От удара о крепкий ствол кукишевого дерева у оборотня из глаз посыпались искры. Кроме того, его буквально осыпали упавшие с веток спелые, похожие на колючие шары кукиши.
Это здорово смахивало на корриду. По сути, корридой это и было. Охотник и оборотень словно танцевали на дороге странный, наполненный смертельным очарованием танец. Каждый раз, когда оборотень пытался схватить своего противника, то с помощью невидимой нити, то благодаря быстроте и реакции, человек неизменно избегал встречи с клыками и когтями разъяренного зверя.
Раз за разом.
Оборотень выл, щелкал зубами, бил воздух лапами, но промахивался, неизбежно промахивался. Постепенно вой перешел в глухое, утробное рычанье, удары лап стали более неточными. Теперь, уходить от них стало гораздо легче. И наконец – последний прыжок, последняя попытка сомкнуть капкан челюстей на горле ненавистного человека, последняя неудача.
Охотник в очередной раз сделал шаг в сторону, и оборотень, промахнувшись, кубарем покатился по дороге. Он встал. Но только, не так как раньше, а медленно, стараясь несколько шире чем нужно расставить подгибающиеся лапы. И он больше не пытался напасть. Стоял себе, в паре метров от Хантера, тяжело дыша, поводя из стороны в сторону огромной головой. Бешенство ушло из его глаз и теперь в них читалась только усталость и недоумение.
– Кажется – все, – сказал Хантер.
Христиан наконец-то очнулся и подошел к учителю. В руках мальчик все еще сжимал заостренную палку, хотя и понимал, что схватка закончилась.
– Ты кто? – вдруг спросил оборотень.
Голос у него был хриплый, слова с трудом выскальзывали из горла более приспособленного выть и рычать.
– Я тот, с кем тебе не справиться, – промолвил Хантер. – А посему – проваливай. Иначе я передумаю и заберу твою жизнь.
Глаза оборотня сверкнули ненавистью.
– Я вырву тебе горло, – заявил он.
Хантер покачал головой.
– Сказано же тебе – не выйдет. Уходи. Сегодня ночь странных воспоминаний. В эту ночь охотники не должны убивать. Если, только, у них нет другого выхода для спасения собственной жизни. Поэтому, повторяю еще раз – уходи.
– Ага, стало быть ты охотник... – пробормотал оборотень.
– Да, именно так. – подтвердил Хантер.
И все-таки оборотень попытался сделать еще один прыжок. Вовремя заметив как напружинились мускулы зверя, Охотник крепко сжал конец невидимой нити, который все еще держал в руке.
Лапы оборотня вновь отказались ему служить, и хищник рухнул на живот, скуля от боли.
– Прочь! – крикнул Хантер. – Прочь, шелудивая собака, которая способна лишь нападать на беззащитных путников. И учти, ночь странных воспоминаний бывает раз в году. Если ты мне встретишься еще раз – не пощажу.
– Хорошо, – прохрипел оборотень. – Я уйду. Отпусти меня.
Хантер развал пальцы и промолвил:
– Я тебя больше не держу.
Почувствовав что он свободен, зверь зарычал и снова изготовился к прыжку.
Хантер вздохнул и покачал головой.
– Не надо. Думаешь, так трудно тебя поймать еще раз?
Какую-то секунду они смотрели друг другу в глаза, человек и зверь, а потом оборотень отвернулся и молча исчез в кустах. Совершенно беззвучно, как привидение.
– Уф, – сказал Хантер и вытер со лба пот.
– Здорово ты его, – промолвил Христиан. – Неужели и я когда-нибудь этому научусь?
– Конечно. Только, учти, этот фокус лучше всего удается с оборотнями. Будь на его месте другая нечисть, он мог и не получится.
– Почему?
– У оборотней очень толстые и прочные нити судьбы. Их удобно хватать. Что я и сделал. А вот у какого-нибудь вампира – попробуй поймай. Не получится.
Отбросив палку на обочину дороги, Христиан удовлетворенно улыбнулся и сказал:
– Кстати, оборотень и в самом деле ушел. Пора нам продолжить свой путь.
– Именно так. Пошли, малыш.
И они двинулись по дороге дальше.
В небе уже появились первые звезды. От сугробов, мимо которых то и дело проходили путники, ощутимо веяло холодом. Нежный аромат зимняков будил воспоминания о чем-то вкусном и свежем, мягком и ласковом, а также обязательно безопасном, о чем-то связанном с домом, с настоящим домом.
“Дом, – подумал Хантер. – Его уже больше нет. Он превратилось в дым, перестал существовать, оставив после себя лишь обгорелый остов. Почему это произошло? Может быть, потому, что таким как я не дано иметь свой, собственный дом?”
– А жаль, что ты его не убил, – вздохнул Христиан.
– Возможно, возможно.
– А если на нас завтра ночью или может быть послезавтра, нападет еще один оборотень... Ты его убьешь?
Хантер вздохнул и сказал:
– Вероятно. И все-таки, лучше бы этого не случилось.
– Нет, пусть он нападет снова, – решительно заявил Христиан. – Пусть только попробует.
– И все-таки, лучше бы этого не произошло.
– Почему? – спросил Христиан, забежав вперед и загородив охотнику дорогу.
– Видишь ли, убить оборотня не так-то легко, – тоже останавливаясь, сказал Хантер. – Даже охотнику. Для этого надо иметь меч с серебряным лезвием, или стрелу с серебряным наконечником, или осиновый кол, или... Кстати, та палка, которой ты вооружился, для этого совершенно не годилась.
– Значит, ты обманул оборотня? – спросил Христиан.
– Нет, – ответил Охотник. – Я мог его убить. Но только, для спасения чьей-либо жизни. То оружие, которым я могу это сделать... мне бы хотелось приберечь его для особого случая. Более серьезного.
– Что это за оружие?
Хантер вытащил из-за пазухи ритуальный кинжал, с длинным, узким лезвием, с рукояткой в виде злобного, пучеглазого божка.
– Вот оно. Только учти, этот кинжал можно использовать всего один раз. Кого бы ты им не убил, пусть даже обычную крысу. Мне кажется, на нашей дороге могут встретиться и более серьезные враги чем оборотень. А кинжал у меня один. И другого, пока, достать нет никакой возможности.
– Ага, – промолвил Христиан. – Теперь пониманию.
Они двинулись дальше. До города оставалось не так уж далеко. Теперь, когда поблизости больше не слышался вой оборотня, лес словно бы изменился. Он, казалось, избавился от страха и опасности. Обыкновенный лес, в самую обыкновенную ночь странных воспоминаний. И только.
Через полчаса, с вершины небольшого холма, они увидели огни города. Лес кончился и по сторонам дороги потянулись возделанные поля. Это означало, что очень скоро путники попадут в тепло какой-нибудь гостиницы. Там можно будет поесть и отдохнуть.
– Может быть с этим оборотнем вовсе не стоило связываться? – задумчиво сказал Хантер.
– Еще как стоило, – решительно заявил Христиан. – Когда бы еще я мог увидеть как оборотень пытается забодать кукишевое дерево? Думаю, этого я не забуду до самой смерти. Еще, мне кажется, очень многие жители этого города дорого бы дали за подобное зрелище.
– Ты прав, – согласился Хантер.
И они тихо засмеялись.
2
Обставлена гостиница была с претензией на старину. Массивные, сколоченные из толстых плах столы, крепкие, с колонобразными ножками табуреты и стойка, способная остановить средних размеров игуанодона, пусть он, даже, попытается ее протаранить.
И все-таки, слишком роскошной ее назвать было нельзя. Конечно, того гадкого запаха, который, казалось, навечно поселился в убогих, постепенно разоряющихся приютах побродяжек в ней не ощущалось. Но все-таки, имелся некий на него намек, некое предощущение:
Хозяин гостиницы, одетый в добротную, может быть, только несколько более засаленную чем нужно одежду, обладал толстым, багровым лицом, и загнутым, похожим на ручку зонтика носом.
Быстро взглянув на Хантера и Христиана, он безошибочно определил в них людей дороги. Сейчас же лицо хозяина гостиницы приняло озабоченное выражение.
– Вам чего? – спросил он.
– Поужинать и переночевать, – сказал Хантер.
– А деньги у вас есть?
– Конечно.
Лицо хозяина гостиницы слегка прояснилось.
– В таком случае, садитесь вон за тот стол. Сейчас вам принесут поесть. И еще... сегодня ночь странных воспоминаний. Городские старейшины, согласно обычая, будут встречать ее здесь. Поэтому, вы не должны путаться под ногами. Набьете живот, и на боковую. Понятно?
– Понятно, – сказал Христиан.
– Смотрите у меня...
Христиан хотел было сказать хозяину гостиницы какую – то колкость, но заметил предостерегающий взгляд Хантера, и промолчал.
Учитель и ученик уселись на указанное им место.
В центре зала, за круглым столом, восседало несколько важных, длиннобородых стариков, в чистой, опрятной одежде. Очевидно, это и были старейшины.
Ильин Андрей
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Флинт Эрик
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия