власть Зевса наследственна и происходит из глубокой
древности, потому я назвал бы Зевса базилевсом [базилевс - царь в
архаичной Греции].

Эмпедокл. Считать базилевсом того, кто сверг собственного отца. О
какой легитимности здесь может идти речь? Низвергать царственных отцов -
удел тиранов!

Фаларид. Ты заблуждаешься.

Эмпедокл. Вовсе нет. И третий - чтобы раз и навсегда покончить с этим
спором по поводу развратников и лгунов с Олимпа, признаюсь, что склонен
присоединиться к мнению Протагора [Протагор (480-410 до н.э.) - виднейший
философ-софист, оказавший влияние на Перикла, Еврипида и Демокрита; за
скептическое отношение к богам был изгнан из Афин], сказавшего: "О богах я
не могу утверждать ни что они существуют, ни что их нет".

Фаларид. Выходит, ты считаешь, что боги не существуют на самом деле.

Эмпедокл. Вовсе нет. Но я считаю, что они выглядят иначе, чем
полагает традиция. Я имел смелость как-то заметить по этому поводу:

Бог не имеет над телом ни головы человечьей,

Ни двух ветвящихся рук, вверх со спины устремленных,

Ни скорых колен, ни ступней, ни органов, шерстью покрытых,

Дух он священный и только, скрытый от нашего слова,

Пронзающий разумом быстрым космос от края до края.

Фаларид. Бог есть лишь мыслящий дух. Позволь не согласиться с тобой,
Эмпедокл. Впрочем, вернемся к нашим баранам. Так о чем мы говорили прежде?

Эмпедокл. Верно о тирании.

Фаларид. Я хвалил ее, ты ругал.

Эмпедокл. Нет, до этого еще не дошло.

Фаларид. Прекрасно, значит сладкое пиршество спора ожидает нас
впереди. Но возвратимся к сказанному тобой. Ты отрицаешь любую власть.
Значит ли это, что ты за анархию?

Эмпедокл. Нет. Анархия - тоже власть, власть безвластья. Много
худшая, чем, скажем, тирания или демократия.

Фаларид. Так какую же власть предпочитаешь ты?

Эмпедокл. Аристократию духа.

Фаларид. Поясни, что ты имеешь в виду, говоря об аристократии духа?

Эмпедокл. Я признаю власть, которая основывается на воле людей,
постигших тайны сущего, сильных духом и смелых сердцем.

Фаларид. Такие есть?

Эмпедокл. Должны быть.

Фаларид. Почему бы не предположить, что эти качества присущи тиранам?

Эмпедокл. Не буду спорить. По крайней мере многим из них. Но в этом
случае прибавь сюда жестокость, подозрительность, коварство.

Фаларид. Человек не может быть выкрашен в один цвет и кому, как не
тебе знать это.

Эмпедокл. И кому как не тебе, Фаларид.

Фаларид. Аристократ духа - есть сверхчеловек?

Эмпедокл. В какой-то мере. Но лучше сказать - нет. Первого определяет
мудрость, второго - сила. Аристократ духа будет мудрым.

Фаларид. Тогда при нем должен состоять палач.

Эмпедокл. Об этом я не думал.

Фаларид. Положим, я и сам ничего не имею против такой власти, которую
ты именуешь аристократией духа. Не хочу обижать тебя, Эмпедокл, но сдается
мне, ты украл эту идею у Платона.

Эмпедокл. Не хочу огорчать тебя, Фаларид, но Платон еще не создал
своего "Государства".

Фаларид. Как все перемешалось в этом мире. Словно опять наступили
времена хаоса. Хорошо, я признаю твое первенство относительно этой идеи.
Мне нравится придуманная тобою власть, но она не подходит для нашего мира.
Она химерична. Она может существовать как великая утопия, но в реальном
мире, мире людей ей нет места. Она основана на гармонии, которой нет там.

Где вечная злоба, убийство, стаи карающих духов,

Точащий силы недуг, тщета и ничтожество тленья...

[Эмпедокл, из поэмы "Очищения"].

Эмпедокл. Да, это так. Но человек должен думать о высшем.

Фаларид. Должен, не спорю. Но порой нужно спускаться на залитую
кровью землю, где царят безвластие и хаос. Сильная власть - вот что нужно
человеку!

Эмпедокл. Власть...

Фаларид. Власть. Можно ли считать лучшей власть аристократов по роду?

Эмпедокл. У нее есть определенные достоинства.

Фаларид. Например?

Эмпедокл. Аристократы учены и чтят традиции предков. Они богаты, их
меньше других волнует нажива.

Фаларид. Далеко не бесспорно. Набив мешок серебром, тут же шьешь себе
второй.

Эмпедокл. Действительно не бесспорно. Тогда авторитет славы предков.

Фаларид. Теперь скажу я. Передаваемые по наследству богатство и
власть делают человека черствым и корыстолюбивым. Он думает лишь о том,
как бы сохранить их. Он заботится о собственном благе, а не о благе
граждан. Носить белоснежный хитон - не значит иметь чистую душу. Хотя я и
не могу утверждать, что нет аристократов с высокими помыслами. Взять к
примеру тебя, Эмпедокл. Но в основном это заевшаяся свора, защищающая лишь
свои узкокорыстные интересы.

Эмпедокл. Каждый человек думает прежде всего о собственных интересах.
Это осталось у него от зверя. Лишь сильные духом могут думать в первую
очередь о благе других. Я не отношу аристократов по роду к их числу. Но
что ты можешь сказать о демократии, давшей немало примеров мужества и
самоотверженности.

Фаларид. То есть о власти народа, которую мы оба втайне презираем. Ты
кривишь душой, Эмпедокл, говоря о достоинствах демократии. Но я буду
терпелив и постараюсь, руководствуясь разумом, а не эмоциями, доказать
тебе всю пагубность этой власти. То, что мы называем демосом или народом,
легко превращается в охлос, что значит чернь. Пожалуй, трудно провести
грань между чернью и народом. Чернь есть народ, а значит народ есть чернь.
Это аксиоматично. Демократия же означает власть визжащего орущего стада,
внезапно обретшего силу. Это неразумное сборище, готовое последовать за
любым ловко бросающим слова демагогом или раздающим серебро богачом. Это
мрачная стихия, где властвует охлос. Мы, эллины, извечно презирали темных