Чтение 24–й страницы книги ~Брешь в стене~

-- Нет тут никакой логики, Грифон. Что из того, что я ошибся в
имени дочери? Положим, я был пьян. Нет, не попрется фараон в такую
даль только потому, что я спьяну сболтнул что-то не то. Ваша версия не
проходит, Грифон.

-- Не надо спешить с выводами, приятель, -- усмехнулся Грифон. --
Ведь вы сами только что утверждали, что ваш миланский дружок пасет
именно вас. Так?

-- Да, утверждал. Ну и что? Возможно, я наследил в чем-то другом.
Не помню. Важно, что я раскрыт.

-- Ладно, Риччи, этот разговор становится бессмысленным. Давайте
не будем искать логику в действиях полиции. Ведь мы многого не знаем
из того, что знают они. Перейдем сразу к результатам. Итак, Сэндерсу
стало известно то, что, возможно, дошло до слуха миланского фараона.
Надеюсь, теперь вы улавливаете логику, Риччи? Не забывайте, что в свое
время Сэндерс тоже служил в полиции.

Ганс Миллер сидел как на иголках. Он чувствовал, как пылают его
уши, и едва сдерживался, чтобы не вступить в разговор. Последние слова
Грифона вывели его наконец из состояния равновесия.

-- Послушайте, господа, Сэндерс здесь ни при чем, -- заявил он
горячо.

-- Вам что-нибудь известно, Миллер? -- резко повернулся к
таксисту Грифон и вперил в него пристальный взгляд.

Наибольшим благом как для Сэндерса, так и для всего дела в целом
Миллер счел нарушить данное боссу слово и рассказал сообщникам все,
что произошло на женевской вилле Джилберта Сэндерса неделю назад.
Когда его голос смолк, в номере воцарилась напряженная тишина. Первым
молчание нарушил Шарль Левьен.

-- Значит, полиция шла по нашему следу с самого начала, --
упавшим голосом пробормотал он.

-- Вы очень догадливы, Левьен, -- зло съязвил Грифон. -- Вам бы
ясновидцем быть, а вы в серьезную игру ввязались -- игру для мужчин,
заметьте. Провалиться в таком простом деле! Вы что, не знали, что ваш
дружок Лебон, черт бы его побрал, носом видит лучше, чем вы глазами?!

-- Знал...

-- Так какого же дьявола вы дали ему возможность уйти?! -- Грифон
грохнул огромным кулаком по столу.

-- Кто ж знал...

-- Вы! Вы знали! -- гремел Грифон, яростно вращая глазами. -- А
вы, Миллер, почему вы проканителились с вашим двойником и позволили
ему подохнуть своей смертью? На что вы рассчитывали, я вас спрашиваю?!
Слюнтяи!.. -- Он обвел всех троих презрительным взглядом. -- Так
знайте, господа, -- отчетливо роняя слова, произнес Грифон, -- этот
ваш Сэндерс провел вас, как сопливых щенков!

-- Провел? -- Левьен побледнел.

-- Вы в своем уме, Грифон? -- вскочил Миллер.

-- Представьте себе, Миллер, ваш дружок Сэндерс -- полицейская
ищейка.

-- Не может быть! -- прошептал Миллер, уставившись стеклянными
глазами на Грифона. Он был потрясен.

Риччи дико и вычурно выругался по-итальянски.

-- А ведь я ж его, мерзавца, с самого начала расколол, --
пробормотал он, обхватив голову руками. -- Э-э, знать бы раньше! Я б
его... своими собственными руками... -- Он заскрипел зубами и сжал
кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Глаза его светились
ненавистью. -- Сэндерс уже в городе?

-- Да, -- ответил Грифон, -- и Миллер тому свидетель.

-- Как вы вычислили его?

-- Перед засылкой сюда майор Гросс снабдил нас двоих -- меня и
Сэндерса -- особыми инструкциями. Он предвидел возможность подмены
одного из нас двойником и решил уменьшить риск провала операции до
минимума. При встрече здесь, в Гринфилде, мы должны были обменяться
условными фразами. Я в точности выполнил инструкцию, Сэндерс же свою
фразу так и не произнес. Это значит только одно: под видом истинного
Джилберта Сэндерса работает его двойник.

-- Проклятый фараон! -- снова выругался Риччи. -- Теперь-то я
понял, зачем он затеял этот спектакль с экзаменом Левьена. Подлец!..

-- Какой спектакль? -- Голос Грифона звенел, словно туго
натянутая струна. -- Выкладывайте, Риччи, все, что вы успели сообщить
этому Сэндерсу! Все, до самой мельчайшей подробности.

Теперь настал черед рассказывать итальянцу. Грифон внимательно
слушал, с каждым словом хмурясь все больше и больше.

-- И голову нашему несчастному доктору, -- Риччи кивнул на
Левьена, -- он наверняка специально проломил, чтобы иметь возможность
выудить у него необходимые сведения.

Миллер стоял у окна и потухшим взором смотрел в темноту ночи, а
его французский сообщник сидел, вжавшись в кресло, обезумев от страха
и выбивая зубами отчетливую дробь. Приступы панического ужаса
одолевали Левьена теперь все чаще и чаще.

-- Это конец, -- бормотал он, уставившись в одну точку, -- это
конец.

-- Перестаньте трястись! -- прикрикнул на него Грифон. -- Щенок!

-- Что же теперь делать? -- еле слышно спросил Миллер.

-- Действовать! -- отрубил Грифон. -- Немедленно! В связи с
изменившимися обстоятельствами руководство операцией я беру на себя.
Вы говорите, Риччи, что Сэндерсу известен окончательный срок
завершения всей операции?

-- Да, Грифон, -- ответил итальянец, -- помнится, один из
вопросов на этом пресловутом "экзамене" касался именно сроков. Конец
сентября -- такой он получил ответ.

-- Отлично! -- Грифон, казалось, воспрянул духом. -- Здесь-то мы
их и обойдем. Операцию проводим завтра.

-- Завтра? -- встрепенулся Миллер.

-- Как завтра? -- очнулся от своих мыслей Левьен, с ужасом глядя
на Грифона.

-- Я согласен с Грифоном, -- произнес Риччи, потирая руки от
предвкушения предстоящих действий. -- Сейчас внезапность -- наш
козырь. Иначе Скотланд-Ярд нагрянет сюда в полном составе.

-- Скотланд-Ярд нам не помеха, -- возразил Грифон, -- по крайней
мере, не они -- наш главный противник.

-- Сэндерс? -- сверкнул глазами Риччи.

Грифон покачал головой.

-- Нет, Сэндерс мелкая сошка. Им я займусь сам. -- При этих
словах Миллер вздрогнул. -- Нет, Риччи, есть сила пострашнее, чем
полиция.

-- Кто же это?

-- Придет время -- узнаете, -- уклончиво ответил Грифон.

-- Послушайте, Грифон, -- нетерпеливо произнес итальянец, -- мы
подошли к последнему рубежу, завтра кульминация всей этой эпопеи, но
мы до сих пор ничего не знаем о предстоящей операции. Может быть, пора
наконец раскрыть свои карты? А, Грифон?

-- Риччи прав, -- сказал Миллер. -- Сначала Сэндерс держал нас в
неведении...

-- Он сам ничего не знал, -- усмехнулся Грифон.

-- Допустим, -- кивнул Миллер. -- Но теперь и вы продолжаете ту
же игру. Просветите нас, будьте так любезны.

Грифон поднял на швейцарца тяжелый взгляд.

-- Я не буду ссылаться на инструкции майора Гросса, как это
неоднократно делал ваш приятель Сэндерс, -- глухо произнес он, -- я
предпочитаю действовать своим умом. -- Он взглянул на часы. -- До
начала операции осталось менее двенадцати часов. За эти часы может
многое произойти, и кто-нибудь из вас -- кто знает? -- не справится с
желанием поделиться моими тайнами с Сэндерсом или, скажем, с гостями
из столицы, которые, кстати, еще с полудня пасутся у ваших дверей.
Здесь риск мне не нужен.

-- У наших дверей? -- нахмурился Риччи. -- Кто же это?

-- Трое шпиков, -- резко ответил Грифон, -- которые действуют по
указке Сэндерса и докладывают ему о каждом вашем шаге.

-- Опять Сэндерс! -- зарычал Риччи. Маленькие, словно у хорька,
глазки злобно сверкнули.

-- А потому, господа, -- продолжал Грифон, -- я сообщу вам о
начале операции и лично проинструктирую каждого завтра, в одиннадцать
часов утра. Это время и будет считаться началом военных действий. До
этого часа исключить всякие контакты как с Сэндерсом, так и с кем бы
то ни было еще. Самим ничего не предпринимать. Завтра, ровно в
одиннадцать, я позвоню в номер Риччи и назначу место встречи. Все трое
немедленно должны явиться по указанному адресу. При себе иметь
портсигары.

-- А как же быть с сыщиками? -- спросил Риччи.

-- С этими молодчиками я разберусь сам! -- Грифон сузил глаза. --
Обещаю, что к началу операции ни один фараон не будет стоять на нашем
пути.

-- И Сэндерс? -- с надеждой спросил итальянец.

-- И Сэндерс.

Миллер снова вздрогнул. Тон их нового босса вызывал у него дрожь
и бессознательный страх.

Грифон тяжело поднялся с кресла и еще раз обвел сообщников
пристальным взглядом.

-- Я надеюсь на ваше благоразумие, господа! -- В голосе его
прозвучала неприкрытая угроза. -- Итак, завтра в одиннадцать.

Он вышел, громко хлопнув дверью.