земель валила толпа. Их было не так много - дюжины четыре мужчин и женщин,
но отвыкшему от людей Шоорану они показались единым чудовищным существом,
вопящим на разные голоса и размахивающим тучей рук.
пустынной. Он пропустил еще две группы людей, и лишь когда стало темнеть,
а поток переселенцев иссяк, сам ступил на мертвую землю. Уходя он слышал
далекие крики и тоскливое дребезжащее завывание - люди кололи бовэров.
не могли укрыться от нойта. Люди по слову Тэнгэра родились в один день, но
старший из них родился сразу немолодым и мудрым. Этот старейшина указывал
остальным, что им можно есть, и как ловить зверей шавара. А когда
Ёроол-Гуй приходил за данью, старейшина указывал, куда следует бежать,
чтобы спастись. Люди слушались старейшину, и лишь двое поступали
наперекор. Первого звали дурень Бовэр - и этого достаточно. Умному
человеку все равно не понять, почему дурак бежит не в ту сторону. Вторым
упрямцем был илбэч, хотя этого никто не знал.
илбэч пошел на север и поставил там новый остров. Люди вернулись, увидели
оройхон и спросили старейшину:
нам собирать на ней чавгу?
себя по животу и важно сказал:
но половину вы должны отдавать мне.
слову старейшины.
сделал там оройхон. Вернувшись люди немало изумились и спросили
старейшину:
горькой?
сбора вы должны отдавать мне, а четвертую часть - храброму цэрэгу, чтобы
он защищал вас от разбойников.
и вонючего жирха, и все пошли куда следует, лишь илбэч отправился на
восток. Вернувшись люди увидели новый оройхон, удивились и начали
спрашивать:
половину добычи вы будете отдавать мне, четвертую часть цэрэгу, а
остальное - честному баргэду, чтобы он кормил вас.
старейшине:
нам отдавать свое добро тебе и твоим слугам?
старейшина. - Тогда расскажи об этом нам.
Ёроол-Гуя, и отступил. Люди, смирившись, пошли по домам, лишь дурень Бовэр
остался на суурь-тэсэге стоять с разинутым ртом и ковырять пальцем в носу.
не послушал его и пошел на запад. Но он не заметил, что дурень Бовэр тоже
не пошел вместе со всеми и шатается по оройхонам. Едва илбэч кончил свою
работу, как дурень выскочил неведомо откуда и закричал, показывая пальцем:
и теперь злой Ёроол-Гуй не может достать середины креста Тэнгэра! Я стану
жить там, и Ёроол-Гуй не съест меня. А когда ты построишь новые сухие
оройхоны, мои дети заселят и их. Скорее строй еще!
посмотреть, кто там шумит. Он увидал новый оройхон, разобрал вопли Бовэра
и все понял. Тогда он начал говорить особые отомстительные слова:
оскорбил твое величие. Накажи его!
исполнилось давнее проклятие.
возле суурь-тэсэга и заплакал. Он плакал день и ночь, слезы текли ручьями
через весь оройхон, они смыли нойт и выгнали из шавара зверье. Ведь
недаром говорится, что дурацкая слеза не солона. Люди вернулись с дальнего
оройхона и стали спрашивать дурня, что случилось, но он лишь всхлипывал,
охал и кряхтел, потому что разучился говорить. Но уж зато старейшина не
молчал и все повернул к своей пользе.
делает сухой оройхон, как является вода, а за ней и забывшие речь,
потерявшие от безделья ноги, но не нашедшие ума внуки дурня Бовэра. И хотя
судьба водяного дурня - быть съеденным, все же они счастливы. Ведь их
жизнь напоминает всем умеющим видеть, что мир делается не только умниками.
преодолел частью бегом, когда поблизости никого не было, а частью ползком,
когда навстречу попадались толпы переселенцев. Перед людьми, к которым он
так стремился, Шооран начал испытывать ужас. Чудилось, что первый же
встречный закричит: "Это он, это илбэч!" - и тогда случится страшное. Но
когда позади остался не только свободный оройхон, но и земли западной
провинции, где он жил с мамой, Шооран немного успокоился, а точнее, устал
бояться.
поребрику, когда неожиданно его остановили. С полдюжины людей - не то
земледельцев, не то слишком хорошо одетых изгоев, не скрываясь шагали по
поребрику, и один из них приметил за тэсэгом Шоорана.
добавить.
Шоорану, улыбаясь щербатым ртом и благоухая брагой, представился: -
Благородный Жужигчин - одонт новых земель. Ну-ка, что ты там у меня
наворовал? - и он рванул у Шоорана туго набитую наплечную сумку.
жратва! И барахла полно!
сильнее его, Шоорану не стало страшно. Возможно оттого, что он понял:
илбэча в нем не признали. Шооран подскочил к Жужигчину, дернул сумку к
себе. Это ужасно напоминало недавнюю драку двух бродяг, но Шооран был
слишком возмущен грабежом, чтобы вспоминать и сравнивать.
их просто не осталось в сношенном башмаке, но удар заставил согнуться от
боли. Когда черные круги в глазах перестали вращаться, Шооран увидел, что
все трое мужиков толкаются над его сумкой, перебирая уложенные там вещи.
Не разгибаясь, Шооран шагнул вперед и ударил ногой. Теперь-то иглы точно
достигли цели! Жужигчин с воплем повалился в нойт. Шооран, пристально
глядя на двух оставшихся противников, поднял гарпун.
в клубок хлыст и наотмашь секанул им. Пока хлыст описывал свистящую дугу,
Шооран отпрыгнул в сторону, и удар лишь разбрызгал грязь.
удара. После третьего шлепка он прыгнул почти под самый ус, так что изгою,
который при каждом ударе гасил движение, пришлось разворачиваться и долго
тащить оружие на себя, чтобы рубануть вновь. Этого Шооран ему не позволил.
Подскочив вплотную, он ударил гарпуном. Ему показалось, что зазубренное
острие пробило куклу, слепленную из грязи, так слабо было сопротивление.
Рванув гарпун на себя, Шооран повернулся к Жужигчину. Тот отползал,
пихаясь здоровой ногой, оставляя в грязи глубокую борозду, и кричал:
чуть не целый оройхон, он остановился, выбрался на чистый поребрик, сел.
Руки дрожали. Как-то вдруг Шооран понял: только что он убил человека. Даже
если изгой останется жив, это все равно ничего не меняет, ведь бил Шооран
Прозоров Александр
Свержин Владимир
Суворов Виктор
Нортон Андрэ
Шекли Роберт
Афанасьев Роман