Чтение 4–й страницы книги ~Фугу в мундире~

ко мне с явным желанием уездить по роже, но сдержался. Спросил:

- Что делать-то будем? Времени уже нет.

Я пожал плечами.

- Может, отдашь свой конверт Саканиси-сану? Он простит нам
задержку...

- Нет, - твердо сказал я.

- Почему?

- Я его отправлю сам.

- Кому?

- Себе самому.

- Думаешь, поможет?

- А вдруг.

Валера замолчал. Потом, воровато оглядевшись, сказал:

- Слушай, есть одна идейка... Если выгорит, то эти тупые японцы
ничего и не поймут. Слушай...

9. МЕСТНОСТЬ СМЕРТИ

- Чудесно, - сказала молодая японка. По-русски, из вежливости к нам.
Окружающие наперебой зацокали языками. Саканиси-сан медленно обошел Сад
Камней и улыбнулся:

- Да. Откуда ни смотри - ришь восемь камней. У Арана-сана достойные
ученики. Русский народ сможет жить как островные японцы...

Саканиси-сан вдруг побледнел. Медленно вышел на середину Сада.
Обернулся вокруг оси. И прижал ладони к лицу.

- Хана, - коротко резюмировал Валера. - Просек.

- Здесь ришь восемь камней, - сказал японец, глядя даже не на нас, а
на собравшихся гостей. - Примите мои извинения за позор.

Японцы молчали - они еще не сообразили, в чем дело. Или не желали
принимать извинений? Кто их поймет, японцев...

- Сэппуку, - сказал Саканиси-сан. Снег падал ему на голову, и волосы
седели на глазах. - Я не виновен, но я хочу показать вам мою душу.

Стоящий рядом со мной пожилой японец достал из бокового кармана
пиджака маленький перочинный ножик. Раскрыл его и, согнувшись в поклоне,
подал хозяину дома.

Саканиси-сан вздохнул. Глянул на серое небо. И горько сказал:

- Никогда им не стать нами. Зря мы пришри сюда.

Коротким ударом он вонзил лезвие в свой живот.

Сам акт харакири (сэппуку) выполняется разными способами. Вот один из
них: кинжал берется в правую руку, вонзается в левый бок и горизонтально
проводится ниже пупка до правого бока; затем вертикально от диафрагмы до
пересечения с горизонтальным порезом; если не наступает конец, то кинжал
далее вонзается в горло. Известны и другие способы.

Машина мчалась по обледенелой дороге, визжа тормозами на поворотах.
Валерка цеплялся за руль, как утопающий за спасательный круг. Девятый
камень Сада камней Саканиси-сана тяжело перекатывался в багажнике.

- Напьемся, - в который раз повторил Валера. - У меня бутылка
заначена... Еще старая, завода "Кристалл"... Вдруг не выдохлась.

- Притормози, - тихо попросил я.

- Опять тошнит?

- Нет. Почтовый ящик...

Валерка затормозил. Неуверенно спросил:

- Думаешь, надо?

Я кивнул:

- Да.

- Все написал?

- Почти все.

- Иди.

Я вылез из джипа и пошел к почтовому ящику - нарядному, с надписями
на русском и на японском. Письмо слабо подрагивало в руке.

Дойди. Не затеряйся, как письмо предка Арана-сана. Дойди, прошу тебя.
Вдруг ты поможешь нам остаться собой. Дойди...

Пришли в страну Ананасов - то был еще один небесный дворец:
прекрасные женщины держались с достоинством, мужчины не отличались от них
поведением, подростки шумели и кричали, малыши весело гоняли мяч; львы
рядом с драконами мирно урчали, фоянь и тигры посапывали. Увидев, что вся
страна преисполнена духа благости и окружающая их картина столь необычна,
сложили стихи:

Страна Ананасов -

небожителей дивный дворец,

Мужчины и женщины

в гармонии с миром живут,

И даже детишки -

каждый подросток-юнец -

Дух истинной мудрости

с усердием здесь познают...

Валерка сосредоточенно откупоривал бутылку. Бросил мне мимоходом:

- Надо что-нибудь на закусь...

- Я сделаю фугу, - ответил я.

Валерка вздрогнул. Потом вновь принялся терзать жестяной колпачок.

- Делай. Фугу так фугу.

ФУГУ. Блюдо готовится из небольшой рыбы (иглобрюх или фахак),
которая, когда ее поймают, надувается и делается круглой. Ее едят в сыром
виде и жареной. Фугу должны готовить только искусные повара, имеющие
специальные лицензии, поскольку внутренности рыбы содержат сильный яд; от
него ежегодно умирают до двухсот человек.

Оставив позади вершины гор,

В стране Коси,

Где снег идет чудесный,

В какой же, наконец, из этих дней

Селение родное я увижу