Леонид Кудрявцев

Дорога мага

1

К середине зимы, когда сугробы становятся особенно высокими, а также раскрываются большие, с толстыми, цвета старого пергамента лепестками бутоны зимняков, у оборотней начинается гон. По ночам, в лесу, то и дело раздается страстный, призывный вой. Серые охотники, обычно передвигающиеся бесшумно, словно тени, теряют всякую осторожность. Они ломятся через чащу, жадно нюхая холодный воздух, стараясь уловить запах самки, не в силах думать ни о чем, кроме предстоящей любовной игры.

Как правило претендентов на благосклонность красавицы в серой шкуре оказывается несколько. Поэтому, любовной игре предшествует ожесточенная грызня, сопровождаемая диким рычаньем, треском обламывающихся веток и щелканьем страшных челюстей, способных мгновенно отхватить голову неосторожному путнику.

Как только схватка заканчивается и самый крупный, самый сильный оборотень убегает со вновь приобретенной подругой, те кто проиграл впадают в дикую ярость. Они вымещают ее либо друг на друге, продолжая свирепую грызню, либо обьявляют охоту на все живое, оказавшееся в пределах их досягаемости.

Охота эта совершенно бессмысленна и поэтому до крайности жестока. Два или три оставшихся без пары оборотня запросто могут перерезать табун лошадей, или же завалить несколько игуанодонов. С путниками, оказавшимися в их лесу и не сумевшими до наступления темноты найти укрытие, они расправляются как бы походя, не считая их за серьезную добычу.

Именно в это время, лесники, лесорубы и охотники стараются вернуться домой еще засветло, совершенно справедливо полагая, что не стоит без особой причины рисковать жизнью.

Людям дороги приходится значительно хуже. Они не имеют крыши над головой и могут рассчитывать лишь на то, что в опасный момент успеют залезть на дерево и отсидеться до утра...

В середине зимы по лесной дороге шли два путника. Один из них был худощавый, среднего возраста мужчина. Он шел уверенно, не очень быстро, но и не медленно, легким, размеренным шагом, характерным для бывалых бродяг, способных идти без отдыха хоть целый день, Рядом с ним шагал мальчик лет двенадцати, потертая, но еще вполне добротная одежда которого, а также быстрые, уверенные движения свидетельствовали о том, что он тоже привык к долгим пешим переходам.

До наступления ночи оставалось не более часа и лес, готовясь к приходу повелительницы снов, всасывал в себя тени, словно промокательная бумага свежепролитые чернила.

Где-то вдалеке послышался волчий вой. Он звучал всего несколько мгновений, и резко оборвался, словно издававший его хищник вдруг вспомнил, что время охоты еще не наступило.

Мальчик спросил:

– Хантер, а вот интересно... как это, чувствовать себя волком?

Хантер усмехнулся.

– Откуда я знаю?

– Но все-таки... Как ты думаешь, что чувствуют оборотни, когда превращаются в волков?

– Трудно сказать. Наверное, их разум все же частично остается человеческим. Иначе, как бы они превращались из волков обратно в людей?

– Но прочему, тогда, они так по-звериному жестоки? Неужели, то, что осталось в них от людей, не может запретить им убивать своих же соплеменников?

Хантер усмехнулся.

– Так ли далеко обычный человек ушел от зверя? Многие люди, часто совершенно без причины, лишают жизни своих собратьев и не испытывают при этом ни малейших угрызений совести.

– И все же... Я думаю, они это делают потому, что считают себя выше других людей, считают себя особенными.

– Нет, Христиан, – вздохнул Хантер. – Тот, кто и в самом деле выше других людей, как правило, к тем кого он считает неудачниками, особой ненависти не испытывает. Вот тот, кто хочет быть выше, а в глубине души понимает, что это ему не дано...

Он резко остановился.

Вой прозвучал снова, причем, несколько ближе, чем в предыдущий раз.

Хантер и Христиан переглянулись.

– Может, залезем на дерево? – предложил мальчик.

– Пока – рано. Оборотень еще слишком далеко, и ветер дует от него. Это означает, что он нас пока не учуял. Просто, бежит по следу самки.

Хантер говорил это вполне уверенно. Может быть, даже слишком. Христиан было успокоился, но вдруг встрепенулся и бросил на Хантера испытующий взгляд.

– Ты словно бы хочешь, словно бы желаешь этой встречи с оборотнем, – задумчиво сказал мальчик. – Интересно, зачем?

Хантер слегка улыбнулся.

– Все нормально, – сказал он. – Мы должны справиться. Для настоящих охотников – оборотень не проблема.

– Совсем не проблема?

– Ну, скажем так – почти не проблема.

Хантер кинул задумчивый взгляд в ту сторону, откуда, вероятнее всего, должен был появиться оборотень.

Он не обманывал. Оборотень и в самом деле не вызывал у него слишком больших опасений.

Да, конечно, это жуткое чудовище нападает чертовски быстро, действует совершенно безжалостно, и способно, например, в доли секунды вспороть живот обычному человеку. Вот только, Хантеру уже случалось сталкиваться с оборотнями. Они не вызывали у него сверхестественного ужаса. Просто сильные, опасные звери, с которыми, при должной сноровке, вполне можно управиться.

Христиан спросил:

– А может, все-таки, залезем на дерево?

– Нет. Оборотни тем и сильны, что нагоняют на всех мистический ужас. Они знают об этом, и привыкли к тому, что им никто не сопротивляется. А я могу дать оборотню отпор, показать ему что есть кто-то, кто его не боится. Понимаешь? – Угу, понимаю. И все-таки, может, не стоит рисковать?

Хантер покачал головой.

– Стоит. Иногда, это просто необходимо. Особенно, если кто-то считает будто ему, никто и никогда не сможет противостоять. Кроме того, ты мой ученик. И я просто обязан, если конечно представится случай, показать тебе как можно победить подобное чудовище.

– Стало быть, ты все-таки будешь с ним драться?

– Конечно. Если ему вздумается на нас напасть.

– Хорошо, – сказал Христиан. – Значит – если...

Хантер взглянул на мальчика. Несколько его нитей судьбы изменили цвет. Похоже, ученик желал чтобы встреча с оборотнем все таки произошла. Может быть, у него были какие-то счеты к людям – волкам. Может быть, ему хотелось убедиться, что настоящий охотник и в самом деле способен победить даже такое страшилище.

Хантер подумал, что если судьбе будет угодно, так и случится. Вот только, даже победа над самым сильным зверем не способна сделать хоть кого-то по-настоящему счастливым, избавить этот мир от зла, а стало быть изменить его, сделать лучше. Разве что самую малость:

Вой послышался снова. Теперь он звучал совсем близко. Сомнений уже не осталось – оборотень бежал к ним. Вряд ли он спешил для того чтобы забрать их жизни. Просто, так легли кости судьбы, и дороги их должны были пересечься.

Они и пересеклись.

Оборотень выскочил на дорогу шагах в двадцати от путников и, увидев их, зарычал.

Он любил свой рык. Тот неизменно наводил на обычных людей ужас, давал им понять, что убегать бесполезно. Услышав его рык, люди цепенели, лица их искажались, становились таким, какими и должны быть. Лицами людей, готовых к смерти, ощутивших ее притягательную неизбежность, ожидающих только последний, почти милосердный удар острыми когтями, или укус страшных, вооруженных кинжалами зубов челюстей.

И еще оборотень любил приносить людям избавление, стирать с их лиц это покорное, глупое выражение, заменять его более красивыми и желанными масками предсмертной агонии.

Нет, конечно, он не искал этих людей. Просто, они случайно оказались на его пути. Так почему бы их не убить? Тем более, что много времени это не потребует.

Люди. Они были всего в двадцати шагах, и как обычно даже не пытались бежать. Вот только лица... Они должны были быть у них совсем не такими. Впрочем, сейчас это уже не имело никакого значения.

Оборотень бросился к охотнику и его ученику. Он мчался по дороге, неотвратимый, безжалостный, смертельно опасный, прекрасно понимающий, что теперь добыче от него в любом случае не уйти.

Хантер коротко бросил Христиану:

– В сторону.

Дорога учит хладнокровию и предусмотрительности. Мальчик повиновался беспрекословно.

Он отскочил с дороги, к зарослям беленики. Там лежала тяжелая, заостренная с одного края палка. Подхватив ее, Христиан приготовился прийти на помощь своему учителю, если тому придется туго.

А дальше, собственно, началось сражение и оно было таким, что мальчик забыл о палке напрочь. Он стоял и лишь смотрел. По правде говоря, больше ничего от него не требовалось.

Оборотень прыгнул когда его и Хантера разделяло шагов пять. Это было даже красиво. В этом было изящество и грация. Огромная зверюга оттолкнулась от земли так, словно весила не больше пушинки.

Клыки и зубы неслись к Хантеру со скоростью атакующего птеродактиля, а он, вроде бы, даже, и не собирался что-то предпринимать. Охотник стоял, вытянув вперед полусогнутые в локтях руки и лицо у него было спокойным, сосредоточенным, словно он находился где-то далеко-далеко от этого места.

До самого последнего мгновения.

Клыки оборотня были уже возле его горла, когда Хантер шагнул влево. Он сделал это настолько быстро, что даже Христиану, который смотрел на происходящее во все глаза, показалось будто в этот момент его учитель превратился в тень, которая просто переместилась на полметра в сторону.

Кстати, Хантер успел не только это...

Оборотень все еще проносился мимо охотника в прыжке, когда тот провел правой рукой у него над спиной, словно бы желая ее погладить. И конечно, он мог это сделать. Вот только, рука охотника даже не прикоснулась к жесткой, серой шерсти хищника. Она ухватила воздух над спиной оборотня, словно в нем что-то было, словно бы поймала некую невидимую нить. И дернула за нее.

Ничего не произошло.

По крайней мере, до тех пор, пока волк не опустился на землю. А потом... тут-то это и случилось.

Оборотень опустился на дорогу, и еще не понимая куда делась добыча, хотел развернуться и все-таки схватить ее, на этот раз наверняка. Но тут лапы у него подогнулись, одновременно все четыре. В результате, свирепый хищник плюхнулся на живот.

Это было что-то!

Оборотень ничего подобного, конечно же, не ожидал. Он вообще не мог представить, что эта охота на людей может закончиться не так, как всегда. Тем более, добыча вовсе не думала убегать...

Ударившись животом о твердую, укатанную дорогу, оборотень от неожиданности издал странный, кряхтящий звук. Сила инерции влекла его вперед, и еще немного проехав на брюхе по дороге, он ободрал его о валявшиеся на ней мелкие камешки.

Сообразив, что в этот раз ему попались необычные противники, хищник, вполне возможно, поджав хвост, бросился бы наутек. Однако, он все еще был уверен, что его прыжок не достиг цели всего лишь благодаря чистой случайности.

Вскочив, хищник развернулся и снова прыгнул.

Во время второго прыжка произошла еще более непонятная вещь. Снова сделав шаг в сторону, уклоняясь от встречи с нападавшим на него хищником, Хантер снова дернул рукой, так, словно в ней была зажата невидимая нить, одним концом привязанная к телу оборотня.

Словно повинуясь натяжению этой нити, тело оборотня изменило траекторию движения. Вместо того чтобы приземлиться на дорогу, зверь с размаху врезался в росшее у самого ее края кукишевое дерево.