Святослав ЛОГИНОВ

МЕТАЛЛУРГ

До сих пор среди историков бытует мнение, будто первый металл,
изготовленный людьми (медь), был выплавлен случайно в костре, разведенном
на открытом месторождении. Но оказывается, жара костра недостаточно для
выплавки меди. И возможно, на самом деле, одно из величайших открытий
человечества произошло так:

* * *

Если подняться на обрыв, то можно видеть очень далеко. По обе стороны
реки тянутся поля, только в одном месте возвышается холм с обрывом, где
они с мальчишкой берут глину. За полями - лес, там они жгут уголь. Селения
отсюда не разглядеть, оно в лесу, чтобы не заливала дважды в год река, да
и врагам на глаза не стоит лишний раз показываться. И уже где-то совсем на
краю земли синеют зубцы скал. Там, в узких подземных расщелинах ломают
красивый зеленый камень малахит, а порой находят листочки меди - камня
редкого и удивительного. Если его разогреть на костре, а потом легонько
постукать каменным топориком, то ему можно придать любую форму: изготовить
бусы, скребок или шило. На большее меди никогда не хватает. Другие камни
от огня трескаются, а медь - надо же! - становится лучше.

Но и у скал земля не кончается. Если идти дальше, то через несколько
дней достигнешь пустыни. Там со дна пересыхающих горьких озер соскребают
жгучий баврак, который нужен только горшечнику и колдунам.

Есть ли что-нибудь за пустыней, Бэла не интересовало. Он гончар и
знает свой огонь, глину из обрыва, песок из реки, малахит и баврак из
дальних краев. Из глины они мастерят сосуды для зерна и воды,
пиршественные и жертвенные блюда, прочую утварь. Потом, Бэл, прячась ото
всех, даже от мальчишки, тонко покрывает изделия смесью толченого песка,
малахита и баврака, и после повторного обжига на стенках появляется
красивая сине-зеленая глазурь. Впрочем, глазурью покрывают только лучшую
посуду, простые горшки хороши и так.

Бэл спустился с холма, подошел к обжиговой яме. Мальчишка уже
загрузил туда уголь и высушенную на солнце посуду, разжег огонь и теперь
изо всех сил налегал на рычаг, раскачивающий мехи. Бэл одобрительно
похлопал помощника по плечу. Молодец, скоро станет мастером! И тут же
вспомнил, что мастером мальчишка стать не может, ведь он враг, пленник,
захваченный во время войны, недаром у него и имени нет. Просто ни у кого
не поднялась рука сразу убить мальчика, а потом Бэл сказал, что ему нужен
помощник, чтобы месить глину, и мальчишку оставили жить. Вон, какой
вымахал, скоро Бэла перерастет!

И тут Бэл увидел, что чаши, вылепленные ими вчера, так и лежат на
земле. Но что тогда обжигает этот бездельник?

Бэл быстро прошел под навес, где хранились инструменты и готовая
посуда. Так и есть, не хватало уже обожженной, но еще не раскрашенной
чаши, а в горшке с малахитовым порошком не доставало почти половины
драгоценного вещества. Мальчишка решил сам получить глазурь и обмазал чашу
малахитом! Без песка, без баврака, без рыбьей слизи, на которой разводится
смесь! И, к тому же, полностью засыпал чашу углем, как делают только во
время первого обжига! Бэл схватил толстую палку, вернулся к яме,
размахнулся и... не ударил, натолкнувшись на испуганный взгляд мальчишки.

- Молись богу, - хрипло сказал Бэл, - крепко молись, чтобы краска не
пропала.

Мальчишка вздрогнул и что есть мочи навалился на рычаг. Над ямой
поднялся дымный султан.

Когда уголь прогорел, и яма немного остыла, они вытащили чашу наверх.
Разумеется, никакой глазури не получилось, лишь кое-где стенки покрывали
безобразные черные пятна. А на самом дне собралось какое-то сплавленное
вещество.

Бэл попытался вытащить слиток, поддев его кремневым ножом. Нож
соскользнул, прочертив широкую царапину, и в глаза Бэлу красным цветом
блеснула медь. Такого огромного куска меди ему еще не приходилось видеть!
Тут могло хватить на нож и даже на топор!

Чашу пришлось разбить, но это уже не пугало Бэла. Он держал в руках
тяжелый, еще теплый кусок металла и пытался понять, откуда он появился в
чаше. Получалось, что он родился от исчезнувшей краски, недаром же малахит
и медь всегда живут вместе.

Бэл повернулся, перехватил непонимающий взгляд ожидающего побоев
мальчишки, улыбнулся и сказал:

- Беги-ка за углем, а я посмотрю, сколько у нас осталось малахита.
Попробуем еще раз.

* * *

Неизвестно, было ли все именно так, но археологи и химики уже
доказали, что первыми металлургами были древние гончары. И металлы они
получали из минеральных пигментов, использовавшихся для приготовления
глазурей. Медь - из малахита или черного куприта, свинец из галенита или
сурика, олово из касситерита, а ртуть из киновари.

Прошла еще не одна тысяча лет, прежде чем какой-то другой мастер
догадался испытать в сыродутной печи иные, не столь яркие камни. И тогда
было получено железо.