хуже некуда.
"ты"! И еще я подумал, что мне не хочется покидать этот дом. Жалкий
домишко, убогий, но как в нем тепло...
срезающей петли лесной дороги. Суил с Баруфом идут впереди, он что-то тихо
ей говорит, она помалкивает и кивает. А я за ними: сутулюсь, ежусь,
кутаюсь в отсыревший плащ, и на душе черт знает что. И раздражение, и
страх, и щекотливое любопытство.
горячись. Если сможешь, вообще ни с кем не заговаривай.
кеватский смахивает, да в городе оно не худо. Только вы, дядь Тилам,
больше на "ры" напирайте. Мы-то "ры" скоро говорим, а у кеватцев оно
шариком катается.
цепляясь за ветки, мы спускаемся вниз, а когда он исчез за кустами, я чуть
не вернулся к нему. Мгновенный холодный страх: вот теперь я один,
по-настоящему один в этом мире. И мгновенное облегчение: наконец-то я
один, по-настоящему один... сам по себе.
зажелтели поля.
с матерью да ребятами только по миру идти.
пока нас не обогнал чуть ползущий обоз. Три тяжело нагруженных повозки
прошлепали мимо, а четвертая остановилась.
Я кое-как устроился позади.
вези. Тьфу! - возница сплюнул в сердцах и вытянул без нужды хворостиною
лошадь. Та только кожей дернула, но не ускорила шаг.
а в дому без меня пять ртов: мать, да невестка, да маленьких трое. Оно и
выходит, что мне услуженье идти. Дядя вот проводить вызвался.
раскисшей улицы вдоль добротных заборов. Тяжелая калитка, мощенная камнем
дорожка, какие-то смутные постройки, длинный бревенчатый дом.
промокла!
по бледным губам.
не грех.
дом. Сделала несколько шагов, вернулась, поклонилась:
моем.
служанку и тихо присела рядом с Суил. Подперла ладошкой щеку, сидела и
молча смотрела.
злобно. - Поднялся с войной ровно на доброй опаре - еще пятерых
подмастерьев взял. А я его и прижала. Три раза уходил... ничего,
воротился. Где ж ныне вольную мастерскую взять... со всем обзаведеньем...
выглянули из-под верхней губы мелкие зубки, и сразу она удивительно
похорошела. Тихо, коротко посмеиваясь, цедила сквозь зубы:
Я Тасу, писцу из Судейского приказа, заплатила, он и написал договор... с
крючками. Еще до мяса его обдеру!
разделся, закутался в одеяло и упал в темноту.
скрипов и шелестов старого дома и думал, как же нам мало надо. Поел,
обогрелся, выспался - и все по-другому. Глядишь на вчерашний день из
сегодняшней дали и сам не веришь, что это было. И все вчерашние мысли так
глупы и мелки, словно их думал совсем другой человек. Я - но вчерашний,
недавний беглец из Олгона, где жизнь или смерть - самый естественный выбор
и жизнь человека - совершенный пустяк. Здесь, наверное, тоже, просто не в
этом дело. Есть Баруф. Уже не Имк, не Охотник, а только Баруф, и это тоже
немало. Я не верю, что он бы меня убил. Незачем ему меня убивать, если так
просто манипулировать мною. Как он легко заставил меня пойти! Ситуация, из
которой единственный выход. А я ведь ждал подвоха и был на стороже! Ладно,
очко в его пользу - я сам хочу пойти и увидеть своими глазами...
голоса. Один - недовольный принадлежал Ваоре. Я улыбнулся. Хозяюшка с
грешными глазами и грешной улыбкой. Неплохо, если б она пришла меня
разбудить...
улице, редкие прохожие хмуро мелькали мимо, и хмуро было лицо Суил. Темное
облако легко на ее лицо, и веки припухли, как от недавних слез.
их было - все дружки дяди Огила, - а для самого столб стоял с железным
ошейником.
был. Краси-ивый! Меня раз отец водил. Ой, и удивилась я! Такой богатый, а
с отцом запросто. А теперь там кеватец живет. - Сказала - и опять
омрачилась.
стороны она вытягивалась в дорогу, с другой - упиралась в надвратную
башню. Людей здесь было полно. Молчаливые и шумные, озабоченные и наглые,
боязливые и любопытствующие, в приличных тапасах, в гнусном отрепье или в
грязных пышных одеждах; каждый из них был сам по себе, и все они
составляли толпу, и она толкалась, галдела, вопила, раздавалась перед
повозками и жидко смыкалась за ними.
только зритель - смотрел холодно и отстраненно непонятно кем снятый фильм.
Но утренняя сырость, брызги из-под колес, ошметки грязи, запахи, толчки,
превращали нелепый фильм в реальность. Я не мог признать истинность того,
что меня окружало, и не мог ее отрицать; я был, как во сне, меня вело,
несло, влекло, куда-то, я не знал и не хотел узнавать, что будет дальше со
мной.
створке громадных ворот, и я едва не упал, заглядевшись на зубья поднятой
решетки.
слипшиеся дома, узкие улочки, бегущие к центру, к двум насупленным башням
дворца. Все, как спустя триста лет - но только на первый взгляд.
фасадами прятались лишь кабаки, рестораны, игорные дома и совсем
непристойные заведения. Днем его заполняла праздная любопытствующая толпа,
где кишели лоточники, зазывали и гиды, ночью, в угаре веселья, их сменяли
другие люди: проститутки, размалеванные юнцы, молодчики с ловкими руками.
щели улиц, женщины тащили с рынка сочную зелень и багровеющее мясо;
мальчишки штопором ввинчивались в толпу; возле лавок орали зазывалы;
повозки с громом и руганью прокладывали путь, почему-то не оставляли за
Никитин Юрий
Мурич Виктор
Орлов Алекс
Русанов Владислав
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия