и утка жмурила черный глазок. Ни девиц, ни вина не было. В изголовье
сидела и перебирала волосы жена. "Эх, зря я остриг волосы", - подумал
Андарз.
Ишнайя?
наслаждались бы в галерее моим страхом, или собой, и только. Он же
наслаждался и работой древних мастеров, и такую вещь, как умение видеть
красоту, нельзя подделать.
господина Чареники. Собралось самое изысканное общество, катались на
лодках и пускали фейерверки.
- как мне отблагодарить вашу скромность и великодушие! Поистине, лишь ваша
снисходительность позволяет мне наслаждаться красотой этих мест.
в сад, полюбоваться закатом. Стали подниматься вверх по изгибам ручья и
заметили, как вниз плывут узорные листья: на листьях было вызолочено имя
господина Нана.
гости.
храм недавно, и строил сразу поэтические руины. Выбежали красавицы всех
четырех видов, закружились перед гостями и растаяли в тени деревьев. Мята
и парчовая ножка струили изысканный аромат, солнце садилось в розоватые
тучи у горизонта. Великий Вей! Как мимолетна жизнь! Где нынче крылья
бабочек, родившихся прошлой весной. Где слава царств и мощь правителей?
Где господин Ишнайя, по вкусу которого Чареника и выстроил этот храм в
роще? Поистине - все живущее - недолговечно, все мятущееся -
успокаивается, гордец погибает от собственной гордости, а униженный
погибает от унижений, и удача губит человека удачливого, а неудача губят
неудачника.
круговороте в природе, о путях гибели и упадка царств. Господин Чареника
вздохнул и сказал:
расстройство. Если налоги скудны и нерегулярны - ничто не спасет тогда
государство.
участие в хозяйстве, и всемерно поощрять частную инициативу.
снизить налог. А вот возьмите собравшихся. Многие из них имеют некоторые
деньги. Они были бы счастливы выплатить налоги вперед, - а там уж неважно,
вернут они свои деньги или нет. Это низкие люди заботятся о выгоде, а
справедливый человек думает о том, как помочь государству.
и воскресший император Аттах так изъяснял это средство: "Нынче целые
провинции отданы на откуп, каждый старается дойти до денег не смекалкой, а
монополией. Те, кто побогаче, не строят, не трудятся, а только вносят
деньги в казну, а потом собирают с провинции сколько могут: втрое ли,
впятеро больше - уводят овец, продают людей за долги. Те, кто победнее, не
строят, не трудятся, потому что все, созданное честным трудом, откупщик
отберет." Бог с ним, с воскресшим императором Аттахом.
люди с мелкими должностями, но не было людей с мелкими состояниями.
действительно, спасительная для государства, но зачастую губительная для
богатых людей. Ведь как случилось при Золотом Государе? Деньги за налоги
были отданы государству, а потом многие сектанты и даже чиновники стали
распускать слухи, что деньги уже заплачены, и налогов можно не платить.
Возникло состояние, близкое к недовольству. Государь простил народу
недоимки, которые, собственно, причитались уже не ему, а откупщикам:
так-то богатый человек был сделан бесплатным чиновником и разорен
совершенно. Нет, - закончил решительно Нан, - надо думать не только о
пользе государства, но и о выгоде лиц, владеющих крупными состояниями.
первого министра во дворец. На разукрашенных лодках спустились вниз,
господин Нан распрощался с гостями.
маленькая слабость: министр финансов любил, чтоб подпись на указе
блестела, и не посыпал ее никогда песочком, а ждал, пока бумага или шелк
высохнут. В кабинете его поэтому стояло несколько столов, и на них сохли
бумаги с подписями. Тут вошел секретарь Чареники, человек, исполненный
всяческого воровства, поклонился и сказал:
вчера вечером в зале Ста Полей господин Нан сказал очень громко: "Три вещи
не должны становится частной собственностью: это армия, судопроизводство и
налоги."
вспорхнули и разлетелись по полу:
зубки-то! Ишь он мне вздумал толковать про пользу и выгоду!
галереями в женскую половину. Дочь его резвилась в саду с белками и
подругами. Господин Чареника спросил дочь, о чем она так долго беседовала
вчера с секретарем министра, молодым Шавашем. Девушка покраснела и
сказала, что ни о чем дурном она не говорила, а просто спросила - правда
ли, что первый министр намерен Шаваш усыновить?
или брали племянниками, потому что сын не имеет права свидетельствовать
против отца.
неприятностей в прошлом господина Нана, и, думается мне, что, начав
искать, эти неприятности легко будет найти.
Соним, откуда Нан родом. Его деревню двадцать лет назад утопило из-за
разворованной дамбы. Мальчик учился при храме и незадолго до беды, как
оказалось, ушел из дому. Только через два года узнали, что он уцелел. Я
нашел список книг, по которым господин Нан мог учиться в храме, и прочел
его сочинение - и в его сочинении упоминаются немного другие книги.
спокойствие, - вот корень благосостояния. В спокойные времена люди честны
и благородны, в во время больших перемен верх берут негодяи. Ах, господин
Нан! Вы проявили редкую скромность. В столице, однако, упорно говорят о
больших переменах?
безупречны. Негодяй изобличен. Спокойствие восстановлено. Я - лишь слуга
государя, перо в его руке. Тем ли, другим пером пишет государь - какие
могут быть от этого перемены?
от взгляда государя созревают все двенадцать тысяч злаков, и деревья
меняют листву по его указу, - как будто Нан этого сам не знал.
располагало к домашней, дружеской обстановке, - взять хотя бы красную
циновку, на которой расположились собеседники вместо официальных кресел;
все дышало стариной. Ужин был необычайно скромен, - ни мяса, ни вина.
Впрочем, он кончился, и теперь хозяин и гость беседовали и пили из
глиняных чашечек в форме распускающегося бутона чуть красноватый, с мятным
привкусом напиток: не чай, а особую траву. "Экая дрянь" - подумал Нан,
осторожно поднося чашку к губам.
шапочку, стянутую вокруг головы шнурком; телом был бел, чист и
восхитительно жирен той невероятной и очень здоровой толщиной, которая
отличает идолов бога богатства. Отчего-то левая половина его тела была
чуть толще правой. Левая щека тоже была вздута с детства, и казалось, что
этот человек держит за щекой померанец и оттого шепелявит.
и пол комнаты тоже были устланы красными циновками, и было непонятно, где
кончается циновка, которую плетет женщина, которая сидит в комнате, и
начинается комната, в которой сидит женщина, которая плетет циновку.
Женщина была сухонькая, проворная, с плавными движениями рук, с
белоснежным лицом, алыми щечками и черными соболиными бровями - писаная
красавица в старинном значении этого слова. Иначе говоря, лицо ее густо,
как маска, покрыто было белилами. На щеках были нарисованы два красных
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Андреев Николай
Буркатовский Сергей
Махров Алексей
Верещагин Олег