и местные уроженки, хуже, однако, приходилось их сыновьям. У них не было
покровителей-дядей, оставалось только довольствоваться крохами, уделяемыми
из милости мужьями матерей. Даллик в этом отношении находилась вы
несколько более выгодном положении - хокарэмы, как везде в Майяре, были в
Катрано заметной силой, и дети Даллик имели право занять достаточно
высокое положение. Правда, им не от кого было ожидать наследства - но
какой настоящий воин будет ожидать пожалованных денег? Источник золота -
военные походы, и дети хокарэми имеют шанс в них отличиться...
Ралло.
А где же Гелати? Она тоже нашла себе хозяина?
Не повезло бедняжке. - И она добавила равнодушно: - Логри сказал, теперь
твоей служанкой буду я.
твою свадьбу справим, а, госпожа?
праздником шумным, веселым, который коттари и гэнкары ожидают целый год.
принимала; новый год приносил ей не неделю праздников, а напоминание о
смерти Руттула. В прошлом году, узнав, что хокарэмы не чуждаются
празднеств, Карми поговорила с Логри, и он разрешил ей провести эти дни в
давно заброшенном храме какой-то старинной богини - Карми даже и не могла
сказать, какой именно. В этот раз отпрашиваться не пришлось, ибо Карми
имела законное право отлучаться из Ралло. Она собрала в мешок необходимые
вещи, пожелала Тануми весело встретить новый год, встала на лыжи и ушла.
расчистила вход и настежь распахнула невысокие двустворчатые двери. Их
храма пахнуло теплым воздухом - внутри был бассейн с горячим источником.
светильник. Потом пришел черед девяти светильников вокруг круглого
бассейна. Вечерний сумеречный свет едва проникал сквозь низкий дверной
проем; погода была безветренной, и Карми решила не запирать двери, оставив
доступ свежему воздуху.
прочитала необходимые молитвы, потом насыпала на жертвенник перед статуей
богине отборные семечки "двенадцати растений", другую порцию семечек
размолола в ритуальной мельничке и испекла из этой муки две лепешки. Одну
из лепешек она положила на поднос и вынесла на залитую солнцем поляну
перед храмом. Потом она бросила по горсти семечек на "пять сторон света" и
села на пороге храма со второй лепешкой в руках, читая молитвы.
затеяла над подносом шумную возню - жертва принята, и Карми съела свою
лепешку.
церемонии, но казалось несправедливым, что никто не вспоминает Руттула
добрым словом. Он был всем чужим при жизни, и остался чужим после смерти.
И раз уж Карми взялась совершать поминальные обряды, следовало совершать
их по всем правилам - так, например, прошлой зимой была в этот день вьюга,
и Карми пришлось после окончания вьюги откапывать поднос из сугроба.
Вообще-то откапывать лепешку было нельзя, как нельзя было есть до той
поры, пока лепешку не начнут клевать птицы, но Карми можно было не
поститься до самой весны - ведь Руттул дал ей разрешение на повторный
брак, и значит, этот обычай можно было соблюдать не очень строго.
оказалось, ее ожидали две новости, связанные одна с другой. Первой
новостью было известие о смерти короля. Ушла династия Старших Нуверриосов!
Пришел черед младшей ветви потомков аоликанского короля.
ее огорчило не сильно, и вовсе не огорчило ее известие о воцарении другой
династии.
Геллик Самар Оль-Катрану.
Ралло. - Ведь ближе у нее родственников нет.
когда тебе это выгодно...
помнила, кто является ее самым близким родственником; сейчас же она
забыла, что в роду, который она представляет, самой старшей по праву
осталась она - сестра короля, дочь короля, внучка короля, да и каждый из
ее предков по мужской линии был королем - и так было по крайней мере
четыреста лет. По рангу Карми была выше матери и бабушки, королевских
вдов, и могла бы распоряжаться их судьбой, да только мать принцессы
Оль-Лааву умерла прошлой зимой, а бабка уже много лет назад удалилась в
одну из женских общин на Ваунхо.
одна Оль-Катрану.
на попечении Килени.
Возможно, сейчас госпожа считает, что этого не должно было быть.
лучше, что она думает обо мне.
Сургаре, да и тебя помоями поливали...
пока ее вез.
вдовствующую королеву только силком, поскольку Оль-Катрану с детства
внушали, что раздеваться догола - грех, а мыться - грех вдвойне, да и
вредно это - можно простудиться насмерть. Обычно с рук грязь стирали
щеткам, а с лица - салфетками, смоченными благовонными настоями; понятно,
что при таком отношении к гигиене в любом слое майярского общества хватало
вшей.
Они с Тануми собрали все необходимое и пошли в Горячие ключи, распевая по
дороге песни.
заметно, что Оль-Катрану, несмотря на владеющий ей страх, готовилась к
встрече со старшей родственницей тщательно, чтобы избежать упрека в
пренебрежении. Испуг читался на лице Геллик Самар, но она поприветствовала
Карми в полном соответствии с этикетом и замерла в почтительном поклоне.
тобой обе вдовы, обе знаем, как это несладко. С тобой хорошо здесь
обращались? Может быть обидели чем-то? Или в дороге?.. Я слышала, ты
отослала своего хокарэма...
что он в чем-то провинился, - тихо ответила Геллик Самар. - Если этого не
надо было делать, в этом...
видишь, ни перед кем ни оправдываюсь - так проще живется. Пошли-ка мыться.
Смоем с себя все грехи - легче станет.
пошла за Карми на берег Теплого озера. За пределами долины была зима,
лежал глубокий снег, а здесь было тепло, зеленела травка и вовсю цвели
крохотные голубые и белые перволетники. У самого озера было и подавно
жарко; по берегу и на неглубоком дне били горячие источники; из некоторых
вода выходила под давлением, выплескиваясь тугими фонтанами,
сопровождающимися клубами пара. Запах стоял очень неприятный.
Чернецов Андрей
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Свержин Владимир
Круз Андрей