правильно воспринимает предстоящую гибель отца. Вероятно, отношения с
папашей были не из лучших, и наследником назначен другой сын. Очень
удачно!
носилкам. Там их ждало кровавое зрелище: слуги, носильщики, женщины, все
до последнего были заколоты. Здесь же лежали тела его цэрэгов и несколько
погибших бандитов. Не было видно только двоих сушильщиков. Глядя на груду
тел, Пуиртал подумал, что правильно сделал, взяв с собой лишь двух жен, а
остальную семью решив перевезти попозже. Потом его взгляд задержался на
сытых лицах убитых разбойников, и одонт отметил про себя, что вряд ли эти
люди жили на мокром, и значит исток заразы следует искать не среди изгоев,
а гораздо ближе.
паланкин. Одонт занял свое место, которое недавно так неловко покинул,
Хооргон, испросив разрешения, устроился напротив.
промочит он своих ног вовеки, достойнейший человек и мудрый правитель, но
почему-то на его землях часто происходят подобные вещи. Конечно,
поблизости три оройхона населенных изгоями, но ведь в других провинциях
изгои тоже есть, а столь дерзких нападений не случается.
проникаясь добрыми чувствами к тактичному молодому человеку. Пожалуй, он
не будет слишком строго взыскивать с опального рода. Молодой Хооргон, так
и быть, останется жить в алдан-шаваре.
землю.
Вокруг толпились незнакомые цэрэги. За спиной вскрикнул и упал,
захлебываясь кровью, последний телохранитель.
распахнул тяжелые двери, за которыми открылась мрачная тьма шавара. В
беспросветной глубине что-то вздыхало, доносилось бульканье и жирные
шлепки падающих капель.
пребудут ваши ноги вечно сухими...
Надо ехать ко двору, добиваться места, а как это делать, благородный
Хооргон не знал. Обычно ван просто утверждал новым одонтом наследника
умершего. Если же одонт сменялся насильственно, то назначался кто-либо из
приближенных ко двору. А дети одонтов к вану не допускались. Хооргону
предстояло разрушить эту традицию. С другой стороны, Хооргон не хотел
уезжать, опасаясь удара в спину, а ехать ко двору и просто боялся. Поэтому
он решил выждать - один день, не больше. Но именно этот день оказался
решающим.
содержал за свой счет. Одонты не без оснований рассматривали Свободный
оройхон как свою вотчину, и потому следили за всем, что там происходило. И
когда прошел слух о новых землях на западе, Хооргон узнал об этом первый.
Слухи следовало проверить, и Хооргон послал на разведку отличившегося в
недавней схватке Мунага с дюжиной солдат. Такой выбор объяснялся тем, что
Мунаг был храбр, достаточно честен, и в то же время Хооргон недолюбливал
дюженника с тех пор, как тот сыграл не до конца понятную роль в деле о
сыне сушильщицы. Ведь сам Хооргон лучше всех знал, что было в руках
мятежника - ломкая игрушка или настоящий нож.
же день к вечеру, принеся самые утешительные новости. На западе
действительно обнаружилась земля - два сухих оройхона, отделенных от
материка узким перешейком огненного болота. Причем, один из оройхонов, по
всему судя, был высушен совсем недавно: на нем еще не было плодоносящих
туйванов. Все это могло означать одно из двух: либо безумный илбэч жив и
просто скрывался все эти годы, либо, что более вероятно, родился новый
илбэч.
которыми надо как следует распорядиться. Выслушав доклад Мунага, Хооргон
час сидел в задумчивости, потом встряхнулся и созвал командиров на совет.
Всем известно, что мой покойный отец, - Хооргон печально вздохнул, а
Тройгал вдруг подумал, что старый Хооргон, похороненный сыном, вернее
всего, еще жив, - мой отец напрямую происходил от красавицы Туйгай,
которая рожала детей илбэчу Вану. Более того, наш род начинается с
любимого сына, которому Ван завещал свои земли. Самозванец, захвативший
царский тэсэг, должен быть изгнан в шавар, из которого он вынырнул. И вы -
доблестные воины, будущие одонты, должны мне в этом помочь.
связали бы помешанного, но теперь, скрепленные круговой порукой,
принуждены были молчать, стараясь понять, что задумал их
сопляк-повелитель, один раз уже обошедший их. И лишь услышав о новых
землях, на которые можно попасть, пройдя мертвой полосой, цэрэги закивали,
улыбаясь. Хооргон решил проблемы просто - он задумал отделиться от державы
вана и основать свое государство. Не так это много - два сухих оройхона,
но мертвая полоса есть мертвая полоса, ван не посмеет напасть на
непокорных.
сейчас мы живем спокойно, а там должны будем держать границу, сидя возле
мертвой земли...
оройхоны. Я буду нападать! Люди устали от несправедливости, армия перейдет
на сторону законного владыки!
вашей затее.
охраняет его дюжина, - вступил в спор Тройгал, - а я бывал и у восточной
границы, и на царском оройхоне и потому знаю, что говорю. Повелитель прав
- армия узурпатора велика, но сражаться не станет. Ван лопнет словно
распоротый ножом авхай.
обжитых оройхонов, остальных цэрэгов послать на запад, наводить порядок,
пока изгои и жители свободного оройхона не организовались и не могут дать
отпора.
совещания, - нам предстоит большой поход к царскому тэсэгу за короной
ванов, которую наконец получит подлинный владелец!
составившими заградительный отряд, пришлось Мунагу, а остальных повел к
новым землям Тройгал.
дюжинами цэрэгов не сможет блокировать оройхоны, и потому лишь следил,
чтобы противник не подошел незамеченным. У вана были свои соглядатаи на
каждом оройхоне, но те из шпионов, кто жил среди бедноты, не слишком
понимали, что вокруг происходит, а достойный Тройгал не торопился
оповестить вана, что сменил хозяина. Поэтому в ставке забеспокоились не
сразу, и лишь на третий день на дороге показался паланкин благородного
Ууртака, прибывшего узнать, что творится в соседних землях. Мунаг не стал
вступать в бой с телохранителями. Он лишь вышел на поребрик, требовательно
поднял руку, а когда носилки остановились, и в окошечке показалось
морщинистое лицо наместника, сказал:
слова, так что Ууртаку оставалось лишь благосклонно кивнуть и приказать
носильщикам поворачивать вспять.
захваченного в караване Пуиртала, могло хватить от силы на дюжину
выстрелов. А тот харвах, что готовили пойманные сушильщики, Хооргон
оставлял себе. Сушильщики, получив женщин и сладкую пищу, работали
исправно, но харваха все равно было мало, ведь впереди маячила война.
в каждом из которых была двойная дюжина солдат. Пугать такую силу не имело
смысла, и Мунаг встретил наступающих пальбой из татацев. Он правильно
рассчитал: основная масса карателей двигалась вдоль мокрого оройхона,
словно во время операции против изгоев. Там Мунаг поставил два из трех
своих татацев. Первая пушечка неожиданно бабахнула, и хотя каменный рой
побил немногих, противник пришел в замешательство. Привыкнув к походам
против небольших и плохо вооруженных банд, цэрэги не знали, что
предпринять. Однако и у них нашелся командир, сообразивший, что татац
перезаряжать долго и, значит, второго выстрела не будет. Ободренные цэрэги
с гиканьем ринулись на штурм. И тут выпалил второй татац.
часов цэрэги приволокли установленный на полозьях толстобокий ухэр и
открыли стрельбу. Ухэр громыхал, сжигая на каждый выстрел треть ямха
лучшего харваха, но не принося никакого вреда. Предусмотрительный Мунаг
успел отвести своих солдат и оттащить татацы. Теперь, слушая раскаты
Контровский Владимир
Акунин Борис
Гуревич Георгий
Белов Вольф
Витковский Евгений
Глуховский Дмитрий