Чтение 88–й страницы книги ~Осенние визиты~

Слова не сразу дошли до сознания. Только когда Посланник Власти
достал из ящика стола маленький пистолет, передернул затвор и опустил его
в карман, писатель почувствовал страх:

- Киллер?

- Он самый... Коля, возьми оружие.

Шедченко быстро вышел.

- Визирь, - Заров поднялся, с ненавистью ощущая обманчивую легкость
движений. Сколько он выпил? Грамм двести... - Мне нужно оружие.

- У тебя есть, - покосившись на оттопыренный пиджак, сказал Визирь.

- Это газовый, ты прекрасно знаешь!

- Ярослав, мы справимся сами. Ты... несколько не в форме.

- Так зачем ты мне подливал! Знал же, что будет нападение, знал!

- Чтобы не лез под пули, - честно сказал Визирь. - Здесь достаточно
более опытных убийц.

Заров дернулся как от пощечины.

- Ты что, думаешь, убивать - легко? - Визирь стоял в глубине комнаты,
вглядываясь в окно. - Нет, ты сможешь... но зачем? Не твоя эта работа.
Оставь руки чистыми, а совесть - девственной. Там, снаружи, семь
профессионалов. Плюс - Коля. Остынь, нам не к чему лезть под пули.

Семен увидел тело метров с пяти. Лежащий навзничь труп с разорванным
горлом. Лицо было в крови, и вокруг - кровь. Человек был в такой же, как у
них, полувоенной форме, видимо, одел для маскировки.

Он ощутил мгновенное облегчение. Даже если убийца умел глотать пули и
какать мороженным, то от собачьих клыков он не ушел. Быстро все кончилось.
Где же псы? Они были приучены оставаться у тела. Может быть нападающих
было несколько, и они устремились за остальными?

На всякий случай он оглянулся, уже подходя к телу. Увидел мелькнувшую
между деревьев собачью спину. Харон возвращался. Молодец, молодец песик...

Семен нагнулся над телом, всматриваясь в окровавленное, искаженное
судорогой лицо.

Павел.

Шок был слишком велик. Он смотрел на загрызенного товарища,
осмысливая произошедшее, уже слыша сзади шум набегающего ротвейлера, и все
же - не в силах повернуться, встретить обезумевшего пса выстрелом...

Хлопок - негромкий, мягкий. И предсмертный визг.

Семен обернулся.

Ринат стоял метрах в десяти. Придерживая руку с пистолетом другой
рукой. Ротвейлер катался по земле, затылок собаки был разнесен пулей из
"Стечкина".

- Ты... как понял? - спросил Семен приближающегося охранника.

- Лучше спроси, как попал, - Ринат вытянул руку с пистолетом, и
всадил в дергающегося пса еще две пули. Харон затих. - Он готовился
прыгнуть на тебя. Что происходит, а?

Карамазов услышал выстрел, почти сразу после того, как пес метнулся
обратно к телу. Это еще ничего не значило, стрелок мог промахнуться.

Но два последующих хлопка развеяли надежду.

Прикончили собаку, гады.

Он уже подбегал к дому, чувствуя всем телом свою незащищенность. Его
могли подстрелить из темных провалов окон, кто-то мог затаиться среди
служебных построек, на крыше. Проклятие, Визирь ожидал атаки. И его
охранники оказались не зажравшимися дармоедами. Впрочем, это стоило понять
после стычки на шоссе. Власть умеет себя охранять...

Двое в пятнистой форме выбежали из-за угла. Наверное, торопясь занять
ту самую позицию у гаражей, которую он подметил. Они слишком торопились к
своей цел, и не ожидали, что враг уже успел приблизиться настолько близко.

Карамазов упал на колени, открывая огонь. Первого охранника он срезал
мгновенно, тот и понять ничего не успел. Второй выстрелил один раз - и
тоже отлетел к стене, наткнувшись на свинец.

ДВОЕ ГОТОВЫ...

Илья привстал, соображая, стоит ли подойти к телам и проверить. У
охранника, загрызенного собакой, бронежилета не было. Но если эти двое не
пренебрегли...

Что-то шевельнулось в груди, тревожно и предостерегающе. Илья
бросился вперед, и пули пронеслись за спиной. Спасибо, Тьма... Он
обернулся, и длинной, истеричной очередью расстрелял еще одного охранника.
На этот раз он увидел кровь, и понял, что охрана сделала ставку не на
бронежилеты, а на подвижность.

ТРЕТИЙ ГОТОВ... И ТОТ, КОТОРОГО СОБАКА... ЧЕТВЕРО ОХРАННИКОВ УБИТЫ.
СКОЛЬКО ЖЕ ИХ ВСЕГО?

Визирь подошел к окну мелкими, семенящими шажками. Прижался к стеклу,
быстро огляделся, отступил, дергая витой шнур. На окно упали тяжелые
шторы.

- Трое готовы, - сказал он Зарову.

- Трое нападавших?

- Нет, охранники, - Хайретдинов криво улыбнулся: - Как лучше сказать
- "недооценка противника", или "переоценка себя"?

- Лучше всего сказать - "самоуверенность", - Ярослав дурацкий газовый
пистолет, попросил: - Дайте мне оружие, Визирь.

- Нет у меня больше оружия! - Визирь дернулся, нацелился на
открывшуюся дверь. Но это был Шедченко с массивным пистолетом в руках: -
Коля, они уже возле дома! Мы потеряли троих!

Полковник кивнул:

- Ты вызвал помощь?

- Это дело охраны!

- Проверь! Обложился телефонами, так хоть "ноль два" набери!

- Я знаю более лучшие номера, - Визирь послушно взял трубку. - Дерьмо
у нас, а не охрана...

- Не я ее подбирал, - Шедченко выглянул в коридор, коротко кивнул
Зарову. - Пошли, литератор!

Что-то было неладно у самого дома. Семен слышал пистолетные выстрелы,
потом - автоматную скороговорку.

Те трое, что дежурили у дома, были вооружены лишь пистолетами.

- Ринат, я вернусь...

Татарин кивнул, собираясь идти следом.

- Подожди. Проверь, откуда он пришел. Если за забором машина -
уничтожь, пробей шины.

- Зачем?

Он мыслил категориями охранника, а не убийцы. Его еще не касалась
Власть, объясняя, что следует делать. Надо не просто отбить нападение,
надо уничтожить врага, не дать ему уйти.

- Выполняй! - гаркнул Семен. Отсвет той силы, что направил на него
Визирь, жил в душе, и Ринат вздрогнул, кивая.

Семен побежал к даче. Он не строил иллюзий, он видел киллера в бою.
Трое салаг, которые дежурили у дома, уже мертвы.

Если он промедлит, если ошибется - Визирь погибнет.

А значит - вся жизнь потеряет смысл.

- Работает, - сказала Мария, когда раздались выстрелы. - Работает...

В ее голосе было удовлетворение. Удастся ли Карамазову уничтожить
охрану и прикончить врагов? Неважно. В любом случае это нападение скует
Визиря по рукам и ногам. Он станет тем, кем должен быть - коррумпированным
политиком под бдительным присмотром спецслужб. Пусть попробует продолжить
охоту, когда каждый шаг его будет на виду.

- Сестра...

Она посмотрела на Анну. И что ей неймется? Глупая, глупая девочка.

- Мария, он убивает...

- Он убивает врагов.

- Мария, разве этому ты учила? - голос девушки дрожал. - Вспомни, ты
несла прощение... милосердие. Ради жизни своей не проливала чужой крови...

- Это было ошибкой, - отрезала Мария. - Неудачей. Нельзя принести
Добро - не уничтожив Зла. Не стерев его в прах. Мир впереди, свет и добро!
Ради него - все допустимо.

Анна всхлипнула, протянула руку, хватаясь за Марию.

- Не говори так, прошу! Это не твои слова!

- Почему же?

- Нет добра на крови...

- Ошибаешься! - Мария тряхнула девушку, заглянула в глаза. Придется
давить. Придется дать ей Свет, от которого та отворачивается... - Всегда
жизнь росла из крови. В муках, в страданиях - появлялась ты на свет! С
болью узнавала - разницу между добром и злом! Я подарила вам эту власть -
отличать добро от зла! Я дала вам право - сражаться за добро!

Анна отшатнулась. Вырвалась из ее рук с неожиданной силой.

- Ты... ты...

- Да, я! - она кричала, забыв об осторожности, уже понимая, что
сказала слишком много. - Я дала вам главное - Добро! Моя ли вина, что нет
Добра без Зла? За что бы вы сражались, невинные и чистые, говорящие звери
райских садов?

Мария засмеялась. Как чудовищны ее слова для Анны. Как тяжко ей будет