прицельную снасть и бранился по-гречески. Завалка шла вовсю. Дивные
творились дела на берегу речки Сволочи. В желтеньком свете масляных
ламп мелькали перекидываемые из рук в руки вязанки резных идольцев,
исчезая в отверстых топках. Сотник завальщиков время от времени
вылезал из добросиянного наружу и подбегал к розмыслу с докладом:
середка - загружена... промежутки - загружены... запальные чуланы -
загружены...
перекличку, после чего все топки накрепко замкнули. Солнышко было
готово к пуску.
что мог - то сделал...
выглянув из-за чудовищного, взведенного до отказа крутила.
черный, утыканный мелкими серебряными гвоздиками восток.
повернулся к метательной махине. Думал ли он когда-нибудь, мог ли себе
представить, что по его слову прянет впервые в теплынское небо светлое
и тресветлое наше солнышко!.. Вот оно, добросиянное, грозно темнеет в
желтоватом полумраке, угнездившись в ковше кидала, превосходящего
величиною все творения рук человеческих, включая боярский терем и даже
причальную качель, что на Теплынь-озере...
Никого не осталось?..
кольцом, двинулась к изделию сразу со всех сторон. По броне забегали
красные отсветы.
потекли ужами тяжелые струи дыма. Это занимались в запальных чуланах
первые связки резных деревянных идольцев. Еще немного - и пламя
загудит, заревет, взъярится, добравшись до плотно набитых чурками
промежутков. Броня порозовеет, пойдет пятнами - и наконец,
раскалившись, воссияет алым утренним светом...
перехваченным горлом.
дюжего мужика, веревку, привязанную к первому звену цепи пускового
рычага.
масло. В розовом сумраке бродили смутные тени. В недрах превеликого
железного ядра все громче рычало пламя...
Никитин Юрий
Максимов Альберт
Акунин Борис
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Шилова Юлия