форбидеров. Ему нужно быть там. Будет брать власть. Так он сказал. Ладно,
все это потом. Ты сама - как?
расскажу... - она помолчала. - Что будем делать, Олив?
сейчас, наверное, самое важное. А сверх того... Сол, расскажи ей все.
кругленький он исключительно от мышц. Ни малейшей мягкости не было в его
теле - сплошное железо.
нанял меня для того, чтобы я вас нашел и охранял. Не стесняя при этом
вашей свободы. И в рамках этих условий - я в полном вашем распоряжении.
оказывается, что ты стоишь голая на оживленной улице.
Только не это...
неловко обхватила ее шею руками, уткнулась в грудь - и зарыдала: грубо,
некрасиво... Олив гладила ее, что-то шептала. Наверное, так продолжалось
долго, а может быть, дорога была короткой - но Светлана еще плакала, когда
ландо остановилось. Запахом сгоревшего угля наполнен был воздух...
отправления остались считанные секунды, когда в окно салона стукнул
костяшками пальцев блондин-кучер. Сол выглянул из вагона. Вернулся, когда
залязгали буфера. И сел, сложив руки на животе.
бланка. Сол перехватил взгляд Светланы и Олив и засунул телеграмму
поглубже.
востребования", было следующее: "Работа по леди С. прекращается
неплатежеспособностью клиента. Купер".
показывал. А Глеб был почему-то поражен схожестью пейзажей в обоих мирах:
там, в старом, было огромное, слегка покатое поле невысокой, но густой не
заколосившейся пока еще пшеницы. Маленькие рощицы берез, иные по десятку,
не более, деревьев - сохранялись посреди него. Там, куда поле нисходило,
тянулась зеленая змея зарослей вдоль ручья. Они шли по укатанной дороге, и
поле лежало справа, а слева был лес, густой, березовый, временами с
вкраплениями осин и сосен. А после перехода: поле стало слева, уже
пожатое, и бесконечные ряды скирд тянулись желтыми пунктирами на черном.
Лес тоже был рядом, хотя и другой: дубы, клены, туи. Только дороги не
было, а лишь пересекающиеся и разбегающиеся колеи. Час пришлось идти, пока
не попалась просека, а по ней - широкая конная тропа. В ту сторону - к
морю, - показал рукой Алик.
Остальные уже держали в руках короткие карабины. - Слухаю. Подхорунжий
Громов.
подходящего к ним Глеба. - Такое разве ж забудешь? Только как вас сюда-то
занесло?
будем. Остальные - впереди на сто шагов! Вам, господа невоны, седел не
уступим, а за стремя держитесь. Верст семь до заставы будет...
Светлане, и она удивилась этому своему впечатлению. И стала
присматриваться. Да, полковник выглядел так, будто недавно перенес
"лихорадку предгорий", и его энергия удвоилась. Глаза блестели, он шутил и
быстро двигался, но лицо почему-то не было таким выразительным, как
раньше: терялись оттенки эмоций.
побыть в вашем обществе хотя бы часок. То, что творится... это неописуемо.
Пожар в курятнике. Так что слушайте меня внимательно. Это касается нашего
юного князя. Тот человек, который помог ему бежать и который ушел с ним,
долгое время занимался поисками библиотеки Бориса Ивановича Марина. Той,
которая пропала во время высылки Бориса Ивановича. Девять тысяч томов и
собрание рукописей. И очень может оказаться, что весь этот трюк с
похищением и побегом имеет одну цель: добиться того, что Глеб сам выведет
их на библиотеку.
догадываться. Возможно, в ней содержится секрет талантов нашего общего
друга. Возможно - и я очень на это надеюсь - Борис выяснил, как нам
отцепиться от Старого мира. Как жаль, что он позволил себе погибнуть...
Вот здесь, в этой папке, жизнеописание Марина-старшего и карты его
экспедиций. Где именно находится библиотека, неизвестно, но начинать
искать ее разумно либо с Нового Петербурга, либо с Порт-Элизабета: из
точки отправления или из точки назначения. Где-то между ними она и
растворилась... Думаю, туда и лежит путь Глеба. Понимаю, что в такое
время, как сейчас, юным женщинам следует сидеть по домам, а не скитаться.
Но мне некого больше послать. Потому что никому, кроме вас, он не поверит
- ведь на другой чаше весов будет лежать доброе имя его спасителя. Причем,
может быть, действительно честного человека... каким, скажем, был Борис
Иванович. Вот и все. Если вы беретесь за эти поиски...
пальцы.
снабжу. Придется вас, правда, опять перекрашивать...
жизнь.
- ты ведь помнишь, из-за чего мы пустились в бега?!
убегать, а защищаться.
Дальний, состояли целиком из еды, пьянства и лени. Инструкция "Невон"
обязывала отбывающих карантин ежевечерне париться в бане, а также выпивать
в течение дня две кружки водки. Казачья же водка, настоянная на травах,
вызывала зверский аппетит. Удовлетворять его было чем: своих нежданных
гостей казаки кормили на убой. Подхорунжий Громов и молодой казак Галанин,
оба Иваны, жили в соседней палатке и пользовались теми же благами. После
отъезда "невонов" им полагалось жить так еще три дня. Эх, ррробяты!.. -
восклицал Громов. - Эх, почаще бы вы такие на меня выходили! Поскольку
расспрашивать "невонов" о чем-либо категорически запрещалось, Иваны
вперебой сами рассказывали им о бедах и прелестях пограничной жизни, об
уме и коварстве контрабандистов-спиртовозов, о браконьерах, забывших стыд
и совесть, о старателях по золоту, камешкам или кореньям, сберегающих свои
делянки со свирепостью щенных волчиц... Потом пели песни. Пели дивно.
Прочие казаки, сидя за обведенным вокруг карантинных палаток меловым
кругом, подпевали.
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Ильин Андрей
Афанасьев Роман