Чтение 12–й страницы книги ~Киносъемки~

заставить здешний народ нам поверить - наш фильм получится.

Ариэль откинулась на спинку кресла и вдруг звонко и весело запела:

Где-то на Средиземье

Снова идет война,

Снова кипит сраженье

И в крови луна.

А бедный простой Хранитель

Шастает по горам -

Следом назгул несется

Как хмельной баран...

Простые слова и незатейливый мотив, бывший чуть ли не ровесником
самой книги... Нелдор с восхищением смотрел на Ариэль, а той, казалось,
море было по колено.

Кто-то нас догоняет,

Что ж ты, приятель, сник?

Пусть он себе стреляет,

Я уже привык.

Скоро и ты привыкнешь

Стрел не пускать в кефир -

Что же поделать, если

Так устроен мир?

Да, несмотря на свою победоносную красоту, несмотря на идеальность и
абсолютную предсказуемость, Ариэль всегда оставалась дочерью Аськи
Кореневой, ни при каких обстоятельствах не теряя своего чуточку нахального
оптимизма.

Может, сильнее правда,

Может, сильнее ложь -

Голову отломают

Раньше, чем поймешь,

Орка стрела достанет

Или эльфийский меч,

Только вдруг пусто станет

Меж широких плеч!

Допев песенку, Ариэль потянулась к сумке и рванула молнию.

- Давай одеваться, - сказала она. - Нам надо привыкнуть к этим
вещам...

...В три часа почти все были в сборе. Во главе стола, за которым
обычно пили чай, если на нем не лежало игровое барахло, уселся сам Мусий
Раздолбай - крепкий и, как ни странно, светловолосый тип лет тридцати.
Время от времени он бросал грозные взгляды в сторону подоконника, на
котором устроились девчонки из "партии серых". Рядом с Мусием сидела его
свита: Лео Кортинелли, который на Играх был королем Харада, Лешка Чернов -
Саруман - и рыжая Галька.

У стены с изображением Стража Цитадели стояли близнецы Лютиэнна
(Люда) и Галадриэль (Лада) - поклонницы Толкиена в третьем поколении -
которые о чем-то нервно перешептывались с Демиквеном (в миру Димка
Невзоров). Остальные члены клуба, числом около восьмидесяти человек,
сидели где попало: на выступе стены, на стоящих в беспорядке стульях, на
брошенных щитах и просто на полу. Короче, теснота была порядочная.
Последней в Гондорский зал вбежала Луинэль, на бегу заталкивая в карман
комбинезона красный шнурок. Она окинула зал взглядом и присоединилась к
близнецам и Демиквену. В этот момент Мусий взглянул на часы.

- Без одной минуты три, - сказал он многозначительно. - Если через
три минуты ничего не произойдет...

И тут у входа в зал раздался негромкий, но твердый голос девушки:

- Гондор и Нуменор! Приветствуем вас, друзья!

Все в зале замерли. Сердце Розамунд забилось быстро-быстро. Дверь
открылась, и в зал вступила Ариэль в белом ристанийском платье от "Мари
Шедло", перехваченном узким серебряным поясом. Ее голову охватывала тонкая
золотая цепочка с большим синим камнем во лбу. Других украшений не было,
но и так Ариэль была просто неотразима. За ней следом вошел Нелдор в
темной металлопластовой кольчуге с поясом, украшенным цветными
кристаллами, на котором висел внушительных размеров меч. Светло-серый,
переливающийся плащ Нелдора был застегнут на груди хорошо знакомым всем
зеленым камнем, а голову охватывала узкая кожаная полоска с металлической
звездочкой.

Сказать, что члены клуба были потрясены, вырубились, обалдели, отпали
- значит ничего не сказать. Их попросту хватил столбняк. Лада и Люда
хватали ртом воздух, как рыбы, выброшенные на песок. Розамунд отвернулась
к стене, чтобы скрыть улыбку. Как ни странно, наименее дурацкий и наиболее
благопристойный вид был у "партии серых".

Настороженное молчание, повисшее в Гондорском зале, нарушил Нелдор.

- Мы рады, что вы поверили в наше письмо, что не сочли его неуместной
шуткой и собрались здесь, как мы и просили. Мы явились сюда для того,
чтобы обратиться к вам за помощью. Месяц назад на киностудии "Голдмэлл"
началась работа над очередной экранизацией "Властелина Колец".

По залу пронесся вздох облегчения. Многие начали понимать, где зарыта
собака.

- Но мы хотим, чтобы наш фильм стал не просто очередной экранизацией,
- продолжал Нелдор. - Мы стремимся к тому, чтобы все лучшее, что есть в
книге, нашло отражение на экране, чтобы люди верили каждому слову,
сказанному с экрана, как верят книге, чтобы песни из нашего фильма
зазвучали на улицах. Короче, мы хотим создать экранизацию, которую
запомнили бы надолго! Но для этого нам нужна помощь тех, кто лучше нас
знаком со Средиземьем, кто уже давно живет этой жизнью. И вот мы пришли к
вам. Мы обращаемся ко всем участникам "Хоббитских Игрищ" и лично к вам,
Владыка Раздола. Ваши люди, ваши идеи, ваши песни, ваши советы - все будет
благосклонно принято в Меловой роще. Возможно, среди вас мы сумеем найти
Гэндальфа и Боромира, Теодена и Эомера, Денэтора и Фарамира...

Раздолбай переглянулся с Галькой, и на лицах обоих появилось
настороженное выражение. Им не понравилось, что Нелдор не назвал ни одного
эльфийского имени.

- Но наши мечты простираются еще дальше. В идеале мы бы хотели
объединить вашу Игру и киносъемки. Не полторы недели, а полтора месяца
ваши поселения будут стоять в Меловой Роще, и, возможно, лучшие моменты
Игр войдут в фильм. Обеспечение же Игр всем необходимым мы берем на
себя...

- Как я понимаю, нас, кажется, зовут поработать массовкой, - перебила
Нелдора Галька. - Очень соблазнительное предложение. Вот только ради чего?

- Ради того, чтобы люди полюбили наш фильм так же, как книгу, -
сдержанно ответил Нелдор. Они с Ариэль были готовы к подобным вопросам.

- А лично нам? - подал голос Чернов. Розамунд посмотрела на него с
ненавистью.

- А лично вам - Игры, которые запомнятся надолго, без досадных помех
и на полном обеспечении киностудии, а кроме того - все добро, которое от
них останется, - ответил Нелдор так же сдержанно и незаметно толкнул
Ариэль. В отличие от Хельда, девушка заговорила быстро и взволнованно, не
давая никому себя перебить:

- Послушайте! Ведь вы помните, как в прошлом году перед самыми играми
несколько дней лил дождь, как Андуин вышел из берегов, как снесло все пять
переправ и все поселения эльфов и гномов оказались отрезанными? А во что
превратились после этого дороги? Ведь "превосходные тропы Лориэна" вошли у
вас в поговорку! А кораллитовая затравка, которой не хватило при
строительстве половины поселений! Вспомните вашу систему "магии и
земледелия", из-за которой у эльфов продукты появлялись через раз, а у
людей - через одно место!

(Последнее выражение они с Нелдором не предусматривали, но струя
веселья, пробежавшая по залу, показала Ариэль, что народ располагается в
ее пользу.)

- Я уже не говорю, - закончила Ариэль, - о произволе валаров, о
подыгрывании Темным силам, о подрубленных в ходе боев палатках и об
удобствах, расположенных в Андуине! Так вот, обещаю, что на наших Играх
ничего подобного не будет!

Во время этого монолога Нелдор твердо и пристально смотрел прямо в
глаза Раздолбаю, и тот, на удивление тем, кто его знал, сидел, прикусив
язык. Но все равно из толпы раздалось несколько протестующих голосов.

- Я отлично понимаю, - тут же откликнулась Ариэль, - что большая
часть этих трудностей входит в программу праздника. Но нормальному ходу
Игр, на мой взгляд, они все же мешают. И вообще...

Словно озарение нашло на нее. Она метнулась к подоконнику, выхватила
гитару у одной из сидевших там девчонок, ударила по струнам и запела:

Ничего на свете хуже нету,

Чем жевать походную диету,

Даже гномам так питаться срам -

Пол-путлибы делим пополам!

- Пол-путлибы делим попола-ам! - тут же подхватила "партия серых"
знакомую мелодию. Ведь Ариэль была не только достойной дочерью Аськи, но и
верной последовательницей Наталии Эрратос с ее теорией о магии музыки и о
том, что вовремя спетая песня часто убедительнее любых аргументов...

- Я вспомнила тебя! - вдруг воскликнула девчонка с подоконника, когда
Ариэль, окончив песню, с легким поклоном протянула ей гитару. - Ты 104-ая
Межпланетная Королева красоты, и тебя зовут Ариэль! Вот только твою