малого к большому. Живые организмы развивались от одноклеточных к
многоклеточным, к высшим, наконец, к человеку. Так же и в обществе: от
разрозненных племен к государству, к союзам и блокам государств, наконец, к
современным империям; в исторической перспективе нас ждет, возможно, слияние
империй... Можно ли вмешиваться в естественный исторический процесс? Наш век
показал, что можно и что такое вмешательство способно привести к успеху - но
этот успех временный, реакция неизбежна, и общество вернется в лучшем случае
в ту точку на линии исторического развития, где начались безответственные
эксперименты. Но кровь бесчисленных жертв уже не вернется в тела...
Сепаратисты выдвигают идеи, которые кажутся и здравыми, и справедливыми, -
хотя, знаете, "восстановление справедливости" похоже на оживление мертвеца:
вроде бы и ходит, и говорит, а не живой; но все эти идеи так или иначе
сводятся к разрушению империи, а я уже упоминал про энергию распада... Да и
что мы получим в результате? Десятки враждующих между собой национальных
государств - как это было сто лет назад? Это все уже было и отвергнуто
историей, как нежизнеспособное. Разрушить Рейх чрезвычайно легко: завтра же
издать указ о праве народов на создание самостоятельных государств. Но
никакими силами и никакими указами мы не сможем воскресить тех, кто
погибнет, не дожив до воссоздания нового Рейха...
печеньем, конфетами, фруктовыми палочками.
до краев наполненную черным, как деготь, напитком. Себе Клавдия Павловна
налила молока и чуть-чуть закрасила его.
ферма не доезжая Ржева.
строили прогнозы на недалекое будущее. Кофе был чуть пережарен. Из открытого
окна доносились детские крики и веселый собачий лай. Тянуло накопившимся
зноем. Все было таким настоящим, знакомым, прочным, а казалось почему-то:
повернись неловко - и все исчезнет.
прожить, не обзаведясь знакомым полицейским. Трудно не в смысле "тяжело", а
в смысле "маловероятно". Их здесь просто очень много.
маленький полицейский госпиталь - для тех пострадавших, кому нужна охрана.
пугать? Ведь и вы можете узнать пострадавшего и поговорить с ним, так, да?
Тина, ты подождешь нас здесь?
впечатление. Готовится в репортеры, подумал я. Эх, девочки...
рассказал, что произошло. Собственно, полиции было мало что известно. После
встречи в университете со студентами наследник и еще несколько человек вдруг
исчезли из поля зрения охраны. Такое случалось не в первый раз, и охранники
относились к этому как к повседневным трудностям. Они принялись методично
обходить здание и в одной из аудиторий обнаружили жестоко избитого молодого
человека. В кармане его был переносной телефон с несколькими номерами в
памяти. Один из номеров отозвался...
через которую в легкие вдували воздух. Несколько капельниц висели над ним, в
одной была кровь, в других какие-то желтоватые и бесцветные растворы.
Неужели это Тедди?.. Врач стоял позади нас и молчал. Узнать лежащего в лицо
было нельзя: сплошной багровый отек. Волосы - у Тедди была характерная челка
с мыском - скрыты под повязкой. ОСтас тся... Я подошел вплотную и приподнял
простыню. Вот оно: на внутренней стороне плеча синие неровные буквы Ф и Е.
Федор Емельянов. В восьмом классе мы с ним соорудили себе эти дурацкие
опознавательные значки. Зойка с трудом вдохнула. Воздух был насыщен запахами
йода и мочи.
вот особая примета. Причуда организма. Я посмотрел. Да-а... Шрам еле
выглядывал из-под пояса своеобразных марлевых трусов, обильно промокших
будто бы арбузным соком.
рождения...
одиннадцать... Так что с ним, доктор?
теменной кости, переломы обеих челюстей, перелом правого плеча. Закрытая
травма живота. Ушиб позвоночника. Ушиб и рваные раны мошонки, возможно, с
размозжением яичек. Укушенные раны обеих голеней...
прооперирован, - доктор коснулся повязки на голове, - и, вероятно, ему
предстоят еще две операции меньшей степени срочности. Как я понимаю, леди,
это ваш...
а сиделки в полицейском госпитале сами знаете какие. Было бы хорошо, если бы
первые дни - самые сложные - вы и, может быть, другие друзья...
предупредить родителей.
поможешь мне переговорить?
по домам. Сначала Тину: высадил у общежития и умчался. Здесь все было
просто. Беседа же с Зойкиной маман затянулась. Объяснять мадам Дальон любую
ситуацию было сложно, утомительно, но необходимо: она могла и запереть
Зойку, такое уже случалось. Наконец, маман согласилась с нашими доводами. Я
вернулся в участок.
сказать. Увидев меня, впал в жуткое возбуждение. Сбежались медсестры, пришел
доктор, но к тому времени Тедди вновь закатил глаза и расплылся. Трубку в
горле решили оставить до утра.
восемь приехала на такси Зойка и сменила меня. Вести машину я не мог и
потому на том же такси уехал на причал.
может поразить и на все выпады судьбы он реагирует сугубо рационально, без
малейшего всплеска эмоций. Рациональность эта, конечно, еще та, и потом,
бывает, долго удивляешься, откуда ты такой дурак выполз. Впрочем, случается
- и гордишься собой. Это уж как повезет.
и прошу не путать с плебейским-"остекленением") после двух-трех суток
умеренных, но постоянных возлияний, больших доз кофе и очень малых порций
сна. Кстати, состояние "хрустальности" просто незаменимо при подготовке к
тем экзаменам, где требуется механическое освоение очень больших объемов. И,
соответственно, при сдаче. Потом все благополучно проходит.
перебить. Потому что рационально реагировать на абсурдную ситуацию, мягко
говоря, глупо.
всегдашними веселыми соседками, повернулся и пошел обратно. Махнул рукой
проезжающему такси и попросил отвезти к Университету. Затевать поиски сейчас
было бессмысленно: на море не бывает горячих следов. Заявлю, когда высплюсь.
семнадцать, и даже именная табличка заполнена (это почему-то редко кто
делал): "Мумине Исмет-заде, Тина Воронович". Ну да, конечно. Двести
семнадцать. Она говорила.
Корнев Павел
Корнев Павел
Распопов Дмитрий
Браун Дэн
Каргалов Вадим
Флинт Эрик