одновременно и круглым циферблатом с единственной стрелкой, и - пониже
центра - прямоугольным табло, на котором виднелось лишь одно, но зато
восьмизначное число, а именно 00010065.
счетчик прохожих - только не часы.
Снизойдите до нашей необразованности.
мир неповторимой иссорианской культуры. Ну, так и быть. Сейчас шестьдесят
пять минут десять тысяч ноль шестьдесят пятого.
летоисчислению?
и секунды, разумеется - когда нужно. Есть, конечно и названия больших
промежутков времени: сроки. Бывает малый срок, просто срок и большой срок.
Но мы их употребляем редко.
Согласитесь, что при таком отсчете невозможна никакая путаница: каждый час
и срок имеют, так сказать, свой паспорт, свою документацию: у часа номер,
документ срока - приговор. Если представится случай в дальнейшем, мы еще
поговорим на эту интереснейшую тему, богатую философскими проблемами.
Только не сейчас: время дорого, как бы его ни исчислять. Идемте.
Сейчас выйдем на площадь перед вокзалом, и там я объясню вам, как проще
пройти к тому месту, где я рассчитываю приютить вас на ночь.
почти все время по прямой, так что вы не заплутаетесь.
ходят: нет горючего. Не то, что у вас, на Ливере, верно?
неужели иссякли знаменитые на весь регион иссорские месторождения?
девается - право, не знаю, куда, тут много разных мнений. Факт тот, что из
каждых ста часов транспорт работает - десять. Конечно, частники и в другие
дни катаются, у них проблем с энергией нет. Но они дерут неимоверно... Я
бы вас подвез на своей, но она тут берет товар, ее придется ждать долго.
Ничего, доберетесь как-нибудь. Не волнуйтесь. Вы оказались в правовом
государстве, оно отвечает за вашу судьбу. А это значит, что с вами в любом
случае поступят по закону. Строго по закону. - Гост усмехнулся. - Вопрос
только - по какому: законов-то накопилось великое множество... Но что
касается протида - он от вас не уйдет, получите, не беспокойтесь, вы не
зря прилетели.
сравнению с привычным, земным, и даже по синерианским понятиям было
сумеречно. Лиловые облака лежали, казалось, прямо на крышах домов в четыре
и пять этажей; облик этих домов - в большинстве своем старых, но не
ставших по возрасту памятниками архитектуры, явно нуждавшихся в
капитальном ремонте, - забавно контрастировал с вызывающей пестротой
свежих вывесок и ярким освещением витрин на первых этажах. Выставлено было
в витринах много чего, длинные комбинации знаков на табличках сперва
показались приезжим названиями, но как-то само собою они быстро поняли,
что это цены - хотя, не зная курса валют, нельзя было определить, высоки
ли они, или нет. Единственным пока мерилом ценности для путешественников
была сразу по прилете увиденная цена жизни в нынешний день. Если они не
ошиблись в чем-то, жизнь здесь стоила не очень дорого; что, впрочем, можно
было считать закономерным, потому что предметы первой необходимости и
должны быть достаточно дешевыми (хотя бывает, конечно, что жизнь
становится предметом роскоши, однако, к счастью, такие периоды в истории
относительно кратковременны).
витрины, сверху донизу уставленную бутылками - одна другой
привлекательнее; он успел заметить, что ни одна из них не повторялась -
ассортимент напитков был донельзя обширен. Правда, большинство из них
оказалось граанского производства, но какая разница жаждущему? - В такие
минуты понимаешь, что в деньгах если и не счастье, то удовольствие во
всяком случае.
констатировал посол.
мир воздержания? Вглядитесь - разочаруетесь. А забавно, когда все три
зрачка начинают косить - каждый в свою сторону. Как это у них получается?
Непонятная смесь столичного размаха и глуши. Машины, судя по нашим
представлениям, высокого класса - и такое впечатление, что здесь никто ни
о чем не заботится. Глушь какая-то. Люди ходят в грязной одежде - негде
почистить? Можно подумать...
Вспыхнула и ярко запылала машина, на нее налетели сразу две других. Дробно
застрекотали автоматы, побежали прохожие...
кратковременной, и уже минут через пять можно стало подняться.
себя. - Пойдемте-ка отсюда.
полиция.
На них начали уже обращать внимание.
Объезжая сгоревшую машину, подле которой уже суетились какие-то люди,
вытаскивавшие и - похоже - обшаривавшие трупы, по мостовой катили
счастливые обладатели горючего - на чересчур высоких скоростях; двигались
они без всякой видимой системы и порядка, хотя то-и дело вспыхивали тут и
там разноцветные огни, предназначенные, возможно, для регулирования, но
никем во внимание не принимавшиеся.
Федоров выразил общее впечатление.
бархатом, красовалась одна-единственная пара лаптей и рядом - табличка с
ценой. Несоответствие между первым и вторым могло изумить даже опытного
человека.
дороже, чем две жизни? Нет, мы наверняка что-то не так понимаем. Да ведь в
ней даже выйти нельзя в такую погоду! И вообще...
Терре это цена самой роскошной машины, - сказал Федоров. - Не знаю,
придется просить Госта объяснить этот феномен.
сторону.
сейчас находились, между двумя домами располагалась обширная не
застроенная площадка; возможно, раньше и тут стояло строение, затем его
снесли, а построить что-то другое забыли. Но площадка отнюдь не пустовала.
Сейчас на ней располагался высокий навес, под которым было установлено
внушительных размеров техническое устройство, чье назначение не сразу
стало понятным. Но вглядевшись, Федоров сказал с уверенностью:
чтобы из отслуживших автомобилей делать брикеты металлолома для
переплавки. Но здесь-то он зачем установлен?
машина, в которой дипломаты без труда опознали граанский "Омнивент",
машину очень и очень богатых людей. Из нее вывалилось с полдюжины седоков
- молодых обитателей Иссоры, мужчин и женщин. Возможно, они были слегка
навеселе. Смеясь и оживленно разговаривая, они приблизились к прессу и
остановились, чего-то ожидая.
такие есть только у четырех человек, и им никто даже не завидует - слишком
Конан-Дойль Артур
Акунин Борис
Сертаков Виталий
Андреев Николай
Шилова Юлия
Андреев Николай