Чтение 35–й страницы книги ~Звезды

-- Простудитесь, Андрей Валентинович, -- озабоченно сказал Данилов.
Подошел к люку, ведущему в шлюз "Волхва", торопливо повернул утопленный
в корпус штурвальчик. -- Зашли бы, здесь же нет замков!

-- Мало ли что, -- вставая на четвереньки сказала Маша. -- Включился
бы какой-то датчик...

Данилов первым нырнул в люк, я помог Маше и пригибающемуся Хрумову
забраться внутрь, подал сумки. Бросил последний взгляд на космодром.

Странно. Ожидал угрызений совести, или наоборот -- уверенности в
своей правоте.

А в душе -- ничего. Пустота.

Глава 4.

"Буран" сконструирован так, что нормальное положение "пола" и
"потолка" в нем достигается лишь при посадке. Сейчас, на старте, когда
оседлавший "Энергию" корабль смотрел носом вверх, размещаться в нем было
трудновато. Мы с Даниловым помогли Хрумову и Маше устроиться в креслах
джамп-навигатора и бортинженера на нижней "палубе". Потребовалось минут
пять, чтобы перевести кресла в стартовое положение. Счетчик, выбравшийся
из сумки, наверное предпочел бы вновь устроиться на джампере. Но "Буран"
-- это не крошечная "Спираль". На "Волхве" джампер был установлен в
агрегатном отсеке. В конце-концов Счетчик занял кресло
космонавта-исследователя, которое почти всегда остается свободным. Мы
ведь не изучаем космос. Мы возим по нему грузы.

Все происходило в абсолютном молчании. В общем-то, скрытых микрофонов
в кабине нет, но мы не сговариваясь решили подстраховаться. Не дай бог,
ЦУП поймет, что в челноке не два человека...

-- Второй пилот, займите свое место, -- приказал Данилов, первым
вскарабкавшийся к своему креслу. Я уселся, точнее -- прилег, в свое,
нацепил шлемофон, подключил разъем комбинезона к кабелю телеметрии,
покосился вниз.

Хрумов успокаивающе закивал. Если бывший дед и встревожился из-за
моего поведения, то сейчас естественный страх перед стартом лишил его
всех иных переживаний. Маша лежала в кресле со спокойствием бывалого
космонавта. Даже ноги положила на фиксаторы правильно. Белые брючины
задрались, и я невольно наблюдал ее лодыжки. Один мой сокурсник всех
женщин оценивал в первую очередь по ногам. Ну, Машины ноги бы ему
понравились...

-- Второй пилот готов, -- сообщил я. Украдкой опустил руку в карман,
достал игрушечного мышонка, и быстро привязал его над пилотажным
монитором.

Может быть и смешно верить в приметы...

Руки Данилова забегали по пульту. Ожили экраны компьютеров, зашуршали
наушники.

-- "Волхв" -- Земле, -- сказал Данилов. -- Экипаж к старту готов.
Начинаем тестирование корабля.

-- Земля -- "Волхву", -- отозвались наушники. -- Начальник смены
Васильев на связи. Слышим вас хорошо. Телеметрия идет. Саша, волнуетесь?

-- Нет.

-- Пульс за сотню.

Данилов принужденно засмеялся.

-- Дайте отдышаться, черти! До старта почти час, а вы гоните: "живей,
живей!"

-- Хорошо, Саша. Передаю вас майору Гиллеру.

-- "Волхв", начинаем предстартовый контроль! -- бодро воскликнул мой
знакомый.

-- Здорово, Максим, -- отозвался Данилов. -- Веди контроль с
Хрумовым. Ему полезно пообвыкнуть.

-- Привет, -- сказал я.

-- Как самочувствие? -- поинтересовался Гиллер. -- У тебя телеметрия
идет, словно ты дома перед телевизором.

-- Наша постель -- попона боевого коня, -- ответил я. -- Начинаем
работу, Максим. Общий тест компьютерной сети...

Давно я не сидел в "Буране". Ну, полгода назад, на обязательных
двухнедельных курсах, разве что. Выполнил полный курс переподготовки для
кораблей среднего и большого тоннажа...

-- Тест прошел, Петя.

-- Джамп-тест...

Мы возились минут сорок. Был мелкий сбой в системах возвращения
разгонных блоков, но со второй попытки ЦУП его преодолел. Всегда так,
отказывает какая-то мелочь, и приходится нервничать несколько минут,
пока Земля задействует резервные цепи и примет разрешение на старт.

-- Все в порядке, -- наконец решил Максим. -- Начинаем десятиминутный
отсчет.

-- Время пошло.

Я посмотрел вниз. Хрумов, вроде бы, успокоился. Маша, наоборот, стала
ерзать в кресле. Счетчик казался изваянием.

Только бы ничего не отказало в последний момент! Только бы старт не
перенесли!

-- Трехминутная готовность, -- сообщил Гиллер. -- Отводим стрелу.

Корабль чуть вздрогнул -- лифтовая стрела отошла.

-- Беру управление, -- сказал Данилов. -- Петр, спасибо.

Ровно через три минуты "Волхв" вздрогнул. Донесся гул -- даже не
снизу, отовсюду.

-- Есть отрыв, -- раздался голос Гиллера. Я заметил старт лишь по
мелькнувшим на дисплее строчкам -- стальные болты, которыми
ракета-носитель крепится к стартовому столу, не выдержали тяги и
разорвались. Мы летели.

Большие челноки стартуют мягче, чем "Протон", я уже успел подзабыть
это...

-- Десять секунд, полет нормальный, -- сообщила Земля. Перегрузки
наваливались плавно, но неотвратимо. Я скосил глаза вниз -- вроде бы
пассажиры держались нормально. В конце-концов, если экстравагантные
американские старички-миллионеры позволяют себе "прогуляться" в космос,
а то и к чужим звездам, почему бы не выдержать Андрею Валентиновичу...

-- Разворот по вращению... -- сказал Гиллер. Вот это мы конечно
почувствовали. Корабль заваливался набок, ложась на азимут стрельбы.

-- Отрабатываем тангаж, -- подтвердил Данилов. От нас, конечно,
ничего не зависит на старте. Земля решает, Земля управляет всей
системой. Но как-то приятнее чувствовать себя не грузом, а пилотом.

На мгновение, пока корабль ложился на курс горизонтального разгона,
началась тряска. Сейчас был самый трудный этап старта -- челнок с
ракетой-носителем "продирался" сквозь плотные слои атмосферы, скоростной
напор был максимален. Изменился гул двигателей -- тяга была сброшена до
шестидесяти семи процентов. Через двадцать секунд мы вернулись на
рабочий режим -- сто четыре процента мощности двигателей.

Так уж повелось, что именно сто четыре, а не сто...

В начале третьей минуте отошли ускорители. Я мысленно пожелал им
удачной посадки -- благополучно опустить их удавалось не всегда, даже в
море. При стартах с Байконура, приземляясь в степь, ускорители как
правило гибнут. Слишком уж нежная конструкция -- жидкостные баки.
Американцам, с твердотопливными разгонниками, проще.

Осталось около пяти минут, до отделения от основного блока "Энергии"
и самостоятельного полета. Сейчас нас еще можно вернуть на Землю,
повернуть и посадить на Свободный, или приземлить в Штатах, или, даже,
вывести на низкую орбиту и дотащить до Байконура...

-- "Волхв"... -- мне показалось, или голос Гиллера чуть изменился? --
"Волхв", ответьте ЦУПу...

-- Центр, я "Волхв", -- отозвался Данилов. -- Полет нормальный.

-- "Волхв", доложите обстановку на борту.

-- Центр, на борту все в порядке.

-- Полковник Данилов... сколько человек на борту?

Началось!

Или пришел в себя начальник поста в гараже, или доложил о странном
приказе -- доставить старика и девушку к готовому к старту челноку,
подчиненный Данилова.

Хорошо, что не пять минут назад.

Очень плохо, что не десятью минутами позже.

-- Центр, вас не понял, -- ответил Данилов.

-- Саша, -- Гиллер вдруг перешел с официального тона на человеческий.
-- Прошла информация, что на борту челнока могут находиться двое
гражданских лиц.

-- Максим, -- в тон ему ответил Данилов, -- нас в экипаже двое. Полет
нормальный. Посторонних на борту нет.

Он слегка приподнялся в кресле и тяжело махнул рукой вниз. Подал
кому-то знак...

-- Полковник Данилов, на связи генерал Киселев...

Легкий щелчок -- и я услышал голос генерала.

-- Данилов, что происходит?

Я не отрывал глаз от пульта. Пока двигатели работали в режиме
выведения на орбиту. Но в любую секунду Земля может прекратить полет.

-- Товарищ генерал, все в порядке.

-- Данилов, поступила информация, что к стартовому столу были
доставлены Хрумов и Мария Клименко.

Наконец-то я узнал Машину фамилию...

-- Товарищ генерал, полет выполняется по штатному расписанию. Хрумов
и Клименко находятся в положенном месте, -- сказал Данилов.

А он ведь ухитряется уклониться от прямой лжи!

-- Данилов, мать твою! -- заорал Киселев. -- В третьем бункере их
нет! Их нигде нет!