городских стен, - командованием было принято решение начинать на рассвете, и
предполагалось, что мы прибудем на на рассвете, но получилась накладка и уже
темно, а у нас ни фонарей, ни приборов ночного видения,.. - дальше он
ввернул словечко покрепче, так того, что означало это слово у них то же в
данный момент не было, - не штурмовать же нам эту крепость маразма с
факелами. Так что я, как командир принимаю решение о переносе операции на
утро. Ночь проведем в каком-нибудь трактире, или еще где, ну там посмотрим
по обстоятельствам. Самое главное не поднимать до поры шум. Все поняли?
алебардой стоял как можно шире расправив костлявые плечи, прикрывая своего
напарника, все еще собирающего дневную выручку, от взглядов непрошенных
гостей и округлившимися от удивления глазами глядел на появляющихся из ночи
странно одетых людей. Когда они появились все он удивился еще раз их
количеству, хотя на этот раз с большим энтузиазмом - неожиданно под конец
дня свалился неплохой куш.
страж.
алебарда ему была не нужна, достаточно было посадить этого человека в проеме
городских ворот и можно было быть уверенным, что в город никто войти не
посмеет.
найдя эту мысль удачной продолжил, - мы прибыли из очень далеких мест
поклониться вашим святыням.
напарник, уже собравший деньги и они вдвоем стали подозрительно
рассматривать стоявших перед ними людей, очень смахивающий на военный отряд.
На всех была одинаковая форменная одежда, действительно походившая на
обязательную для какого-то монастыря форму. Оружия, как ни старались
разглядеть стражники, не наблюдалось, только какие-то неизвестные штуки
ночные монахи держали в руках и подвесили себе на пояса. Ни сабель, ни ножей
или кинжалов видно не было, даже не было палок. Было даже странно, как этот
не вооруженный отряд преодолел огромное пространство пустыни и не напоролся
ни на одну из шаек разбойников, промышляющих по всей округе торговые
караваны.
в крепких руках наемника по неволе.
великого Крога. Мы бы вам с удовольствием продемонстрировали их великолепное
звучание, но Великий Закон, запрещает нам играть на своих инструментах по
ночам, когда силы тьмы приобретают безраздельную власть над всем, кроме душ
праведников.
но осекся, увидев, что пулеметы стражников больше не интересуют.
тот в свою очередь понес что-то о темном времени суток, о предписании
начальника и о том, что после наступления сумерек им запрещается кого бы то
ни было пускать. Ведь как ни крути, всякая наволочь шатается именно по
ночам, но потом у него в голове что-то щелкнуло, и он выдал:
всех десять золотых.
штук и вручил их озадаченному невиданной щедростью стражу, стараясь
держаться подальше от источающего зловоние жителя бескрайней степи. Тот не
веря в удачу схватил монеты и пересчитал, их было ровно десять. Больше
страже крыть было нечем и в следующее мгновение створка ворот распахнулась,
открывая черный провал городской улицы.
могу я этого средневековья,.. - пробурчал один из ветеранов и закончил свою
мысль отборными ругательствами. Когда взвод удалился достаточно далеко по
темной, кривой, как судьба улочке, страж, все еще сжимавший в кулаке горсть
монет радостно воскликнул:
его напарник. - Нет конечно, но если есть Крог, то есть и паломники, а
некоторые из них платят звонкую монету не только в казну храма, но и у
городских ворот то же. Вот это, - показал он сжатый кулак своему другу, - мы
отдадим начальнику стражи, а это, - указал он пальцем с начавшим уже
загибаться от своей длины, черным ногтем, на кожаный мешочек висевший на
поясе у напарника, - мы поделим между собой.
обработанного бревна с шумом встал на место, и двое коллег направились в
ближайшую забегаловку, из тех, что не закрывается ни днем, ни ночью, делить
честно заработанные деньги.
мусором и догнивающими остатками вывела взвод на постоялый двор. О том, что
заведение работало свидетельствовал горящий у входа со страшной копотью
факел. Сержант пнул облезлую дверь ногой и все вошли внутрь. Внутри от дыма
ничего не было видно. За колченогими столами сидели мужчины, женщин не
наблюдалось - видно уже всех разобрали. Кто ел, запивая свой скромный ужин
чем-то из больших, глиняных кружек, кто наевшись и напившись спал, рухнув
головой на стол. Низкий, закопченный потолок глинобитного строения просел от
времени, опасно прогнув основную несущую балку, грозя обрушиться в любой
момент. Самым высоким из взвода пришлось даже немного пригнуться.
хозяина.
молодому человеку продолжил:
уходим дальше по святым местам. Особых условий нам не надо, но нужна большая
комната или что-то подобное, где бы мы могли спокойно переночевать, и где бы
мы никого не потревожили.
Дорого стоит, - мгновенно начал торг хозяин, - боюсь, что бедным паломникам
это будет не по карману. - Может переждете ночь в зале, это будет стоить
гораздо дешевле.
место занял не признающий ни каких условностей, привыкший командовать
человек, - мне нужно место для моих людей. Сколько ты хочешь?
степными ветрами человек, ожидая в любой момент удар в лицо, но его не
последовало.
желтым кругляка и бросил их на стол. Они тут же исчезли среди складок одежды
засиявшего счастьем хозяина, а уже через минуту взвод находился в обширном
сарае, располагавшемся сразу за заведением. Пахло прелым сеном, навозом,
гниющей древесиной и терпким потом вьючных животных. Впрочем, животных
сейчас в сарае не было. Все располагались как кто мог. Самые хорошие места
на сене, были заняты в мгновение ока, остальным пришлось пристроиться в
более неприспособленных местах.
хвороста и вскрыв одну из упаковок своего пайка, принялся размачивать брикет
обезвоженного хлеба водой из фляги, тот на глазах набухал и вскоре принял
форму куска вполне приличных размеров. Разложив на этом ломте кусочки
чего-то мясного из маленького пакетика, он приступил к ужину, запивая свой
бутерброд водой. Все ели молча. После ужина Уилк распределил караул, отобрав
несколько пар солдат, которые должны были сменять друг друга через каждые
три часа. Керону Сальсу выпало дежурить в первую смену, а напарником у него
оказался грузный, неразговорчивый, приветливый, как танк в бою, каторжанин.
ли от голода, то ли от тоски взвывала какая-то тварь, но тут же умолкала,
видимо понимая, что таким образом свое горе можно только выразить, а не
помочь ему, тем более, что помогать никто и не собирался.
шумному дню, с его вечными проблемами и нескончаемыми заботами.
приводил их в чувство своей коронной утренней командой.
как новый день, заглядывающий в маленькие, лишенные и намека на стекла окна.
Проверить оружие, привести его в боевое состояние. Надеть и пристегнуть
шлемы. Я сказал пристегнуть,- повторил он заметив как один из старожилов
небрежно отбросил застежки пластикового ремня себе за спину, - а то по
возвращении за каждую утерянную вещь вычту из жалования в пятикратном
размере.
подбородке.
факел не потребовался. Выбравшись на улицу, Уилк повел свой взвод сворачивая
то вправо. то влево, поминутно сверяясь с сильно увеличенным орбитальным
снимком, навстречу неизвестности. Местные жители, уже появляющиеся на улицах
с удивлением глядели на непривычно одетых пришельцев и со страхом уступали
дорогу крепким мужчинам, одетым в одинаковую форму, предпочитая вступить в
нечистоты, чем столкнуться с молодчиками, судя по их виду, зарабатывающими
себе на жизнь не прибегая к нудной и тяжелой работе. Через двадцать минут
пути взвод оказался на храмовой площади города.
впечатления, которое производил храм, эта куча красиво поставленных друг на
друга камней, когда человек находился в непосредственной близости. Храм был
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Гуль Роман Борисович
Лондон Джек
Посняков Андрей