сюда без машины и в одиночку, не в компании. Ну что же: да здравствуют
хреновые московские тротуары, и сейчас, в середине века, все еще
разрушающиеся быстрее, чем их успевают ремонтировать, и тем дающие
постоянный кусок хлеба немалому количеству людей, кидающих асфальт на
мокрый грунт.
сохранность сразу двух вещей: собственного организма, разумеется, и той
информации, которая сию минуту находилась еще не в самом надежном и
портативном хранилище - не в моей памяти, - но на диске. Осторожно
шевельнувшись, я нащупал его; к счастью, при падении с диском - насколько
можно было предположить - ничего плохого не произошло. Нет, конечно,
стрелял не местный деятель. Местный, может быть, даже воспользовался бы
автоматом, не стал бы выпендриваться и стрелять одиночным, излишне
полагаясь на свое искусство. Ну а если это приезжий наемник, то он уже не
будет проверять результат: ему необходимо скрыться никак не меньше, чем
мне, даже куда больше: за мною хоть не гонятся. К тому же - пришло мне в
оставшуюся непродырявленной голову - у него ведь есть все основания
полагать, что работа им сделана успешно: я упал практически одновременно с
выстрелом, разница была наверняка в сотые доли секунды, а такую разницу
человек своими органами чувств определить не может. И для него картина
могла выглядеть так: он выстрелил, я с ходу упал без единого слова или
хотя бы стона. Значит, я был поражен насмерть. Сделав такое заключение,
автор выстрела должен был незамедлительно покинуть место события, к тому
же успев услышать, как к нему приближается тот, кто затем кинулся ему
вдогонку.
достаточно и пора домой - баиньки. Я прополз еще метров двадцать в
направлении Кольца, облегчая дворнику его утреннюю работу; потом, миновав
дом и оказавшись рядом с газончиком, перекатился на него, еще немного
выждал и осторожно поднялся. Отряхнулся, отлично понимая, что это лишь
жалкая полумера: мой таксидо требовал сейчас химической чистки, никак не
менее. Впрочем, в ближай шие два дня он мне не понадобится в любом случае.
Правда, сейчас на Кольце, при ярком свете ртутны ламп, я буду выглядеть не
самым презентабельным образом и невольно привлеку к себе внимание -
особенно теперь, когда в Москве, в связи с визитом шейха, все специальные
службы суетились, как наскипидаренные. И не зря суетились, подумал я. У
кого-то имеются очень серьезные творческие замыслы на ближайшее время, и
дело тут, конечно, не в шейхе, да и сам визит этот - лишь пробный камень
перед другим прибытием сюда, прибытием лица гораздо более значительного,
лица, которое намерено войти в анналы истории - и скорее всего войдет. Так
или иначе, меня могут задержать - просто для выяснения. Отпустят, конечно,
быстро, но сейчас мне меньше всего нужно общение с милицией, не говоря уже
о потере времени. Кроме того, необходимо сохранить полученный мною диск,
не допуская, чтобы кто-либо заподозрил о его существовании, будь то даже
лучший друг.
доброжелатель с глушителем. Он мог просто так, для уверенности, какое-то
время контролировать выход из переулка, чтобы уж окончательно успокоиться
на мой и на свой счет. Нет, на Кольцо сейчас выходить никак не следовало.
со стороны фасадов, но и дворов, черных ходов, мусорников и перелазов.
моего отсутствия; однако же градостроительные перемены происходят прежде
всего и главным образом со стороны улиц и фасадов; дворовые микроструктуры
изменяются значительно медленнее. Так что с газончика я даже не стал
возвращаться на тротуар; напротив, пересек наискось насаждение, прошел
вдоль задней стороны дома, мимо плотного ряда замерших на ночь машин.
Несколько мгновений колебался, решая - не воспользоваться ли какой-нибудь
из них. Технология угона даже хорошо защищенной машины была мне известна
давно и досконально. Я иногда, расслабившись, позволяю себе даже удивиться
- чего я только не умею, включая то, о чем порядочному человеку и
гражданину даже и догадываться не следовало бы. Угон машины был не самым
крутым из этих навыков, нет, далеко не самым... Но почему-то я не стал
трогать чужие автомобили, просто потому, может быть, что это была Москва,
и мне не хотелось здесь... А впрочем, не знаю - почему. Не захотелось - и
все. Пошел задами пешком, в неприметном месте вышел на всегда малолюдную
Плющи-ху, а далее по тихому Ростовскому переулку выбрался к Бородинскому
мосту, по которому лихо катил на такси не далее как сегодня утром. Там я
предельно напрягся: мосты принадлежат к сооружениям, наиболее удобным для
того, чтобы отделываться от нежелательных людей. Но все прошло
благополучно, и, пересекши реку, я наконец почувствовал себя почти дома. В
"Рэдисон" на всякий случай я проник через один из служебных входов. Он
был, естественно, заперт - но о такого рода мелочах добропорядочному
корреспонденту русскоязычного журнала, издающегося в Германии, даже и
задумываться не следует. В конечном итоге всякий ларчик открывается просто
- при наличии соответствующих приспособлений, необходимых современному
работнику средств массовой информации никак не менее, чем нот-кейс в руке
и пистолет в кобуре под мышкой, под ремнем на спине или просто и
бесхитростно - в кармане.
Все было в порядке, меня никто не ждал. Я внимательно осмотрел номер. Не
то чтобы никто не любопытствовал, однако все было в пределах правил игры -
любознательность, но чисто служебная, без злого умысла. Я вынул из
внутреннего кармана компакт-диск; под яркой оберткой коробка была запаяна
в пластиковый мешочек - для защиты от влажности и нескромности.
меня на глазах - пока не перестанет быть нужной и не подвергнется
уничтожению (просто стереть запись - слишком мало). С удовольствием
вымылся, костюм оставил на диване, чтобы не забыть завтра сдать в чистку.
Поколебался - не заказать ли легкий ужин; но есть не хотелось.
необходимости - по большим праздникам, дням рождения или при знакомстве с
женщиной. Но до дней рождения было далеко, а женщина, отношения с которой
я собирался восстановить, как оказалось, сегодня не захотела меня видеть.
Так что дружбу нашу (или как это назвать) можно будет восстановить лишь
через некоторое время. Я искренне надеялся, что оно окажется достаточно
кратким и кончится уже завтра.
происшествию, - о чем меня своевременно предупредил шейх; но я не внял, а
обещанная им помощь, судя по всему, не сработала. Итак, открылась охота не
только на Претендента-2, но и на меня.
данные об организаторе моей неприятности, в числе прочих, находятся на том
самом диске, с которым мне вскоре и предстояло ознакомиться.
самом деле вовсе не казалось; я был в этом более чем убежден. И у меня
были на то свои причины.
дальнейших событий, разобраться с полученной информацией. Но, как ни
стыдно признаваться в этом, я чувствовал себя не лучшим образом; нервишки
поизносились, и пустяковый, по сути, эпизод в Неопалимовском требовал
какого-то времени, чтобы я смог привести себя в порядок.
- в одно местечко, в государственную Службу безопасности, а вовсе не
ребятам из "Реанимации". В службе довольно высокое положение занимал мой
старый - тоже еще по флотским временам - знакомый, а может быть, даже
приятель; вот другом я его никак не назвал бы. Позвонил я ему по той
причине, что, не сделай я этого, он или кто-то другой, в чьем поле зрения
я сейчас наверняка находился, чего доброго, удивился бы даже больше, чем
ему положено. Известно ведь, что если человека, к примеру, ограбили, а он
промолчал, не заявил в милицию, которой о краже все же стало известно, -
это сразу настораживает: потерпевший молчит потому скорее всего, что
боится привлечь к себе внимание.
наоборот. И следовало исполнить свой гражданский долг.
далеко не сразу, и я начал было злиться, когда в трубке прорезался наконец
знакомый мягкий баритон. Такие голоса хорошо иметь врачам, особенно
психотерапевтам: успокаивают и вызывают на полную откровенность. Батистову
такие вещи хо рошо удавались еще в его лейтенантском бытии. Да, надо
полагать, и позже, иначе вряд ли он сейчас был бы полковником.
доверительно.
меня или нет, они тут же развеялись, как выбитый из трубки пепел на ветру.
встречал. Рад, что ты наконец объявился. Забываешь друзей, тевтон ты
этакий. А я думал, что и не увидим тебя больше в России. Как она там жизнь
в немцах - ласкает? Или невмоготу стало и потянуло к родным осиновым
кольям?
свету.
Панов Вадим
Андреев Николай
Херберт Фрэнк
Земляной Андрей
Вронский Константин